1995 год, как никакой другой в постсоветской истории России, замечателен тем, что рамки самостоятельности российского правительства четко заданы МВФ. Именно МВФ, а не Гайдар, научил Виктора Черномырдина монетаризму; он же добился либерализации экспорта. Прошедший в Москве семинар, проведенный МВФ совместно с Мировым банком и Международной финансовой корпорацией (см. Ъ от 27 мая), показывает, что в амбициозном и пока мало реальном повороте в сторону инвестиционной активности российское правительство рассчитывает на поддержку крупнейших международных финансовых институтов.
Сначала прозрачная экономика, потом инвестиции
Преодоление инвестиционного спада в России — один из приоритетов экономической политики российского правительства. Правда, пока это только слова.
Проблема же состоит в том, как в пылу антиинфляционной борьбы не выплеснуть вместе с водой и ребенка, то есть стимулы к инвестициям. С одной стороны, очевидно, что борьба с инфляцией приоритетнее: рост цен не обессмысливает инвестиции в принципе, а, наоборот, сигнализирует о привлекательности тех или иных отраслей. С другой стороны, пример жесткой политики Центрального банка России в отношении обязательных резервов показывает, что борьба с инфляцией может иметь и очевидные негативные последствия. Тактика, выбранная ЦБ, ведет к тому, что, во-первых, все тяготы перекладываются на плечи коммерческих банков; во-вторых, она может привести к забастовке экспортеров и расширению масштаба бегства валюты из страны. Если антиинфляционная борьба будет вестись Центробанком и правительством с прежним рвением, то всплеска инвестиционной активности российских банков ждать не приходится. Если в Белом доме или на Неглинке и продолжают надеяться на инвестиции, то только из-за рубежа.
МВФ, как известно, выступает оплотом монетаристов. Причем если в остальном мире (и даже в самом фонде) фетиш финансовой стабилизации активно оспаривается, то для действующих российских политиков МВФ остается дельфийским оракулом. Именно на одобрение МВФ небезосновательно рассчитывает и Татьяна Парамонова, и правительственные активисты-монетаристы. Но если фонд выступает прежде всего в роли реаниматора национальных рынков и приемочной комиссии, выдающей странам-пациентам свидетельство годности к строевой службе в мировой экономике, то у Мирового банка и Международной финансовой корпорации функции иные. По имеющимся оценкам, один доллар, вложенный в экономику развивающейся страны международными финансовыми институтами, ведет за собой частные инвестиции банков и компаний в размере еще четырех-семи долларов.
Именно в расчете на такой эффект, а не только на пополнение доходной части бюджета кредитами МВФ, Россия и пошла на ежемесячный мониторинг своего экономического законодательства и текущей финансовой политики. В конце мая фонду был представлен первый отчет. На московском семинаре Томас Вулф, представитель МВФ в России, сообщил, что первый экзамен сдан и 26 мая совет директоров фонда решил выделить России третий транш кредита stand-by в размере $500 млн.
Мировой банк ставит на развитие российского экспорта
Кредиты международных финансовых организаций рассчитаны прежде всего на стимулирование экспорта, рост которого, в свою очередь, определяет и платежеспособность страны — получателя займов. Особенно отчетливо политике поддержки экспортноориентированных производств следует Мировой банк. Основная часть реабилитационных его займов России была направлена в ТЭК. И это не случайно, так как российский экспорт в обозримом будущем будет продолжать прирастать нефтью и газом. За первые четыре месяца этого года объем нефтеэкспорта увеличился на 3,7 млн тонн по сравнению с аналогичным периодом 1994 года, а, по оценкам Минтопэнерго, годовой объем экспорта нефти превысит отметку в 100 млн тонн. При этом экспорт энергоносителей продолжает составлять более половины всего стоимостного объема российского экспорта. В то же время ТЭК испытывает острый финансовый кризис, вызванный хроническими неплатежами внутренних потребителей и покупателей из стран СНГ. В результате снизились объемы инвестиций в отрасль — на 18% в I квартале 1995 г. по сравнению с тем же периодом предыдущего года.
В этих условиях реабилитационные займы Мирового банка — наряду с кредитами, гарантированными Эксимбанком США — остаются единственными существенными каналами инвестиций в российский ТЭК. По данным Мирового банка, его инвестиции в структуры ТЭК достигли $1,5 млрд. В счет кредитов уже проведены первые закупки нефтедобывающего оборудования. Поставщики определялись на тендерах, причем если при реализации первого кредита в $610 млн доля российских поставщиков нефтеоборудования не превысила 4%, то при реализации второго ($500 млн) их было уже 20%. Мировой банк, проводя тендеры, предоставляет российским производителям льготы (такова практика банка) — при прочих равных условиях их цены могут быть на 15% выше цен иностранных конкурентов.
Международные финансовые институты, ведомые МВФ, выступают в России таким образом в нескольких министерских ипостасях — учителей монетаризма, как Минфин или ЦБ; инвесторов ТЭК, как Минтопэнерго; спонсоров социальных программ (недавно Мировой банк взялся за социальные программы для шахтеров), как Минтруд.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН, КОНСТАНТИН Ъ-ЛЕВИН