Хорошо это или плохо, но прошедшая неделя ничем неожиданным в области экономической политики не отмечена. Для журналиста подобная запрограммированность — сплошное разочарование. Однако в эксперта она вселяет определенный оптимизм. В очередной раз у него появляется надежда, что экономика страны начинает поддаваться по крайней мере краткосрочному прогнозу. В то, что прогнозу будет поддаваться и российская политическая жизнь, пока еще мало кто верит. И тем не менее итоги рассмотрения в Государственной думе правительственного доклада "О социально-экономическом положении в стране" дают основания ожидать в предстоящие месяцы более прогнозируемого поведения основных политических сил.
Прежде всего это связано с растущей обусловленностью поведения тех или иных политических партий и политиков конкретными экономическими интересами. Говорить об этом как о данности пока еще рано, тем не менее отрицать демаргинализацию политики было бы уж слишком пристрастным пессимизмом. Так дискуссия, развернувшаяся в Думе в ходе обсуждения доклада премьера, а затем в ходе принятия постановления по этому докладу, выявила борьбу уже не абстрактных идей и их амбициозных носителей, а преимущественно корпоративных интересов.
Наиболее четко эти интересы были выражены в выступлениях Сергея Глазьева (Демократическая партия), Михаила Лапшина (Аграрная партия), Сергея Калашникова (КПРФ) и Егора Гайдара ("Выбор России"). Собственно, этот квартет очертил основные темы будущей предвыборной полемики, которые станут главной ареной пропагандистской борьбы в оставшиеся до декабря месяцы. О новых приоритетах этой борьбы свидетельствует тот факт, что за все время обсуждения доклада Черномырдина чисто политические темы практически не звучали. Современного массового избирателя и ориентирующихся на него политиков совершенно не волнуют вопросы внешней политики и состояние обороны, даже межнациональные отношения и внутренние конфликты не вызывают у них особого прилива эмоций (показательно, что о Чечне было упомянуто всего несколько раз и вскользь). Все эти темы безнадежно проигрывают тому, что условно можно отнести к социальному блоку, аграрной политике, положению в отраслях оборонного комплекса и вопросам дальнейшего реформирования отношений собственности. Если что-то и удивило в прошлую среду, так только то обстоятельство, что представители парламентской оппозиции не делали акцента в своих выступлениях на коррупции и росте преступности. Впрочем, как показывают различные социологические опросы, проведенные в том числе и конкурирующими социологическими центрами, эта тема не относится к числу приоритетных для среднестатистического избирателя.
Обобщая выступления, которые прозвучали в прошлую среду в Государственной думе, можно отметить определенную корректировку приоритетов в позиции большинства фракций. А равно и самого правительства. На первое место безоговорочно вышли вопросы социального обеспечения. Это легко прогнозировалось заранее, что и оказало хорошую услугу кабинету. Принявший к сведению советы экспертов аппарата правительства и президентской администрации Виктор Черномырдин в своем выступлении подробнее всего остановился именно на вопросах социальной политики правительства. Кстати, как из соображений формирования предвыборного имиджа премьера, так и из чисто правовых соображений (правительство подотчетно президенту, а не парламенту) доклад Черномырдина официально не считался отчетом перед Государственной думой, приравниваясь к простой информации депутатов. Тем не менее, предварив в своей речи все основные направления возможной критики со стороны оппозиции, глава правительства сделал их заранее подготовленные выступления во многом бессмысленными. Повышение реальных доходов населения, погашение задолженности по заработной плате, поддержка национальных товаропроизводителей, государственная помощь сельскому хозяйству, кредитование промышленного экспорта, улучшение инвестиционного климата — все, на что нацеливались его оппоненты, уже прозвучало в соответствующей аранжировке премьера. В той версии экономической политики, которая была представлена Черномырдиным, сам кабинет и выступает инициатором повышения минимальной заработной платы (до 55 тысяч рублей в месяц), ставки I разряда Единой тарифной сетки (до 60 тысяч) и минимальной пенсии (до 105 тысяч). Не кто иной как правительство, оказывается, озабочено состоянием национальной обрабатывающей промышленности и поддержкой сельского хозяйства (но только на неинфляционной основе). Именно правительство видит пути к формированию благоприятного инвестиционного климата, снижению инфляции и финансовой стабилизации. И хотя в это мало кто в Думе верит, последующие обвинения в адрес кабинета прозвучали уже неубедительно. Этого бы не произошло, если бы представители парламентской оппозиции быстро сориентировались и вместо того, чтобы критиковать правительство с принципиальных позиций, обратили бы свои критические стрелы на более конкретные аспекты проводимой экономической политики, постаравшись максимально персонифицировать свою критику; либо пошли по пути ЛДПР и "Яблока", лидеры которых превратили свои выступления в пропагандистские античерномырдинские тирады. Единственный, кто смог подвергнуть правительственный курс системной и внутренне непротиворечивой критике, был председатель комитета по экономической политике Сергей Глазьев. Возможно именно поэтому на его довольно эффектно аргументированные обвинения в адрес правительства так резко отреагировал первый вице-премьер Анатолий Чубайс. Не вступая в открытую полемику, он просто обвинил Глазьева в подтасовке фактов. Следует однако отметить, что в своем выступлении Сергей Глазьев вновь повторил уже не раз высказывавшиеся им обвинения, не добавив ничего нового.
Неудивительно, что после обсуждения доклада, в ходе которого смогли выступить представители всех профильных экономических комитетов и всех фракций, в зале заседания воцарилась атмосфера поражения. Несмотря на всю очевидную политическую и практическую бессмысленность рассмотрения правительственных докладов при ныне действующей Конституции, итогом такого рассмотрения в иных случаях могла бы стать моральная и интеллектуальная победа над правительством в открытом полемическом поединке. Фактически же поле боя осталось за премьером.
Это поражение воплотилось в на удивление беззубом постановлении Государственной думы, принятом лишь через день после доклада правительства (депутаты внесли более 10 вариантов постановления). Результатом двухдневной работы комитета по промышленности под председательством бывшего союзного вице-премьера Владимира Гусева стал совершенно спокойный по тону текст, не содержащий ничего сверх заранее предсказанного. Как и ожидалось, Дума, приняв доклад премьера к сведению, признала работу правительства в I полугодии неудовлетворительной и попросила Бориса Ельцина "рассмотреть вопрос о персональной ответственности руководителей правительства Российской Федерации за неудовлетворительное выполнение задач, изложенных в послании президента Федеральному собранию". Из пятнадцати пунктов рекомендаций в области экономической политики на второе полугодие конкретный характер носят только три. Во-первых, Дума предлагает финансировать защищенные статьи федерального бюджета в полном объеме, сокращая остальные в равной пропорции. Во-вторых, ликвидировать в срок до 1 сентября 1995 года все текщие бюджетные задолженности за первое полугодие (это фактически нереализуемо). И, в-третьих, "срочно выделить" 2,7 трлн рублей бюджетной ссуды для закупки сельхозпродуктов для федеральных государственных нужд в соответствии с недавно вышедшим правительственным постановлением.
И все. Остальное носит характер благих и весьма неконкретных пожеланий. Исходя из чего можно сделать один вывод: в предстоящие месяцы с точки зрения завоевания поддержки для премьерскго блока три категории избирателей потребуют от правительства целенаправленных усилий. О форме этих усилий сейчас можно строить какие угодно предположения. Однако принимая во внимание значительный негативный потенциал, накопленный избирателем с 1991 года, следует прислушаться к словам одного из тех, кто прошел и через кабинеты власти, и через предвыборные схватки. По мнению Егора Гайдара, если бы нынешнее правительство было бы беспринципным, оно бы с легкостью выиграло предстоящие выборы, широко практикуя раздачу бюджетных денег. Учитывая временной лаг между инфляционным расширением денежной массы и провоцируемым им ростом цен, правительство, победив на выборах, столкулось бы с взлетом инфляции только в начале 1996 года. Уже после выборов. Несмотря на решительные заявления премьера о верности курсу финансовй стабилизации, следует признать, что принципиальность в политике носит относительный характер: еще ни один удачливый политик не жертвовал ею ради победы. Потому что в политике единственной устойчивой ценностью является победа. И, как правило, любой ценой.
РОМАН Ъ-АРТЕМЬЕВ