Внешний облик молодых призван продемонстрировать нигилизм и циничное неверие. Но на самом деле молодые люди полны надежд. Они вынашивают проекты, строят планы и стараются изменить мир — по крайней мере свой внутренний. Для этого они, например, едут на Алтай к шаманам или налаживают призрачные мосты с Америкой. Забываются, отмечая французские праздники, и вспоминают друг о друге, встречаясь на молодежных мероприятиях. Еще они очень любят модное кино, причисляя к таковому фильмы, сделанные в далеких семидесятых. Они, эти молодые, странны ровно настолько, насколько от них этого ждут. Не более того.
Проекты
Популярный молодежный телепроповедник Татьяна Диденко (ведущая программы "Тишина #9" РТР) учинила фантастический по своему размаху перформанс. Суть перформанса свелась к участию Москвы и московской художественной молодежи в международном теледиалоге, связавшем Америку и Россию через Линц — австрийский город, в свое время поделенный СССР и США между собой. В обеих студиях (московской и нью-йоркской), помимо молодежи, сидели ветераны: на Шаболовке присутствовала Евгения Матусовская, во время войны дошедшая до Германии. Ее роль свелась к управлению своего рода "машиной времени": поворачивая руль в Москве, Матусовская управляла миниавтомобилем, передвигавшимся по знаменитому пограничному мосту в Линце — в то время как навстречу ехал автомобиль под командованием американского ветерана, находившегося, соответственно, в нью-йоркской студии. Перформанс вызвал в студии жаркие споры на темы этики и морали, что и позволило Татьяне Диденко в финале победоносно улыбнуться зрителям. Впрочем, дело происходило глубокой ночью. Многие спали.
Другой заметный проект месяца готовил и продолжает разрабатывать популярный художник Владислав Мамышев-Монро. Он занят снаряжением августовской экспедиции в Шамбалу. Обитель махатм, по мнению Монро, может материализоваться перед взорами участников экспедиции (которая есть, по сути, очередной проект концерна "Птюч"), когда те прибудут в заповедные Алтайские горы. Путешествие должно стать захватывающим: тайга, в отличие от ночных клубов, пока что не слишком хорошо изучена столичными исследователями, а дикость алтайских шаманов призвана вдохновить миссионеров на новые творческие подвиги. Подробности экспедиции Ъ опишет в одном из осенних обзоров.
Праздники
Сперва был традиционный праздник газеты МК в Лужниках, собравший, как всегда, самую разную молодежь. Внимание обозревателя Ъ привлекла площадка, где манекенщицы агентства Face Fashion показывали последние достижения московских молодых дизайнеров. Помимо известных имен (Андрей Шаров, Маша Цигаль, Ольга Солдатова) публике был представлен новый дом моды IRA SOU, основательница которого, огненно-рыжая прекрасная девушка, всерьез озабочена "Модой для рыжих" (так зовется ее коллекция). Публика, обступившая подиум, завидовала веснушчатым манекенщицам: вещи "для рыжих" столь ладно сидели на моделях, что всем захотелось перекрасить волосы и тоже обрядиться в зеленое, голубое, коричневое и оранжевое.
Потом молодая Москва праздновала французский День музыки. До сих пор неясно, почему на российской почве столь удачно приживаются парижские традиции — то ли галломаны вновь обрели авторитет, то ли французское посольство оказалось на редкость предприимчивым. Так или иначе не один лишь клуб "Эрмитаж" французу был отдан, и не только в клубах, но и на улицах царило оживление. А в старинном московском саду, в заведении художницы Светы Виккерс, тем временем выступала французская группа JAD VIO, солист которой непрестанно менял виниловые пиджаки.
Не прошло и двух недель, как приступ галломании вновь охватил Москву. И опять не только во дворе французского посольства привечали гостей. Бастилию брали в двух клубах со схожими названиями: в "Экипаже" и в "Эрмитаже". В первом веселились под джаз и не очень-то буйствовали — праздник был тихим и домашним, как все в "Экипаже". В "Эрмитаже", напротив, веселились резво: подпевали черным музыкантам из "Эзоки" (Конго), Les Primitives (Франция) и "Ногу свело!". Также рассматривали фотографии знатного галломана фотохудожника Сергея Борисова, вывесившего свои работы по просьбе организатора вечеринки, американского любителя Франции Максимиллиана Фридмана.
Фестиваль
Маленький трехдневный фестиваль искусств провели в своем любимом месте вышеупомянутые Ольга Солдатова, Маша Цигаль, Андрей Шаров, к которым на сей раз добавились Андрей Бартенев, Ник Полушкин, ЛаРе, а также музгруппы вроде Mushrooms и ди-джеи вроде Chelita. Вечернее мероприятие устроил в собственной квартире (и одновременно клубе под названием "Третий путь") известный в этих кругах Борис Раскольников. Перформансы прошли с традиционным успехом, и здесь тоже не обошлось без французов — прощаться с друзьями приходила самая молодая атташе посольства Франции Карин Микаэли, теперь уже окончательно отбывшая на родину. Веселясь в "Третьем пути", вспомнили, как все начиналось три-четыре года назад: как собирались и здесь, и в других квартирах, и как потом идиллия была разрушена всепоглощающей клубной жизнью. Клялись оставаться верными прошедшим временам и встречаться подобным образом вновь.
Ретроспективы
Молодежь, как всегда, радует Музей кино. В очередях за билетами на Фассбиндера и Пазолини стояли те, кто уже был здесь и год, и два, и три года назад, и смотрел ровным счетом то же самое — осмысление такого кино требует неоднократного просмотра. Те, кто в прошлый раз не заметил у Фассбиндера ранние фильмы, ходили на "Катцельмахера" и "Богов чумы", а те, кто в первый раз не выдержал и сбежал с просмотра пазолиниевского "Сало", теперь оказались героически терпеливы и прожили "120 дней Содома" почти до конца. Небольшой разрыв между ретроспективами Фассбиндера и Пазолини позволил зрителям произвести некоторые сравнения и сопоставления. Некоторые принимались выстраивать теории: о частоте появления обоих режиссеров в различных ролях в собственных фильмах, о смысле этих появлений; о родственниках и любимых Фассбиндера, занятых в его фильмах; о степени откровенности обоих режиссеров, с одинаковой вольностью обращавшихся с драматургией — в тех случаях, когда приходилось работать с литературным материалом. Преодолев обе ретроспективы, зрители оказались настолько хорошо знакомы с личными (а не только художественными) особенностями обоих режиссеров, что вполне смогли бы сыграть с каждым мастером в столь любимую Фассбиндером китайскую рулетку. Но, увы, маэстро давно нет в живых. О них слагают песни, их "продолжают" и "развивают" (в этом убедилась молодая публика Московского фестиваля — датчанин Ларс фон Триер успешно использует не только язык Фассбиндера, но и его актеров), а московская молодежь все еще считает их самыми модными. Поколения меняются, а ориентиры остаются неизменными — и подобная преемственность, несомненно, должна радовать.
ФЕДОР Ъ-ПАВЛОВ-АНДРЕЕВИЧ