"Эти черные часы стали несмываемым пятном нашей истории, нашего прошлого и наших традиций", — так, воспользовавшись в качестве предлога 53-летней годовщиной еврейской облавы на Зимнем велодроме, президент Франции Жак Ширак признал вину своей страны в депортации евреев.
В 1942 году на Зимнем велодроме было собрано 13 тыс. евреев парижского района, которых затем отправили в концлагеря. Этот факт долгое время был предметом разбирательства между главой французского государства и еврейскими представителями. На днях нынешний президент Франции снова продемонстрировал свое отличие от прошлого. Ведь Франсуа Миттеран за все время своего правления так и не признал официально вину французского государства. Ширак же сделал это просто и естественно. На церемонии поминовения, которая проходила в сквере Мучеников Зимнего велодрома (square des Martyrs-du-Vel`d`Hiv`), он взял слово и начал с утверждения: "Да, преступное безумие оккупантов поддерживали и французы, французское государство".
Нынешнее заявление Ширака сделано нельзя сказать чтобы на пустом месте. Еще в 1986 году, будучи мэром Парижа, он лично открыл две мемориальные доски в память жертв облавы 16 июля 1942 года. И еще тогда он горевал по поводу того, что подобное преступление было совершено на французской земле и к тому же при пособничестве французов. И все же в роли президента таких откровений от Ширака не ждали. "Такого никто не мог предвидеть", — заявил президент Совета представителей еврейских организаций Франции Анри Айденберг. Характерно, что президент провел различие между официальными властями, допустившими геноцид, и конкретными людьми, которые в некоторых случаях помогали (или, во всяком случае, не препятствовали) евреям бежать. Речь фактически идет о первом безоговорочном и официальном заклеймлении правительства Виши, которого, как ни странно, до сих пор никто не слышал.
А что же Франсуа Миттеран? В прошлом сентябре президент оказался в самом центре полемики по поводу своих не совсем корректных действий в годы войны. Миттеран отделался общими фразами: "Слава Вердена, слава, купленная кровью и страданиями, не может быть забыта. И с другой стороны, стыд 42 года не может быть сильнее, чем он есть сейчас". Миттеран не сдвинулся ни на шаг с этой позиции и во время своего путешествия в Израиль. Дело в том, что Миттеран — тоже проводил различие. Причем довольно искусственное — между Республикой Виши и французским государством. И действия правительства Виши он рассматривал с точки зрения его собственных, а не общефранцузских законов. Это и привело его к странному заявлению во время открытия доски памяти жертв Зимнего велодрома: "Республика сделала то, что была должна".
От Миттерана требовали по крайней мере молчания, но не получили и его. От Ширака тоже ждали молчания, но дождались гораздо большего.
ВАСИЛИЙ Ъ-БЕНЕШ