В суд московского военного округа поступило уголовное дело по обвинению полковника Главного разведывательного управления Генштаба РФ Владимира Кузнецова в хищении боеприпасов, злоупотреблении служебным положением и подделке документов. На Кузнецова следователи Генпрокуратуры вышли при расследовании убийства журналиста Дмитрия Холодова: полковник был арестован уже через две недели после взрыва в "Московском комсомольце". Но его причастность к смерти журналиста не подтвердилась. Остальные статьи обвинения Кузнецов признает. При этом, правда, он заявляет, что совершить преступление его заставили криминальные структуры, угрожавшие расправой его семье, а российские спецслужбы, к которым он обращался, помогать ему отказались.
Чемодан
17 октября 1994 года в редакции "Московский комсомолец" взрывом бомбы был убит корреспондент Дмитрий Холодов. Побывавшие на месте взрыва пиротехники установили, что чемодан, в который было заложено взрывное устройств, состоит на вооружении спецслужб. Поэтому в числе одной из первых отрабатывалась версия об их причастности к преступлению. Генпрокуратура затребовала у Федеральной службы контрразведки (бывшее Министерство безопасности, ныне ФСБ) сведения о хищении с армейских складов взрывчатых веществ. Уже 8 ноября на основании этих материалов Генпрокуратурой было возбуждено уголовное дело, а 11 ноября полковник Владимир Кузнецов, заместитель начальника технического отдела воинской части ГРУ, которой командовал генерал-майор Анатолий Летяга, был арестован по обвинению в убийстве Дмитрия Холодова. Его отдел занимался изготовлением различного рода взрывчатых устройств (чемоданов, магазинов для АК, в котором взрывается какой-нибудь патрон, ручек и проч.).
О том, что к смерти Холодова он никакого отношения не имеет, Кузнецов заявил сразу. Ему не поверили и стали проверять его деятельность. "Повесить Холодова" на разведчика следователям не удалось. Однако проверка показала, что Кузнецов причастен к хищению 72 кг взрывчатых веществ. Этого, кстати, разведчик и не отрицает, но считает, что при его участии со складов Минобороны было похищено только 40 кг взрывчатки. По его словам, на преступление его толкнули криминальные структуры, представители которых угрожали расправиться с его семьей. А спецслужбы, к которым Кузнецов неоднократно обращался за помощью, обеспечить безопасность его семьи не смогли.
Дружеская просьба
Зимой 1992-1993 года один из бывших сослуживцев Кузнецова Николай Мандрусов обратился к нему с просьбой продать немного взрывчатки, которая зачем-то понадобилась "его богатым и влиятельным знакомым". Кузнецов пообещал просителю подумать, а сам доложил о предложении своему руководству — полковнику Борисову и капитану 1-го ранга Суслову. Борисов посоветовал Кузнецову самому разобраться с Мандрусовым. Суслов же отправил Кузнецова к сотруднику особого отдела Министерства безопасности России, который курировал их воинскую часть. Получив у командира разрешение на встречу, Кузнецов встретился с особистом.
Вскоре в часть Кузнецова приехали три человека из особого отдела. Они посоветовали разведчику согласиться на предложение Мандрусова и пообещали в момент продажи товара задержать того с поличным. Оформление документов на получение взрывчатки особисты пообещали взять на себя. Кузнецов потребовал, чтобы сотрудники МБР обеспечили безопасность его семьи. Его волнение было понятно: у одного из друзей Кузнецова, занимавшего такую же должность в одной из воинских частей в Грузии, в конце 1991 года бандиты украли дочь и потребовали за ее возврат взрывчатку. Не получив требуемого, они изнасиловали девочку. Жена и дочь приятеля Кузнецова лишились после этого рассудка.
Особисты обещали продумать и вопрос безопасности семьи полковника. Но через несколько дней один из них связался с ним и сказал, что безопасности они гарантировать не могут, и посоветовал полковнику решить проблемы с Мандрусовым самому.
Тогда Кузнецов подключил к телефону звукозаписывающую аппаратуру. Через неделю ему позвонили. Неизвестный передал привет из части, где Кузнецов ранее служил, и предложил встретиться. Встреча состоялась через несколько дней. Неизвестный назвал Кузнецову имена общих знакомых и попросил довезти до дома. На пересечении МКАД и Волоколамского шоссе дорогу машине Кузнецова перегородил Mercedes. Оттуда вышли люди и предложили ему пересесть в их машину. Первым делом они напомнили о просьбе Мандрусова. Выполнить ее полковник, прошедший войну в Афганистане, отказался. Тогда ему в мельчайших подробностях рассказали его биографию.
Кузнецов был шокирован. Затем ему посоветовали в МБР больше не обращаться: "Там тебе все равно не помогут". На этом полковника ГРУ отпустили.
Примерно через неделю в том же месте машину Кузнецова остановил инспектор ГАИ. Отобрав у него документы, он предложил полковнику проследовать в стоящий неподалеку микроавтобус РАФ и отдал документы полковника сидящим там людям. Двое из них были вооружены автоматами. Сидящий за рулем мужчина сказал, что с семьей полковника случится несчастье, если он опять откажется им помочь. Угрозу он проиллюстрировал подробностями о семье Кузнецова.
Это подействовало на полковника — он согласился.
Лекции для террористов
В своей части Кузнецов составил фиктивное письмо о выделении взрывчатки для учебных занятий. На военный склад во Владимирской области, с которого получали взрывчатку, Кузнецова доставили в начале апреля на автомобиле ВАЗ-2104, оборудованном звуковыми сигналами, громкоговорителями и синим проблесковым маячком. На складе по фальшивой доверенности полковник оформил пропуск на машину и на получение взрывчатки, взрывателей и запалов. Затем его доставили в Москву. В районе ВВЦ его пересадили в ВАЗ-2109 и довезли до дома. Взрывчатка осталась в "четверке".
Вскоре ему позвонили и вновь предложили встретиться. Сначала ему предложили деньги, от которых Кузнецов отказался, а затем сообщили, что похищенную им взрывчатку уже вывезли из России. В течение лета и ранней осени 1993 года у полковника состоялись еще две встречи с бандитами — у издательства "Прогресс" и у Курского вокзала. От Кузнецова требовали инструкции по обращению со средствами взрывания. Полковник согласился прочитать лекции.
7 ноября 1993 года его вывезли в Махачкалу. На службе Кузнецов сказался больным, а жене сообщил, что едет в командировку. Черная "Волга" привезла Кузнецова во Внуково. Водитель показал охране пропуск и въехал на летное поле. В зале для VIP сопровождающий Кузнецова взял у него удостоверение личности и получил у диспетчера билет на его имя. По словам Кузнецова, ему дали понять, что билет был заказан через администрацию президента России. Следствие установило, что перед посадкой в самолет Кузнецову передали две спортивные сумки со взрывчаткой. Сам же полковник этот факт отрицает.
В Махачкале машину для Кузнецова подали к трапу самолета. Полковника поселили в старой части города у некоего Сайфуга, которому Кузнецов популярно объяснил, как обращаться с часовым механизмом взрывателя. Практические занятия проходили в горах. После этого Кузнецова отправили домой.
В течение лета 1994 года полковник еще два раза передавал неизвестным взрывчатые вещества. Общее количество похищенного, по данным следствия, составляет 72 кг.
Арест
Кузнецова арестовали на службе. Забрали все его личные вещи и привезли домой. Жена, фельдшер "скорой помощи", была на дежурстве. Провели обыск, забрали документы, награды и отвезли полковника в Лефортово. Второй обыск у Кузнецова провели 6 декабря. Жену попросили отдать оружие и инженерное имущество, но у Кузнецова их не было.
Первое время у Кузнецова выясняли, кто за ним стоит и за что расправились с Дмитрием Холодовым. Полковник отвергал обвинения в причастности к убийству журналиста и требовал, чтобы следователи допросили Мандрусова. К тому времени следствие располагало справкой ФСК, где сообщалось, что "похищенные 25 августа 1994 года взрывчатые вещества и средства взрывания Кузнецов передал старшему офицеру Мандрусову, который через посредников похищенное передал криминальным структурам. Изучение образа жизни Мандрусова и его связей дают основание утверждать, что он сбыл похищенные боеприпасы так называемому 'тбилисскому криминальному сообществу'". В документе названы конкретные имена. Мандрусова вызвали на допрос, но бывший сослуживец Кузнецова заявил, что рассказ Кузнецовым и данные ФСБ — ложь. Следствие оставило его в покое.
Спустя семь месяцев после ареста Кузнецова перестали спрашивать о Холодове. Экспертиза не обнаружила на вещах Кузнецова и в его автомашинах следов тротила, которым взорвали журналиста. Адвокат Александр Федосеев потребовал освободить Кузнецова из-под стражи ввиду шаткости обвинения в хищении. Но следователи, по словам жены Кузнецова, ответили: "Мы уже доложили президенту о его причастности к Холодову и выпустить не можем. Будет сидеть до суда".
СЕРГЕЙ Ъ-ТОПОЛЬ