Вряд ли такие книги читали даже в 1889 году — может быть, лишь уездные девушки на выданье, вовремя не отправленные в пансион. Однако для нас этот старинный учебник представляет ностальгический интерес. Даже если его наставления уже век назад всерьез не принимали, сегодня любопытно сравнить давние рекомендации с рецептами нынешних журналов, которым тоже следуют разве что дамы мужских профессий. Называется книга "Правила светской жизни и этикета": недавно она переиздана в Москве предприятием "Горизонт" тридцатитысячным тиражом.
По сути дела книга дает советы по всем вопросам частной жизни, хотя авторы целомудренно уклонились от задачи научить читателя флиртовать: писать по правилам любовные записочки, выбирать букет и церемонно организовывать любовное свидание. И уж вовсе умалчивает книга, скажем, о том, как наиболее галантным способом достичь обоюдного оргазма, заметно отставая от нынешних женских журналов. В остальном пробелов нет: описано все — от балов, помолвки и крестин до правильного поведения на похоронах.
Начинается книга как заправский учебник естествознания — с перечня дефиниций. Дается определение "этикета" как свода правил и формальностей, принятых в "хорошем, т. е. благовоспитанном" обществе. Объясняется, что "приличные манеры" есть вещь не врожденная, но благоприобретенная и что это предрассудок, будто "полировка светского человека могла бы быть приобретаема исключительно только с детства". Впрочем, авторам затруднительно утверждать обратное, иначе это ставит под сомнение полезность их труда. Напротив, "человек, хотя бы и выросший на деревенской почве или где-нибудь за прилавком, может усвоить все правила светских приличий настолько, что в лучших салонах, среди природной аристократии, он ничем не выкажет своего плебейского происхождения и будет держать себя с изяществом чистокровного джентльмена". Эта убежденность несколько комична, но если мы вспомним, что книга сочинялась в эпоху столь же разночинную и столь же романтическую, как наша, то постановка вопроса может показаться и актуальной.
Начинается учебник с того, как вести себя в семье, причем первая же глава называется "Репутация". Репутация зиждется на приличном поведении и полезных знакомствах, "поэтому очень важно посещать людей благородных и хорошо воспитанных". В этом совете искательности тоже отчетливо видно, что учебник ориентирован на парвеню, ибо "чистокровным джентльменам" последнее правило вроде бы ни к чему. Все дальнейшие наставления в том же роде, причем в них причудливым образом сочетается российская патриархальность "Домостроя" с буржуазно-протестантской моралью второй половины прошлого века: учить молодежь следует полезному, а не приятному; "труд душа всего"; с прислугой следует держаться ровно, а "уклоняться от исполнения обязанностей, предписываемых нравственным долгом, никому не дозволяется". Наконец, женихам учебник дает такую рекомендацию: "Если родовое наследство недостаточно, то следует увеличить свои доходы посредством какой-либо прибыльной профессии" — тоже совет вполне практичный.
Кое-что звучит сегодня так, будто авторы насмотрелись телерекламы: из главы о "чистоплотности" мы узнаем, что "прославляемые шарлатанами зубные порошки в большинстве случаев вредны для здоровья". А кое-что — в духе Щедрина: "Когда кто-нибудь чихает, теперь уже не принято говорить 'Будьте здоровы!'"
При всей их банальности, следовать этим советам, однако, вполне разумно: "при церемонных визитах лайковые перчатки всегда на руках, а трость, как бы она ни была богата, оставляется в передней"; "письма следует запечатывать исключительно красным сургучом"; "носить траур по мужу следует два года, по жене один год"; "говоря с артистом, не отзывайтесь дурно о том искусстве, которому он себя посвятил"; "дамы редко употребляют сыр после обеда"; а "молодым девушкам не следует ездить верхом без провожатого".
Впрочем, можно вдоволь иронизировать над старомодными правилами, но трудно избавиться от чувства, что именно организованности и дисциплинированности в повседневной жизни сегодня и не достает. Нет больше вееров и вуалей, белых перчаток на раутах, никто не загибает уголков визитных карточек, не застав хозяев дома, и даже поклоны мы отдаем кое-как. Но с этим еще можно смириться. Однако отчего бы не принять такой совет: "Благоразумный человек, гостя в чужом доме, должен уметь сам себя занять". Другие внятные соображения: "Портрет старого генерала не надо вешать в столовой, украинских ваз не бывает, но китайские или этрусские: а соблюдение порядка в кабинете должно происходить без шума и едва заметно", — на все это тоже нечего возразить. И уж вовсе следует заучить наизусть список титулов и обращений, поскольку вопиющим упущением является отсутствие соответствующих законов. К кому, скажем, вы обратитесь нынче "Ваше Сиятельство", а к кому — "Ваша Светлость"? Чем "Ваше Преосвященство" отличается от "Вашего Высокопреподобия"? И кому в письме вы напишете "милостивый государь", а кому попросту "любезнейший"? Так или иначе, "Правила светской жизни" — книга и занимательная, и полезная. Помимо чисто исторических сведений, она дает возможность взглянуть на нас, нынешних, как бы из прошлого. Взгляд этот будет печален. Ибо любое упрощение, чем его ни объясняй, есть нарастание хаоса, что известно из термодинамики. А как иначе, чем упрощением, назвать нынче нашу la vie de jour?
САНДРО Ъ-ВЛАДЫКИН