Борис Ельцин отклонил на основании статьи 107 Конституции РФ принятый Госдумой и одобренный Советом федерации закон "О международных договорах Российской Федерации о правопреемстве в отношении внешнего госдолга и активов Союза ССР и реструктуризации внешнего госдолга Союза ССР". В послании председателю Госдумы Ивану Рыбкину президент отметил, что между Россией и республиками бывшего СССР вопросы, связанные с правопреемством в отношении внешнего госдолга и активов СССР, уже решены; "попытка же вновь вернуться к этим проблемам не соответствует интересам России". По мнению Ельцина, в принятии закона "нет необходимости", так как действующее законодательство вполне позволяет решать соответствующие вопросы.
Как следует из президентского послания, возвращение к включенным в парламентский закон проблемам "означало бы, что Россия сама ставит под сомнение решение о статусе и принадлежности активов бывшего СССР, что дало бы должникам бывшего СССР повод к отказу от своих обязательств перед Российской Федерацией". Более того, по мнению президента, "это привело бы к срыву усилий России по достижению глобальной реструктуризации всей внешней задолженности бывшего СССР". В послании Рыбкину президент особо подчеркнул и то, что вопросы реструктуризации госдолга СССР "касаются не политических, а чисто финансовых аспектов": стороны определяются отношениями должника и кредитора, заключению соглашений предшествуют многосторонние договоренности в рамках Парижского и Лондонского клубов. "Поэтому отказ России заключить хотя бы одно из них дает юридические основания для денонсации всех действующих соглашений, что создало бы прямую угрозу для экономической безопасности РФ, так как срочным к погашению станет весь ранее реструктурированный долг бывшего СССР". Да и сами соглашения с кредиторами предопределены показателями, содержащимися в законах о федеральном бюджете (то есть в известной мере им и регламентируются), причем часть их подписывается не в форме международного договора (то есть к объектам внимания законодательной власти не относятся). Вместе с тем, следует из послания, Федеральное собрание "отнюдь не отстранено от процесса реструктуризации государственного внешнего долга, а напротив, ежегодно задает параметры этого процесса".
Вернемся к истории вопроса. Причиной, побудившей думцев принять ныне заблокированный президентом закон, стали возмутившие парламентариев мартовские соглашения Москвы и Киева о реструктуризации украинской задолженности России (согласованные, кстати, с МВФ). На волне обвальной критики этих договоренностей, оцененных депутатами как необоснованные уступки, и родилось предложение обязать правительство в двухмесячный срок вносить подписанные международные договоры о реструктуризации задолженности по госкредитам, предоставленным Россией, на ратификацию в Федеральное собрание. И это было лишь начало.
Вполне понятно, что намерение парламента поставить под свой контроль столь деликатные вопросы, как отношения с должниками и кредиторами, исполнительную власть порадовало мало. Переговоры по долгам — дело тонкое, к тому же напрямую увязанное с МВФ. Как показывает российская практика, идут они тяжело и долго. От Лондонского клуба, например, лишь неделю назад — впервые! — удалось добиться принципиальной договоренности о реструктуризации долга на 25 лет. С Парижским клубом до сей поры подписывались соглашения на один год. Теперь есть основания надеяться, что "лондонская схема" будет принята и им. Более того, Парижский клуб позитивно отнесся и к пожеланию Москвы участвовать в заседаниях представителей стран-кредиторов. Пока, правда, на уровне экспертов. Фактически же это означает реальное признание России как страны-донора, интересы которой должны учитываться, когда тот же Парижский клуб решает вопросы о реструктуризации или списании долгов тех стран, которые имеют обязательства и перед ней. И в ситуации, когда все эти клубные договоренности вот-вот обретут реальную правовую мощь, президент, видимо, решил не рисковать, блокировав парламентские амбиции. Это одна сторона дела. Есть и другая. В заявлении, что госдолг — "чисто финансовый аспект", просматривается доля лукавства. В конце концов, когда на уступку идут кредиторы, — а намерения эти обсуждаются, как правило, и на уровне "семерки", — сбрасывать со счетов "чисто политический аспект" вряд ли стоит. То же и в отношении России с ее должниками: долги получить желательно и сразу, но политическая целесообразность порой диктует свои правила игры (казус Украины и реакция парламента тому свидетельство).
Что же касается правопреемства России по долгам и активам экс-СССР, то вопрос этот и в самом деле исчерпан. История вкратце такова. Еще 28 октября 1991 года по настоянию кредиторов большинство республик СССР подписали Меморандум о взаимопонимании, предусматривавший их солидарную ответственность по внешнему долгу: СССР и каждая из республик признавали ответственность за 100% всего долга, то есть, исходя из международной практики, кредиторы имели право потребовать от каждой из сторон расплатиться по всему союзному долгу целиком. Но 5 декабря 1991 года уже бывшие республики СССР подписали договор о правопреемстве в отношении союзного госдолга и активов, определив в них свои доли. При этом лишь участие в погашении долга СССР гарантировало права собственности на его активы. Вышло же так, что к осени 1992 года ни одна из республик (кроме России) кредиторам ни цента не заплатила. Те же предъявляли претензии исключительно к России. Летом 1992 года Москва начала переговоры о возможности реструктуризации платежей, тогда-то и были подписаны первые соглашения с республиками о "нулевом варианте", позднее замененные договоренностями о правопреемстве России по долгам и активам СССР. Со своей стороны, Парижский клуб 2 апреля 1993 года признал недействительным Меморандум о солидарной ответственности в отношении республик, которые подписали или подпишут с Россией "нулевой вариант". Так что вопрос этот закрыт и кредиторами. Тянула с "нулем" все та же Украина. И до сей поры в киевских властных коридорах нет-нет да и прозвучат ностальгические нотки о советских зарубежных активах. Но Борис Ельцин отметил специально: "Вопросы, связанные с правопреемством, решены".
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА