С 1993 года ФСБ России вела наблюдение за преступной группировкой, состоящей из сотрудников милиции, прокуратуры, а также адвокатов, которые получали деньги от бандитов для передачи их судьям райсудов Москвы за вынесение мягких приговоров и немалую часть оставляли себе. Материалы ФСБ попали в Мосгорсуд и стали одним из оснований для проведения в райсудах серьезной кадровой чистки. В частности, отказано в продлении судейских полномочий председателям Кузьминского, Лефортовского и Таганского судов. Первый назначал мизерные сроки наказания за хранение оружия (в том числе целых арсеналов), второй поплатился за дружбу с людьми, которые были на крючке у ФСБ как крупные взяточники, и за освобождение из-под стражи националиста Веденкина. Еще одного руководителя суда лишили права быть пожизненным судьей потому, что она приняла решение отдать на руки представителю правительства Чечни $760 тыс., конфискованных следствием у обвиняемой в хищениях по фальшивым авизо. О борьбе с коррупцией в судах Москвы и о судьях, считающих себя ее жертвами, рассказывает обозреватель Ъ ЕКАТЕРИНА Ъ-ЗАПОДИНСКАЯ.
Деточкин в судейской мантии
Судьи взяток почти не берут — так по крайней мере следует из статистики, оглашенной недавно начальником надзорного управления Генпрокуратуры Владимиром Киракозовым. За последний год были направлены в суд лишь 2 уголовных дела в отношении служителей Фемиды, тогда как милиционеров предано суду более 700.
Киракозов посетовал, что судьи у нас неподсудны. Закон об их статусе запрещает задерживать судей с поличным и проводить в их отношении без разрешения судейских квалификационных коллегий оперативные мероприятия. А коллегии отказываются рассматривать просьбы правоохранительных органов о возбуждении дел против судей, пока им не будут предоставлены доказательства виновности заподозренных коллег. А доказательства эти зачастую можно добыть, лишь возбудив уголовное дело. Этот заколдованный круг спасает многих носителей судейских мантий от наказания за мздоимство.
В Москве последний раз судья был осужден за взяточничество в 1984 году. Геннадий Агафонов из Кировского райсуда был уличен в получении взяток с женщин, которым он по их просьбе оперативно оформлял разводы. Взяткодательницы платили судье не только деньгами, но и "натурой". Прелюбодей и взяточник Агафонов получил 8 лет лишения свободы.
Спустя 10 лет, в июле 1994 года, было возбуждено дело по факту получения судьей Перовского райсуда Москвы Ольгой Кузнецовой взятки в $1200 от родственницы одного из подсудимых, торгового работника Елены Свиридовой. Деньги якобы передавались за вынесение ему приговора, не связанного с лишением свободы (он обвинялся в хранении самодельного устройства в виде ручки для стрельбы малокалиберными патронами). Такой приговор в итоге и был вынесен Кузнецовой. Свиридов, впрочем, более тяжкого наказания и не заслуживал.
По словам сотрудников РУОП, они без проблем могли бы взять судью Кузнецову с поличным, так как знали, в какой день ей передавалась взятка через секретаря суда Ирину Власову. Однако это запрещал делать упомянутый закон "О статусе судей". У Моспрокуратуры, которая вела следствие, целые месяцы уходили на получение от квалификационной коллегии судей Москвы разрешений возбудить дело, затем привлечь Кузнецову к уголовной ответственности и арестовать. Взять ее под стражу коллегия так и не разрешила. "Она же женщина", — объяснил корреспонденту Ъ один из членов квалификационной коллегии.
Сейчас дело Кузнецовой — единственное в Москве взяточное дело в отношении судьи, доведенное до суда. По желанию обвиняемой процесс проходит в Верховном суде. Защищать Кузнецову взялся известный в Москве адвокат Вадим Миндлин, который собирается поставить перед судом вопрос, не была ли секретарь суда Ирина Власова (признавшаяся в передаче денег судье) милицейским агентом. Миндлин имеет сведения, что муж Власовой — член одной из московских преступных группировок.
Однако следствие уже ответило адвокату, что Власова — не агент. Отвергло оно и версию самой Кузнецовой о том, что секретарь давала ей не взятку от родственницы подсудимого, а возвращала долг (ранее она якобы брала деньги на покупку платья). Дотошные следователи проверили, когда Власова покупала то самое платье. Оказалось, до того, как состоялась передача взятки.
Дело велось под контролем Генпрокуратуры, которая проявляет в вопросах уголовного преследования судей крайнюю осторожность, предпочитая не ссориться лишний раз со служителями Фемиды. Например, Генпрокуратура решила не возбуждать уголовное дело по факту получения денег судьей Высшего арбитражного суда Николаем Анакиным от Челябинского металлургического комбината, иски к которому он рассматривал в 1992 году.
Партнеры требовали взыскать с комбината штрафы за недопоставку металлопродукции, однако Анакин отклонял предъявленные к нему иски, мотивируя это проблемами предприятия с сырьем. В то же время с других заводов, также страдающих из-за нехватки сырья, исправно взыскивались штрафы за недопоставку продукции. Впоследствии выяснилось, что с Челябинским комбинатом у Анакина был договор, по которому судье была перечислена на сберкнижку немалая сумма "за юридические консультации".
Правда, по сведениям из Высшего арбитражного суда, Анакин отдал все полученные от комбината деньги в детдом Ступино. Однако есть сомнения, что он это сделал по своей воле. В итоге квалификационная коллегия судей прекратила его полномочия за "недостойный судьи поступок". Теперь он оказывает консультации уже как адвокат. Его коллеги отмечают, что прояви Генпрокуратура принципиальность — уголовной ответственности Анакину было бы не избежать.
Солнцевское правосудие
В апреле 1994 года ФСК возбудила, а Генпрокуратура приступила к расследованию беспрецедентного в своем роде дела по многочисленным фактам передачи взяток от бандитов судьям при посредничестве сотрудников правоохранительных органов и адвокатов. По сведениям оперативников, посредничали в передаче денег инструктор службы по исправительным делам ГУВД Московской области майор Михаил Сапронов, адвокат юрконсультации #7 Мосгорколлегии адвокатов Наталья Яцковская и старший помощник Солнцевского межрайонного прокурора Татьяна Короткова.
Они обвиняются сейчас в том, что договаривались о передаче взяток за вынесение мягких приговоров активным членам солнцевского преступного сообщества Ашунину, Бодрову и Басариеву, арестованным за разбойное нападение на граждан Казахстана в аэропорту "Внуково".
Сотрудники ФСБ с санкции суда прослушивали разговоры Сапронова, Яцковской и Коротковой. Как следовало из оперативных данных, помощник прокурора получила 2 млн руб. для дачи взятки по делу Ашунина и $2000 для смягчения в суде участи Бодрова и Басариева. И передала большую часть этих денег в Солнцевский суд. Кому именно, следствию рассказала сама Татьяна Короткова. По ее первоначальным сведениям, 1,3 млн руб. и $1000 были вручены заместителю председателя Солнцевского райсуда Николаю Ильину.
Правда, приговор по делу Ашунина выносил не Ильин, а судья Елена Зенцова. Однако вердикт суда был на удивление мягок. Судья переквалифицировала разбой на вымогательство, и Ашунин получил два года условно, выйдя из-под стражи в зале суда. А его приятели Бодров и Басариев получили свободу из рук самого судьи Ильина — их он приговорил за вымогательство лишь к году лишения свободы, который они уже отсидели под следствием.
Впоследствии приговор в отношении разбойника Ашунина был по протесту Генпрокуратуры отменен, и он был осужден к 4 реальным, а не условным годам заключения под стражей. Опротестовать приговор, вынесенный Бодрову и Басариеву, прокуратура не успела (по закону, она вправе это сделать лишь в течение года после его вынесения). В отношении же судьи Ильина и. о. генпрокурора Алексей Ильюшенко возбудил уголовное дело по подозрению его во взяточничестве.
Однако помощник прокурора Короткова недолго придерживалась своих показаний о передаче ею денег Ильину. Оперативники имеют сведения, что он ее вызывал для беседы, после чего Короткова сразу написала в прокуратуру об отказе от собственных слов.
Сам же Ильин заявил в письме в Минюст и другие инстанции, что его оговорили. Он утверждал, что с помощником прокурора Коротковой у него были неприязненные отношения и ее сведения о передаче ему денег являются вымыслом. К тому же он в период рассмотрения дела Ашунина был на похоронах в Рязани и поэтому не мог повлиять на исход дела. Выносившая же приговор Елена Зенцова, по словам Ильина, "исключительно принципиальная, честная и щепетильная в вопросах этики судья", и он не мог оказывать на нее какое-либо давление.
Непонятно только, почему Зенцова уволилась сразу же после вызова в Генпрокуратуру. В Мосгорсуде ходят слухи, что ее убедил это сделать сам Ильин.
В своем письме в Минюст судья Ильин не скрывает, что обсуждал с помощником прокурора Коротковой показания, данные ею следствию. По его версии, она указала на него как на взяткополучателя потому, что опасалась ареста (Короткова одна воспитывает 2 детей). Ильин проявил завидную осведомленность о здоровье Коротковой — по его сведениям, сообщенным в Минюст, показания она давала в болезненном состоянии, что подтверждается справкой клиники неврозов, где она проходила лечение после похорон близкого родственника.
Впрочем, Ильин не исключает, что Короткова действительно брала деньги за вынесение того или иного приговора. Но сговор с судьями она, по его предположению, могла имитировать. Ведь помощник прокурора хорошо знала практику в Солнцевском райсуде и могла заранее определить, какое наказание будет назначено тому или иному обвиняемому.
За отказом Коротковой от своих показаний последовало прекращение Генпрокуратурой дела против зампредседателя суда Ильина. Дело закрыли "за отсутствием состава преступления", хотя в Мосгорсуде считают эту формулировку спорной.
Однако на этом неприятности для зампредседателя Солнцевского суда не закончились. Квалификационная коллегия судей Москвы приняла решение прекратить его полномочия судьи. Сейчас он это решение обжалует, доказывая, что не совершал никаких порочащих поступков. Одновременно Ильин жалуется на неконституционное проведение в отношении него оперативных мероприятий сотрудниками ФСБ.
Между тем оперативники не скрывают, что у них есть немало нереализованных данных на Ильина. Поговаривают, что он обладал немалой властью в Солнцево и даже имел кличку в криминальных кругах. Однако только наличие клички не является обстоятельством, за которое судья заслуживает увольнения. Теперь судьба Николая Ильина в руках Высшей квалификационной коллегии судей, которая будет рассматривать его жалобу на отстранение от должности.
Засвеченное дело грузинского вора
Оперативное наблюдение ФСБ за упомянутым майором милиции из ГУВД Подмосковья Михаилом Сапроновым позволило выявить еще один факт передачи взятки за вынесение неоправданно мягкого приговора. Как выяснилось, бандиты попросили Сапронова похлопотать за 35-летнего профессионального вора Мераба Пипия, ранее трижды судимого за кражи и злостное хулиганство. В четвертый раз Пипия также попался на краже — был схвачен с поличным в одном из домов по Тимирязевской улице. С ним был подельник Сергей Шиошвили, который признался в попытке совершить кражу, после чего загадочно умер в стенах СИЗО.
По оперативным данным, бандиты дали майору Сапронову 5 млн руб. для подкупа судей и посредников с целью вынесения Пипии как можно более мягкого приговора и непризнания его особо опасным рецидивистом. Майор передал часть денег своей знакомой адвокату юрконсультации #23 Мосгорколлегии адвокатов Комаровой. А она — работнику этой же консультации Николаю Иванову, имевшему в Тимирязевском суде знакомую судью.
Когда по этому факту началось расследование, ни один из обвиняемых так и не признался, кому из судей была передана запланированная взятка и передавались ли вообще деньги в суд. Но известно, что знакомой адвоката Иванова была судья Тимирязевского райсуда Светлана Склонюк. Установлено также, что по просьбе Иванова она забрала дело Пипии у судьи Виктора Жидких. Однако на следующий день ей пришлось вернуть дело по требованию председателя суда.
Оперативники зафиксировали разговор адвокатов Иванова и Комаровой в здании суда, где он сообщил, что дело засветилось. И посоветовал Комаровой, осуществлявшей защиту Пипии, затянуть рассмотрение дела до тех пор, пока Склонюк не назначат и. о. председателя суда.
В начале 1994 года по решению управления юстиции Москвы Склонюк стала руководителем Тимирязевского суда. Иванов сообщил об этом Комаровой и дал добро на возобновление процесса. А за день до приговора он сказал Комаровой: "Не волнуйся, Пипии дадут два года лишения свободы без признания особо опасным рецидивистом". Иванов ошибся всего на полгода (срок наказания Пипии составил 2,5 года). Выносил приговор судья Виктор Жидких.
Через месяц Мосгорсуд отменил приговор в отношении Пипии и возвратил дело в Тимирязевский суд. Прошло более полутора лет, прежде чем Пипия был вновь осужден. На этот раз он получил наказание по всей строгости закона: 6 лет лишения свободы в колонии строгого режима с конфискацией имущества. Особо опасным рецидивистом его так и не признали — в суд поступила справка из Грузии, что к нему по прежним судимостям применена амнистия.
По сведениям сотрудников ФСБ, в ходе следствия адвокат Комарова столкнулась с угрозами неизвестных лиц, требовавших от нее замолчать, и вынуждена была скрыться. На конверте письма, присланного ею в Генпрокуратуру, значилось, что прислано оно из Швейцарии. Однако письмо пришло не по почте, а было принесено кем-то в юрконсультацию, где работала Комарова. Следователи Генпрокуратуры, которые ведут это дело, отказались прокомментировать как факт угроз в отношении адвоката, так и итоги расследования.
Что же касается судьи Склонюк, то после этого инцидента она была освобождена новым руководством управления юстиции от обязанностей и. о. председателя суда. Руководство Мосгорсуда запомнило судье Склонюк дело Пипии. Не исключено, что после истечения срока работы, на который она назначена (10 лет), он не будет продлен.
Роковая баня
Расследование возбужденного ФСБ дела о передаче взяток судьям совпало с процессом переназначения судей райсудов Москвы. Полномочия большинства из них закончились еще в 1992 году, и сейчас они исполняют свои обязанности временно, "до замещения вакантных должностей", как сказано в изданном по этому поводу указе президента РФ.
Между тем, по закону, судьи, отработавшие испытательный срок, вправе просить о пожизненном назначении. Что многие из них в минувшем году и сделали. Процесс пожизненного назначения судей проходил в несколько этапов: судью представлял на должность председатель Мосгорсуда, давали свое заключение квалификационная коллегия и гордума, а затем документы о назначении отправлялись в ГПУ президента РФ.
ФСБ и Генпрокуратура охотно делились информацией по делу о взятках с председателем Мосгорсуда Зоей Корневой. Судей, фигурировавших в оперативных сводках в неблаговидном свете, Корнева отказывалась представлять на пожизненное назначение. Этот процесс был назван некоторыми судьями чисткой. Примечательно, что "вычислили" как рядовых судей, так и некоторых председателей судов и их заместителей.
Среди них — руководитель Лефортовского суда Михаил Парамонов. Хотя квалификационная коллегия судей Москвы большинством голосов дала ему рекомендацию на назначение, председатель Мосгорсуда убедила депутатов городской думы, что он не достоин в дальнейшем быть судьей.
По неофициальной информации, Парамонову ставят в вину дружбу с людьми, которые долгое время находились в поле зрения ФСБ как взяткодатели и взяткополучатели. Среди них упомянутый выше майор милиции Михаил Сапронов, а также преподаватель Высшей школы милиции МВД полковник милиции Евгений Жигарев и коммерческий директор кафе "Ритм" Виктор Клестов (оба проходят обвиняемыми по одному делу с Сапроновым).
Оперативники зафиксировали, как Сапронов, Жигарев и Клестов мылись в бане с председателем Лефортовского суда Парамоновым и там якобы договаривались об изменении кому-то из их знакомых меры пресечения. А когда Жигарева арестовали по обвинению во взяточничестве, из Лефортовского СИЗО была перехвачена его записка жене: "Зайди в суд к М. И.". Имелся в виду председатель суда Парамонов, который знал Жигарева много лет по совместной работе в Высшей школе милиции. Правда, возглавляемый Парамоновым Лефортовский суд отказался отпустить Жигарева из-под стражи. Тем не менее записка Жигарева была приобщена к материалам уголовного дела и о ней было сообщено в Мосгорсуд.
По сведениям из квалификационной коллегии, руководство Мосгорсуда упрекало Парамонова в том, что он и его суд необоснованно выпускает из под стражи подследственных. В упрек ему поставлено изменение меры пресечения Алексею Веденкину, которого арестовали за его заявление по ТВ о готовности лично расстрелять депутатов Госдумы Сергея Ковалева и Сергея Юшенкова.
Тем не менее даже некоторые члены квалификационной коллегии считают отказ в пожизненном назначении Парамонова необоснованным. По мнению одного из них, Михаил Парамонов "создал прекрасный суд, но поплатился за самостоятельность".
Лишился должности и судейского статуса председатель Кузьминского райсуда Николай Власенко. Первоначально он был представлен к пожизненному назначению. Однако после этого в Мосгорсуд поступила оперативная информация о том, что готовится передача кому-то из судей Кузьминского суда взятки за назначение наказания, не связанного с лишением свободы, некоему Мухаметшину.
Горсуд решил проверить все приговоры, вынесенные Власенко за последние два года. По итогам проверки была составлена справка, из которой следовало, что Власенко назначал подозрительно мягкие сроки за хранение оружия. Причем даже обвиняемые в приобретении целых арсеналов отделывались условными наказаниями. И, что характерно, дела, связанные с оружием, Власенко всякий раз брался рассматривать сам.
Узнав об этом, руководитель горсуда Зоя Корнева отказала в рекомендации о продлении полномочий Власенко. По рассказам судей, Власенко, человек мягкий и флегматичный, был буквально оглушен результатами проверки своего суда. И на предложение уйти самому ответил согласием.
Уволился по собственному желанию после предъявления к нему претензий руководством Мосгорсуда и судья Тверского райсуда Владимир Чистяков. Основанием для подозрений в отношении Чистякова стала информация ФСБ о том, что майор милиции Сапронов и адвокат Яцковская якобы готовились передать ему взятку за мягкий приговор по делу Игоря Боенкова. Судья Чистяков был допрошен по эпизоду о попытке подкупа суда как свидетель.
По сведениям оперативников, за Боенкова, обвинявшегося в вымогательстве и хранении гранаты, хлопотал солнцевский авторитет Александр Аверин. На подкуп суда и посредников были брошены немалые суммы ($4 тыс. и 1,5 млн руб.). Однако Боенкова осудили к трем годам лишения свободы.
Претензии, предъявленные к судье Чистякову, касались также необоснованного изменения меры пресечения обвиняемым в тяжких преступлениях. Именно он отпустил из под стражи подследственных по одному из первых дел о крупных хищениях по фальшивым авизо: директора АО "Лега" Семена Каца и директора АО "Элизабет" Валерия Певзнера (им инкриминируется хищение более 3 млрд руб.). Свое решение Чистяков мотивировал наличием у подследственных постоянного места жительства в Москве и их слабым здоровьем. Однако состояние здоровья не помешало им скрыться. Из-за их исчезновения Таганский райсуд вот уже более полутора лет не может рассмотреть это дело.
В Мосгорсуде корреспонденту Ъ рассказали сцену из жизни Тверского райсуда, в котором работал Чистяков. Привозят в суд арестанта-кавказца, которому адвокат просит изменить меру пресечения. В зал заседаний входит судья. "Вах, вах, вах, — вдруг начинает причитать арестант, — судья-женщина, а договорились с судьей-мужчиной". Услышав это, адвокат, который, собственно, и договаривался, пулей вылетает из зала. Говорят, его ищут до сих пор.
С каким судьей договаривались взяткодатели, в Мосгорсуде не рассказывают. Но известно, что помимо Чистякова под огнем критики руководства Мосгорсуда оказался судья Тверского райсуда Юрий Безлепкин, которому также отказано в представлении на пожизненное назначение.
Председатель суда поплатилась за сострадание к чеченцам
Дело Семена Каца и Валерия Певзнера, которых отпустил на волю Чистяков, слушается председателем Таганского райсуда Ольгой Козыревой. И именно с этим делом связано решение квалификационной коллегии, отказавшейся продлевать судейские полномочия Козыревой. Ее обвиняют в том, что она поторопилась до приговора суда вынести определение о выдаче представителю правительства Чечни $760 тыс., найденных следствием в октябре 1992 года в офисе президента АО "Лега" Натальи Ульбиевой, арестованной по этому делу.
Однако Козырева говорит: "Если бы я взяла за это хоть конфетку, хоть цветочек, я бы призналась — взяла взятку, но не было даже намека".
Рассмотрение дела началось в марте 1994 года, а в мае Кац и Певзнер перестали ходить в суд. Процесс затягивался на неопределенный срок. Единственным, кто регулярно и добросовестно посещал судебные заседания, был житель Грозного Хадит Саралиев, имевший доверенность как уполномоченный правительства Чечни. Он представил в суд ходатайство от вице-премьера правительства Чечни Мугадаева о передаче взятых следствием $760 тыс.
Любопытно, что при обыске офиса Ульбиевой от этой суммы все открестились и она была сдана в финуправление ГУВД как бесхозная. Однако впоследствии зампредседателя чеченского правительства Хусейн Мараев обратился в следственное управление ГУВД Москвы с просьбой выдать эту сумму своему представителю Хадиту Саралиеву.
Следствие допросило Мараева о происхождении этой суммы. Он рассказал, что правительство Чечни получило от турецкой фирмы "Чап Хаз Диш Тидж" $2 млн — предоплату за чеченскую нефть. Из них $780 тыс. были переданы начальнику управления внешнеэкономических связей кабинета министров Чечни Баудинову. Тот попросил президента АО "Лега" Ульбиеву сохранить валюту в сейфе (следствию была передана расписка о принятии денег Ульбиевой) и помочь в закупке на эти деньги продуктов для Чечни. Однако вскоре она была арестована, деньги у нее изъяты, а жители республики остались без продуктов.
ГУВД ответило на просьбу правительства Чечни, что валюта, может быть, и принадлежит кабинету министров, но это установлено не бесспорно. Крупная сумма продолжала приносить дивиденды центральной бухгалтерии ГУВД.
Как только дело поступило в Таганский суд, представитель Чечни стал просить суд сделать то, что так не хотело делать следствие. И на очередном заседании суда, в мае 1994 года, судья Ольга Козырева вынесла определение о передаче валюты правительству Чечни, то есть Саралиеву. Ее поддержала присутствовавшая на суде помощник прокурора Таганского района. Примечательно, что до заседания суда Козырева позвонила следователю, который вел это дело, и тот ей подтвердил, что валюта действительно принадлежит правительству Чечни и никаких других версий относительно ее происхождения у следствия нет. Это укрепило судью в мысли, что валюту надо отдавать.
Однако определение судьи в ГУВД выполнено не было. В начале декабря 1994 года вице-премьер "чеченской республики Ичкерия" прислал в суд новое ходатайство — о выдаче исполнительного листа на взыскание $760 тыс. Ольга Козырева оформила исполнительный лист. Но отослать его не успела — началась война.
"Я сама вызвала ФСК, — рассказала судья корреспонденту Ъ.— Говорю: хочу колоться. Сотрудник ФСК выслушал историю с этой валютной суммой и заметил: 'Теперь, считайте, вы без должности'. Сама сообщила обо всем в прокуратуру района с целью опротестования моего определения. После внесения прокурорского протеста Мосгорсуд определение о выдаче валюты отменил. А потом дело вновь было затребовано горсудом. И мне сообщили, что из-за этого определения я не представлена к пожизненному назначению судьей".
В судах стало чище, но судить некому
Председатель Таганского суда признает свою ошибку, однако не считает себя заслуживающей столь строго наказания — отказа в продлении судейских полномочий. Возмущен этой мерой и председатель Лефортовского суда Михаил Парамонов. По его словам, документов о виновности ему не показали — просто потрясли какими-то бумажками. Парамонов убежден, что чистка в судах — пагубный процесс, ведь судей и так не хватает. Например, в его Лефортовском суде 5 вакансий.
Однако в Генпрокуратуре и ФСБ считают, что руководство Мосгорсуда заняло правильную позицию. По мнению сотрудников ФСБ, коррупция в судах Москвы уже достигла того масштаба, когда с ней надо бороться радикальными методами. А способствует коррупции законодательный запрет на проведение в отношении судей оперативных мероприятий и задержание их с поличным. Оперработники убеждены, что этот запрет нужно отменить, уравняв судейский статус с прокурорским. Кроме того, по их мнению, прокуратуре необходимо дать право обжаловать судебные решения об изменении подследственным меры пресечения (наиболее часто являющиеся основанием для подозрений судей во взяточничестве).
"Если судья не дает повод, то ему никогда не предложат взятку", — считает председатель квалификационной коллегии судей Москвы, судья Мосгорсуда Александр Пауков. Коллегия безжалостно избавляется от судей, которые дают такой повод. Процесс чистки уже так или иначе коснулся 20 служителей Фемиды. Кто следующий?