На прошлой неделе в Кронштадте состоялась "промежуточная презентация" (корабль еще далеко не достроен, но уже способен самостоятельно перемещаться) нового российского тяжелого атомного ракетного крейсера "Петр Великий" — четвертого и последнего из семейства ТАРКов, предназначенного для "уничтожения авианесущих группировок и нанесения стратегических ударов". Почти нет сомнений, что заложенный еще в 1986 году корабль будет сдан следующим летом — к празднованию 300-летия российского флота. Однако при всей политической значимости этого события ни о каком "прорыве" в отечественном кораблестроении речи сейчас не идет. О перспективах российского военного флота в целом и "Петра Великого" в частности рассуждает корреспондент Ъ ИЛЬЯ Ъ-БУЛАВИНОВ — один из первых журналистов, чья нога ступила на палубу нового крейсера.
Прибывший в Кронштадт "крестный отец" крейсера первый замминистра обороны Андрей Кокошин (именно благодаря его личным усилиям удалось достроить не раз "замораживавшегося" "Петра Великого") назвал происходящее "большим событием", а сам крейсер — "мощнейшим оружием внешней политики". Стоя над одной из двадцати пустующих пока шахт крылатых ядерных ракет, обычно крайне осторожный в своих оценках Кокошин заявил, что "настало время по-новому взглянуть на обеспечение безопасности и, возможно, переходить к увеличению оборонных расходов". Впрочем, Кокошин оговорился, что рассчитывать на ввод в строй всех заложенных к настоящему времени кораблей не приходится (по данным Ъ, только недостроенных боевых кораблей насчитывается более 40), "будем достраивать корабли, которые находятся в высокой степени готовности, внедряя новые проекты и технологии".
Любой моряк сегодня скажет: флот разрушается. Но почти каждый адмирал признает, что бомба под фундамент флота была заложена десятилетия назад, когда были еще и деньги, и возможности. Строя новейшие крейсера, никто не заботился, например, о создании необходимой для них инфраструктуры базирования, не говоря уже о таких "мелочах", как эффективность их эксплуатации. Жертвами той политики пали и недавно проданные с Тихоокеанского флота на лом в Корею авианосцы "Минск" и "Новороссийск". Атомных собратьев "Петра Великого" тоже, кажется, ждет незавидная судьба. Сданный в 1980 году "Адмирал Ушаков" (бывш. "Киров") влачит жалкое существование на Северном флоте — ни надежд, ни денег на его реанимацию нет. "Адмирал Лазарев" (бывш. "Фрунзе", сдан в 1984 году) прозябает на Тихоокеанском флоте, его судьба тоже практически предрешена. Самый молодой представитель семейства "кировых" (не считая "Петра Великого") "Адмирал Нахимов" (бывш. "Калинин", сдан в 1988 году) тоже находится на Севере и еще на ходу, но его возраст приближается к критическому (атомные реакторы нуждаются в профилактике каждые 5 лет, каждые 10 лет крейсеры нуждаются в ремонте). Какая судьба ждет "Петра Великого", пока неясно: он строился для ТОФа, но, как считают офицеры главного штаба ВМФ, отправлять туда новый крейсер — значит самим же его и загубить. На Северном флоте хотя бы есть возможности для его содержания, неподалеку Северодвинск, где есть ремонтная база, — на ТОФе нет ничего. Но примет ли Северный флот такой довесок с учетом уже "висящих" на его балансе "Ушакова" и "Нахимова", авианосца "Кузнецов", с которыми и без того проблем не оберешься?
Однако достраивать "Петра Великого", даже несмотря на то что он "съедает" львиную долю денег кораблестроительной программы (в 1995 году на него израсходовано 46 млрд руб., в 1996-м предполагается потратить еще 113 млрд), равно как и другие корабли, все же необходимо. Во-первых, достраивать корабли с готовностью более 70% дешевле, чем их утилизовать. Во-вторых, внедряя на них новые разработки, можно сохранить не только технологические цепочки (по выражению Кокошина, "под прикрытием ядерного щита создавать задел для перевооружения"), но и жизнь судостроительным заводам, работающим на Минобороны, коих осталось около 20.
Понятно, что денег на столь дорогое удовольствие, как флот, нет и они вряд ли скоро появятся. Но тогда, говорят моряки, надо решить, какой флот нужен России, пересмотреть стоящие перед ним задачи. Впрочем, ВМФ — лишь часть огромного военного механизма, лучшие составляющие которого сейчас пытаются сохранить, надеясь на будущее. Когда же наступит это будущее и какая армия тогда будет нужна — вопросы, на которые военные безуспешно ждут ответа от политиков уже много лет.