Высшими российскими лицами сделан ряд грозных заявлений о возможности пересмотра всего комплекса отношений России с Западом. Одним эти заявления кажутся типичным предвыборным блефом. Если это верно, то блефующие, очевидно, исходят из не для всех очевидного предположения, что антизападная риторика понравится избирателям. Другие полагают, что в очередной раз оказалась актуализированной идея, приписываемая Петру Великому: "Европа нам нужна на двадцать лет, а потом мы можем повернуться к ней задницей".
Разумеется, внешняя политика — область национального эгоизма, каковой эгоизм может принудить даже и к такому грубому повороту. Однако трудно себе представить, чтобы даже национальные интересы России предписывали ей поворачиваться к кому бы то ни было задницей, решительно ничем не прикрытой. Между тем российские внешнеполитические ресурсы (хозяйство, армия, внутриполитическая ситуация) крайне незавидны. Поэтому требования вести жесткую и самостоятельную внешнюю политику, не смущаясь явным несоответствием амбиции и амуниции, можно сравнить лишь с предложением испугать ежа вышеупомянутой голой задницей...
Возобновившиеся разговоры о необходимости осознания Россией своих национальных интересов, казалось бы, не могут встретить возражений. Здраво понимать свои истинные интересы всегда полезно. Однако смущает, что выражение "национальные интересы" всегда встречается в контексте требований ужесточить отношения с Западом и почти никогда — в контексте пожеланий найти с ним общий язык. Создается впечатление, что, по мнению говорящих, национальные интересы России и нормальные отношения с Западом суть несовместимые вещи. Но есть и другой недостаток речей про национальные интересы. Они отдают глубочайшим реализмом, но не в современном, в средневеково-схоластическом смысле, когда реализмом называли учение, согласно которому истинной реальностью обладают не вещи, а идеи вещей.
В нашем случае реализм проявляется в убеждении, что для материализации своих весьма обширных интересов России достаточно их правильно осознать. Даже самая наглая реклама воздерживается от утверждения, что человеку с реальным месячным доходом в 1 000 00 рублей достаточно осознать в качестве своего интереса обладание автомобилем марки "Mercedes-600", чтобы оказаться за рулем лимузина избранной марки — в области внешней политики этот подход вполне господствует. Такие ножницы между интересами и возможностями несколько напоминают особенности итальянской внешней политики первой половины XX века, в связи с чем стоит напомнить, что итальянцы, достаточно терпимо относясь к Муссолини, не могут простить ему одного — амбициозной внешней политики и ее страшного финала в степях Сталинграда.
Если так уж велика тяга к осознанию, стоит, наверное, осознать, что реальные интересы должны соответствовать реальным и весьма скромным возможностям, ибо принцип "по одежке протягивай ножки" вполне актуален и во внешней политике.
Россия — далеко не первая страна, переживающая катастрофическое сокращение своей внешнеполитической мощи. Опыт других таких стран, среди которых бывали и Франция, и Англия, показывает, что в таком случае помогает только один национальный интерес — кропотливое внутреннее строительство. Случаев, когда помогали бы внешнеполитические истерики, в истории пока не отмечено.