Актер, режиссер и сценарист Иван Охлобыстин, по отношению к которому слово "культовый" в российской прессе употребляется лишь немногим реже, чем по отношению к актеру, режиссеру и сценаристу Квентину Тарантино, дебютировал в театре. Михаил Ефремов поставил на новой сцене МХАТа им. Чехова его пьесу "Злодейка, или Крик дельфина". Художник — Евгений Митта. Балетмейстер — Андрей Сергиевский. В проекте также участвует Игорь (Гарик) Сукачев, обозначенный в программке как оператор-постановщик спектакля.
Официальная премьера "Злодейки" назначена на субботу, 24 февраля. В минувшую пятницу во МХАТе состоялся общественный просмотр спектакля с последующей пресс-конференцией. Ее вел актер и режиссер Дмитрий Брусникин — недавний исполнитель роли Сергея Довлатова на мхатовской сцене (см. Ъ от 17 декабря 1994 года). Участвовавшие в пресс-конференции создатели "Злодейки" дали немало существенных пояснений к спектаклю. Например, что "хотели рассказать о ребятах, которые такие же, как мы. Может быть, они плохи, может быть, хороши, но они прекрасны" (Сукачев).
"Ребята" (их играют Сергей Шкаликов и Константин Чепурин) — это двое друзей, которые знакомы уже так давно, что успели переговорить обо всем и теперь предпочли бы общаться "гуканием" — как дельфины (отсюда, надо понимать, вторая часть заголовка пьесы). "Злодейка" же — это, как объясняет один из "дельфинов", героиня рассказа Борхеса, которую двое верных друзей полюбили, а потом убили — чтобы не ссориться.
В роли злодейки оказалась девушка Катя (Евгения Добровольская, несомненная актерская удача спектакля) — сall girl, вызванная друзьями, когда "гукать" не хотелось, а все остальные варианты нескучного препровождения времени были уже перепробованы. Сначала они "ее сношали орально и анально" (впрочем, только вербально, но все равно дети до 16 лет на спектакль не допускаются), потом в них проснулось духовное (человеческое) начало, и они решили на девушке жениться — оба одновременно. Но поскольку оказалось, что оба полюбили всерьез — оба погибли.
Романтически-экзистенциальный конец представления не оставляет сомнений в серьезности намерений авторов. (Хотя до этого действие то и дело грозило сбиться на капустник — на сцене присутствует еще и казачий хор — по пьесе он должен, подобно греческому, комментировать действие, но во мхатовской постановке больше поет и пляшет, чем "несет нагрузку".)
"Посвящается нонконформистам шестидесятых" — было сказано все на той же пресс-конференции, и это признание, хотя и не самое экстравагантное, кажется наиболее любопытным. Диалог "шестидесятые--девяностые", возникший в творчестве Ивана Охлобыстина несколько лет назад, когда он сыграл роль сына в фильме Дмитрия Месхиева "Над темной водой", вновь становится актуальным.
И если тогда, в месхиевской картине, казалось, что шестидесятые — скорее фон, романтическая среда, которую герои нынешнего поколения заселили своими проблемами, то пьеса Охлобыстина демонстрирует скорее обратное: нонконформизм шестидесятых гораздо ближе нынешним российским законодателям моды, чем постмодернизм восьмидесятых — девяностых, что бы сами они по этому поводу ни декларировали.
По сути охлобыстинские "дельфины" — все те же аксеновские, хуциевские мальчики, только вместо Хемингуэя у них Борхес, вместо враждебного тоталитарного социума — друг Ваня, который является с наемниками напомнить про долг (роль Ивана собираются играть по очереди Охлобыстин, Ефремов и Сукачев), а сексуальная революция не в будущем, а в прошлом, и потому не так уж и интересна. Греховность убийства и самоубийства по-прежнему не осознана, хотя разговоров о Боге, конечно же, стало больше.
Любопытнее всего то, что Охлобыстин готов эту преемственность (и, соответственно, известную герметичность современной русской культуры) признать и даже декларировать, а не отрицать — как долго и старательно поступали люди, которые всего лишь на несколько лет его старше. Это та степень честности (или догадливости), из которой еще много всего интересного может произойти. Не исключено, конечно, что для талантливого мифотворца это не более чем очередной миф, который лишь по неосторожности слишком близко подошел к правде.
ЛАРИСА Ъ-ЮСИПОВА