В спецчасть Мосгорсуда поступило дело с грифом "секретно", по которому были арестованы следователь по особо важным делам при генпрокуроре РФ Владимир Семенцов, заместитель прокурора Кунцевского района Москвы Михаил Баронин и бывший сотрудник управления ФСК по Воронежской области подполковник Анатолий Лапунин. Они обвиняются Генпрокуратурой в приготовлении к даче взятки в $15 тыс. По версии следствия, взятка должна была передаваться директором известной в Воронеже фирмы "Новатор" Александром Горячевым за содействие в прекращении уголовного дела против его сына Дмитрия, который обвинялся в попытке контрабанды. Однако передать взятку не успели, так как участники преступления узнали, что ФСК прослушивает их разговоры.
26 декабря 1993 года замначальника Шереметьевской таможни Саркисов возбудил против Дмитрия Горячева уголовное дело по ст. 15, 78 УК России. Ему инкриминировалась попытка контрабанды в США, куда он направлялся, крупной валютной суммы ($19 тыс.). Семенцов тогда занимал должность зампрокурора прокуратуры в/ч #9356 Воронежа. Узнав от своего приятеля, замдиректора фирмы "Новатор" Лапунина, об этом уголовном деле, Семенцов позвонил в Москву своему однокашнику по Саратовскому юринституту Баронину. Тот занимал должность зампрокурора Кунцевского района Москвы. Семенцов знал, что Баронин имел связи в транспортных прокуратурах, так как ранее был начальником транспортного отдела Генпрокуратуры СССР. Семенцов попросил Баронина посодействовать в прекращении дела против Дмитрия Горячева. Тот согласился.
По версии следствия, Баронин принял меры к передаче этого уголовного дела из Юго-Восточной транспортной прокуратуры в Москву, в прокуратуру Московского метрополитена, где работал его знакомый прокурор Лазарев. Там дело было прекращено за отсутствием состава преступления. Однако 20 сентября 1994 года заместитель генпрокурора Вильдан Узбеков отменил постановление о прекращении дела как незаконное. В этот же день Узбеков дал санкцию на арест Семенцова (ставшего к тому времени следователем по особо важным делам Генпрокуратуры) и зампрокурора Баронина.
В распоряжении следствия оказались записи телефонных разговоров работников прокуратур Семенцова и Баронина, а также замдиректора АОЗТ "Новатор" Лапунина. Из них следовало, что Лапунин и Семенцов склонили Баронина к незаконному прекращению уголовного дела Горячева за взятку. 5 января 1994 года Баронин встретился в Москве с Дмитрием Горячевым и сообщил, что для прекращения уголовного дела потребуется не менее $10 тыс. В дальнейшем Семенцов, Баронин, Лапунин и Горячев условились, что сумма взятки составит $15 тыс. При этом Семенцов и Баронин договорились, что из указанной суммы $5 тыс. разделят между собою.
Однако передача взятки не состоялась. В Генпрокуратуре считают, что участников преступления просто спугнули: они узнали, что их телефонные разговоры прослушиваются УФСК по Воронежской области.
Как сообщил следствию Семенцов, он, работая в Воронеже, являлся председателем областного филиала фонда "Антимафия" и контактировал с коммерческими структурами, обещавшими внести пожертвования в этот фонд. Однако на просьбу о перечислении денег в Воронежский филиал "Антимафии" откликнулся лишь директор АОЗТ "Новатор" Александр Горячев (он перечислил туда 3 млн руб.). И когда против сына Горячева было возбуждено дело по обвинению в попытке контрабанды валюты, Семенцов, по его словам, действительно позвонил Баронину и попросил посодействовать в разрешении конфликта Дмитрия Горячева с правоохранительными органами. Однако, как считает адвокат Семенцова Юрий Сорокин, в действиях его подзащитного отсутствует состав преступления, так как налицо добровольный отказ от него на стадии приготовления. Сами же преступные мысли и намерения, по мнению адвоката, не влекут за собой уголовной ответственности.
Впрочем, это далеко не единственное преступление, вменяемое следователю Генпрокуратуры Владимиру Семенцову. Он обвиняется также в мошенничестве и хранении 133 патронов к пистолету Макарова. Мошенничеством Генпрокуратура считает представление Семенцовым в бухгалтерию поддельных документов о проживании его в гостиницах. На самом деле он жил у знакомых и не нес затрат по оплате жилья, а полученные для проживания в гостиницах деньги (всего 3,6 млн руб.) присвоил. По этому эпизоду позиция защиты сводится к тому, что Семенцов этим ущемлял лишь свои интересы. Адвокаты собираются представить в суд решение Верховного суда по аналогичному эпизоду уголовного дела, по которому обвиняемый, некий Строчков, был оправдан, так как "отсутствовало безвозмездное изъятие госимущества". Факт же хранения дома 133 патронов Семенцов не отрицает, однако говорит, что они нужны были ему "для отстрела служебного оружия".
Адвокаты намерены доказывать на суде, что оперативные действия Воронежского УФСК в отношении Семенцова и Лапунина явились результатом их неприязненных отношений с начальником УФСК Кулаковым (Семенцов вступился за неправомерно уволенных подчиненных Кулакова, в том числе и за Лапунина). Сам Семенцов, а также его приятель, зампрокурора Баронин, сообщили следствию, что они знали об оперативных мероприятиях УФСК, однако "приняли условия его игры с целью разоблачения этих незаконных действий". В Генпрокуратуре же воздержались от комментариев по делу до приговора суда, заявив лишь, что терпят угрозы и незаконные действия одного из адвокатов, подговаривающего свидетелей.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ЗАПОДИНСКАЯ