// КРИЗИС ЖАНРА
"Троица" Андрея Рублева оказалась в центре скандала: Третьяковская галерея отказывается выдавать икону Русской православной церкви для богослужения в Троицын день в Троице-Сергиевой лавре, так как транспортировка может уничтожить рублевский шедевр.
В новостные ленты спор музейщиков и церковников попал лишь после того, как стал предметом многочисленных обсуждений в сетевых дневниках. Общественная дискуссия довольно быстро переключилась с "Троицы" на животрепещущий вопрос о том, могут ли иконы вообще находиться в музеях. То и дело обсуждение сводилось к взаимным обвинениям в духе: "А вы, музейщики, атеисты поганые, храните то, что большевики награбили!" — "А вы, попы, сигаретами торгуете, культурное достояние портите!" Множество раз — как бы в качестве единственно возможной позиции верующего человека — звучал лозунг "икона должна быть в храме".
Столь масштабные дебаты привели к весьма скромным результатам. Третьяковка сообщила, что окончательное решение не принято. Министерство культуры вообще отказалось от комментариев. Представители духовенства Троице-Сергиевой лавры высказались уклончиво: в принципе мы за перенос иконы, но если реставраторы против, тогда не надо. И это легко объяснить, учитывая скорее пассивную роль, которая с самого начала была отведена лавре в истории с рублевской иконой.
В активной же роли выступал пресс-секретарь патриархии Владимир Вигилянский. Он тоже не сказал ничего по существу, тем более что нет литургических оснований для того, чтобы требовать икону: "Троица" никогда не почиталась в качестве чудотворной, и подлинная ее слава связана с деятельностью светских реставраторов; место в иконостасе Троицкого собора тоже не пустует — оно занято точным списком с рублевского образа. Зато комментарии отца Владимира изобиловали не вполне убедительными доводами. Чего стоит хотя бы душещипательная метафора "музей — тюрьма для икон"?
Невежество рядовых участников интернет-дискуссии малоудивительно — смущает нарочитая простота аргументации пресс-секретаря Московской патриархии. Как будто дома все сторонники лозунга "икона должна быть в церкви" молятся не на иконы, а на пустой угол. Как будто в любом храме так называемые аналойные иконы не хранятся большую часть года, как правило, просто в шкафах. Как будто нет икон в частных коллекциях отечественных предпринимателей и представителей высшего духовенства. Как будто до революции не существовало епархиальных древлехранилищ (говоря проще, музеев) с их собраниями старых икон, а в нынешней Греции, где православие является фактически государственной религией, нет государственных музейных коллекций старинной иконописи. Как будто, наконец, располагающийся в той же лавре церковно-археологический кабинет Московской духовной академии не хранит у себя немало икон, которые ни на какие богослужения не "отпускаются".
Существует ясная законодательная норма: "Музейные предметы и музейные коллекции, входящие в состав государственной части музейного фонда Российской Федерации, не подлежат отчуждению..." (федеральный закон "О музейном фонде РФ и музеях в РФ" N54-ФЗ, ст. 15). Таким образом, ни о какой передаче речи идти не может — можно говорить только о временном хранении, но при этом ответственность за состояние памятника продолжает лежать на музейных работниках. Это несколько проясняет позицию музея, который, согласно закону, является только хранителем того, что принадлежит государству.
Что до позиции церковного руководства, то ее прояснить сложнее. "Троица" не скрыта в запасниках, она находится в музейной витрине — доступная всем желающим, подобно сотням и тысячам памятников христианского искусства во всем мире, которые из-за своего физического местоположения не становятся для любого здравомыслящего христианина менее драгоценными. Более того, с полного одобрения музейных работников "Троица" регулярно оказывается и в сакральном пространстве: на Троицын день ее ежегодно переносят в храм Святителя Николая в Толмачах, домовую церковь ГТГ. Возможно, постановка вопроса о хотя бы временной передаче церкви одной иконы — лишь пробный шар, за которым последует более масштабная кампания по переделу музейной собственности. При этом никто не может гарантировать не то что сохранность этой собственности, но даже ее доступность хотя бы для верующих. Например, о том, где находятся христианские реликвии из царского собрания, с помпой переданные патриархии из Музеев Кремля этим летом, до сих пор ничего не известно.
Рубрику ведет Анна Толстова