"В Совете Европы многие готовы прислушаться к нашей позиции, но боятся об этом сказать в открытую",— сказал мне недавно один из депутатов Думы, входящих в российскую делегацию в ПАСЕ. В доказательство он поведал историю о том, как европейцы из Парламентской ассамблеи согласились неформально встретиться с главами парламентов Абхазии и Южной Осетии в одном из московских ресторанов при участии российских коллег.
Этот аргумент — про большое число симпатизирующих российской позиции депутатов, избегающих огласки из-за неких внешних обстоятельств,— звучал и раньше. Например, во время предыдущих конфликтов с Грузией, и в связи с резолюцией ПАСЕ, осуждающей коммунизм, и во время противостояния с Таллином из-за памятника советским солдатам. Сочувствующие позиции Москвы в Парламентской ассамблее высказываются достаточно часто и вполне открыто. И все же, видимо, союзников Кремля в Страсбурге пока не так много.
Парадокс: вступление в ПАСЕ в 1996 году должно было укрепить демократические и правовые начала в самой России. Однако членство Москвы вылилось в нескончаемое противостояние с Европой — то из-за Чечни, то из-за смертной казни, которая в России пока не отменена, то из-за отказа ратифицировать 4-й и 13-й протоколы к Европейской конвенции по правам человека.
Сам Совет Европы и ассамблея его парламентариев тоже сильно изменились со времен холодной войны. Если в период противостояния двух систем его участники исповедовали единые ценности, то после присоединения стран Центральной и Восточной Европы, России, Украины, Молдавии, Азербайджана, Грузии и Армении приверженность общим ценностям стала намного менее очевидной. И это создает большие проблемы для взаимопонимания.
Вскоре после войны с Грузией Россия пригрозила выйти из Совета Европы, если ее статус или право голоса будут подвергнуты ревизии. Этого не случилось, потому что большинство делегатов ПАСЕ решило не рисковать конфликтом с Москвой. Да и прекращение российских взносов на содержание Совета Европы и его органов могло серьезно ударить по бюджету организации. Однако представить себе выход или даже замораживание отношений России с Советом Европы в общем не так сложно, как, скажем, пять лет назад. Идея противостояния окружающему миру до сегодняшнего дня играла на руку российскому правящему классу во внутренней политике. Как заметил в печати бывший посол Великобритании в России сэр Родерик Лайн, это и есть национальная идея современной России.
В этих условиях ее членство в ПАСЕ начинает казаться многим в европейских столицах бессмысленным. А часть российских политиков, в свою очередь, считает его попросту ненужным. Впрочем, продолжение затяжных дискуссий, завершающихся размытыми резолюциями, пока что выглядит все же более вероятным, чем окончательный разрыв.