В нынешнем обзоре адвокатской практики недели выделяются два уголовных дела, завершившихся вынесением достаточно редких для российских судов оправдательных приговоров. В первом случае стараниями адвокатов незаслуженное обвинение во взяточничестве было снято с милицейского следователя, а во втором суд оправдал молодого человека, которому инкриминировался разбой, но реально провинившегося лишь в том, что он оказался поблизости от места преступления. Заслуживает внимания и спор между двумя одноименными коммерческими структурами за право на фирменное наименование, товарный знак и рекламный слоган.
До Бутырки водитель так и не доехал
Заведующий 140-й юрконсультацией Межреспубликанской коллегии адвокатов Владимир Карчевский добился в Гагаринском суде Москвы освобождения из-под стражи своего подзащитного Александра П. Водитель, арестованный в качестве обвиняемого по уголовному делу о гибели в результате ДТП 12-летней девочки, за неделю пребывания под стражей так и не дождался предъявления официального обвинения.
Как рассказал корреспонденту Ъ адвокат Карчевский, 1 октября 1994 года его подзащитный Александр П. ехал на своем "опеле" по улице Вавилова и, обгоняя попутный автомобиль, выехал на трамвайные пути. Поскольку навстречу ему двигался трамвай, Александр П. притормозил. Тут дорогу перед медленно движущимся автомобилем перебежали две 12-летние девочки. Сначала они остановились между машиной и трамваем, а затем одна из девочек, видимо испугавшись, сделала шаг назад. При этом "опель" Александра П. задел ребенка левым крылом, девочка упала под трамвай и от полученных повреждений скончалась на месте.
УВД Юго-Западного административного округа возбудило против водителя уголовное дело по ст. 211.2 УК России (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта, повлекшие смерть потерпевшего, санкция — до 10 лет лишения свободы), которое, однако, вскоре было закрыто. Дело в том, что свидетели происшествия показали, что если бы девочка стояла на месте, то трагедии бы не случилось, а проведенная автотехническая экспертиза пришла к выводу о том, что Александр П. "не имел технической возможности предотвратить наезд". Однако таким решением остался недоволен помощник прокурора Гагаринского района, 12 января 1995 года отменивший постановление о прекращении дела и отправивший его на новое расследование. Повторная экспертиза пришла к выводу о виновности Александра П. в смерти девочки.
Срок следствия по возобновленному делу истек 12 февраля, однако к этому времени расследование не только не завершилось, но Александру П. не было предъявлено даже обвинение, и он уехал на Украину навестить приболевшую мать. Утром 15 февраля в его московскую квартиру ворвались милиционеры, в грубой форме заявившие жене Александра П., что она укрывает от следствия опасного преступника. Узнав о милицейском визите, Александр П. тут же вернулся в Москву и 21 февраля вместе с адвокатом Карчевским прибыл в УВД. Оставив своего подзащитного в коридоре, адвокат зашел в кабинет следователя, поговорил с ним, а вернувшись, не застал Александра П. на месте. В течение трех часов Карчевский разыскивал своего подопечного, звонил в прокуратуру, ИВС, но все было напрасно. Следователь делал вид, что также удивлен внезапным исчезновением Александра П. и убеждал адвоката, что никаких распоряжений относительно него не отдавал. И только вечером Карчевский узнал, что с санкции Гагаринской прокуратуры и на основании постановления следователя его подзащитный был арестован и помещен в ИВС 91-го отделения милиции.
Ходатайство об изменении меры пресечения своему подзащитному Карчевский подал в Гагаринский суд. Здесь он заявил, что следователь, вынося постановление об аресте, ввел в заблуждение прокуратуру, указав, что Александр П. скрывается от следствия, является неработающим и к тому же бомжем. На самом же деле Александр П. прописан в Москве и работает экспедитором в фирме "Гербалайф". Кроме того, Карчевский отметил, что вместо положенных трех дней в ИВС Александра П. содержали целую неделю. При этом следователи ссылались на то, что данные Александра П., обозначенные в его паспорте и постановлении об аресте, отличаются друг от друга, а потому "Бутырка его не примет". И, наконец, самое главное: в нарушение всех основополагающих норм УПК следствие до сих пор не предъявило Александру П. обвинение. Выслушав доводы адвоката, суд согласился с ним и постановил освободить его подзащитного из-под стражи.
В схватке правоохранителей победителем вышел подсудимый
Член Мособлколлегии адвокатов Александр Колпаков добился в Мособлсуде оправдательного приговора в отношении следователя следственного отдела УВД Ногинска Игоря У., обвинявшегося во взяточничестве (ст. 173.3 УК России, санкция — от 8 до 15 лет лишения свободы) и злоупотреблении служебным положением (ст. 170 УК России, санкция — до 8 лет лишения свободы). Под натиском защитника рассматривавшие дело следователя присяжные заседатели пришли к выводу о том, что его возбуждение явилось результатом нездорового соперничества между различными структурами правоохранительных органов небольшого подмосковного города.
Уголовное дело против следователя было возбуждено прокуратурой Ногинска 22 ноября 1993 года. По данным следствия, летом 1993 года к Игорю У., расследующему уголовное дело о покушении на кражу и хранении огнестрельного оружия, обратилась Ольга О., жена одного из обвиняемых. Она хотела знать, как можно облегчить участь супруга. Следователь заявил, что может помочь беде, повлияв на результаты экспертизы. За то, чтобы эксперты не признали обнаруженные у обвиняемых заготовки для изготовления револьверов огнестрельным оружием, он попросил и получил у Ольги О. 1 млн руб. По версии следствия, помог Игорь У. и еще одному обвиняемому по этому же делу. Контролеры СИЗО перехватили его записку, направленную подельнику в другую камеру, в которой отправитель упоминал о еще одной совершенной им краже. Узнав об этом, следователь не стал приобщать изъятый документ к материалам дела. Вместо этого он заставил обвиняемого написать новую записку, в которой о краже не говорилось ни слова, и приобщил к делу именно ее. За эту услугу в сентябре Игорь У. получил от Ольги О. еще 500 тыс. руб.
Вскоре дело, по которому проходил муж Ольги О., поступило в суд. Однако тот не стал рассматривать дело, а сразу отправил на доследование. Причиной этого послужило ходатайство прокурора, заявившего, что в отношении подсудимых возбуждены и другие уголовные дела, которые необходимо слить воедино. Почувствовав, что выручить мужа ей не удается, Ольга О. решила вернуть себе хотя бы деньги. По данным следствия, с этим требованием она обратилась к Игорю У., который заявил, что денег уже нет. После этого, разозлившись на следователя, женщина заявила на него в Ногинскую прокуратуру.
По ходатайству обвиняемого его дело рассматривал суд присяжных. На процессе, по словам адвоката Колпакова, он не представлял суду своих доказательств невиновности Игоря У., а ограничился анализом материалов следствия, и эта тактика принесла ему успех. Первым делом адвокат заявил, что дело его подзащитного — тщательно спланированная провокация. Он отметил, что, хотя формально дело было возбуждено по заявлению Ольги О., фактически "оперативная разработка" Игоря У. (прослушивание его телефонных разговоров, контроль за корреспонденцией обвиняемых по делам, находившихся в его производстве и т. д.) начала проводиться за месяц до его задержания. Это подтвердил суду и один из вызванных в качестве свидетеля оперативников, показавший, что ему приходилось работать с Ольгой О. задолго до написания ею заявления в прокуратуру.
Кроме того, адвокат обратил внимание присяжных на многочисленные противоречия в показаниях Ольги О. и других свидетелей. Родственники "взяткодательницы" показали, что она одолжила у них предназначавшиеся следователю 1,5 млн руб. 10 июля. В то же время сама Ольга О. заявила, что Игорь У. требовал у нее выплаты 1 млн руб. "не раньше" 10 июля, а о дополнительных 500 тыс. речь зашла только в сентябре. Адвокат также заявил, что влиять на экспертизу и требовать за это "благодарности" его подзащитному было незачем. К моменту якобы имевшего место вымогательства взятки результаты экспертизы были уже известны: заготовки револьверов не были признаны огнестрельным оружием, поскольку "не имели способности к выстрелу". Что же касается якобы утаенной следователем записки, то о ней Игорь У. вообще ничего не знал. По материалам дела, написать новую записку он заставил обвиняемого 11 августа, в то время как адвокат представил суду документальные доказательства того, что последний раз следователь посетил СИЗО 4 августа. Перехваченная же контролерами записка была передана оперативникам. Допрошенный ими отправитель признался в том, что совершил еще одну кражу, однако его показания не были приобщены к делу, над которым работал Игорь У.
В заключение адвокат Колпаков предположил, что провокация против его подзащитного была вызвана "сложными взаимоотношениями между различными структурами ногинских правоохранительных органов". Согласившись с позицией защиты, присяжные вынесли в отношении Игоря У. вердикт "невиновен", и подсудимый был оправдан за отсутствием события преступления.
Подсудимый лишился машины, но не свободы
Член Тверской облколлегии адвокатов Андрей Чувилев и адвокат 6-й юрконсультации Мосгорколлегии адвокатов Сергей Орешкин получили на руки копии оправдательного приговора Тверского суда Москвы в отношении своего подзащитного Гагика А., обвинявшегося в разбое (ст. 146.2 УК России, санкция — от 6 до 15 лет лишения свободы). По мнению следствия, Гагик А. покушался на имущество известного адвоката, однако суд при содействии коллег потерпевшего пришел к выводу о том, что задержание подсудимого в непосредственной близости от места преступления не может служить доказательством его вины.
По материалам дела, 17 февраля 1994 года Гагик А. в компании прочих "лиц кавказской национальности" совершил налет на квартиру известного московского адвоката Евгения Иорданского. В тот день в квартиру проникли двое разбойников, представившиеся жене Иорданского Лали Р. и ее грузинским родственникам знакомыми его тестя, тоже известного адвоката, но тбилисского. Хозяйка предложила гостям подождать мужа. Вскоре один из визитеров попросил разрешения выйти, но, как только Лали Р. отворила дверь, в квартиру ворвались еще несколько кавказцев. Размахивая пистолетами, они потребовали выдать им драгоценности и иконы. Вернувшаяся домой домработница Иорданских, услышав за дверью крики, вызвала милицию.
Милиционеры подоспели "к разъезду". На их глазах в BMW, стоявший возле дома Иорданского, вскочили и резко стартовали с места двое кавказцев. Милиционеры бросились в погоню, которая оказалась непродолжительной. Преступники не справились с управлением и врезались в столб, после чего один из них, некто Кулумбегов, был задержан, а второму удалось скрыться. Вскоре осматривающие разбитую машину милиционеры заприметили выглядывающего из-за угла соседнего дома молодого человека. При задержании он не отрицал, что BMW принадлежит ему, а потому был тут же арестован, обвинен в разбое и отправлен в СИЗО. Это и был Гагик А.
Защищавший Гагика А. в ходе следствия адвокат Чувилев потребовал прекращения уголовного дела против своего подзащитного. При этом он обратил внимание следователей на ничем не опровергнутые показания самого Гагика А. По его словам, в тот день он одолжил машину знакомым, а сам отправился в гости к подружке (сама она подтвердила эти показания). Хорошо провести время ему не удалось: кто-то позвонил ему по телефону и сообщил, что его машина попала в аварию. Он выехал к указанному месту, где и был задержан. Кроме того, Чувилев отметил тот факт, что Гагика А. не опознал никто, кроме жены Иорданского, что почему-то в материалах дела отражено не было. Более того, следователь, проводивший очную ставку Гагика А. с Лали Р., забыл справиться у последней, где она видела обвиняемого — в квартире или около машины после задержания.
Несмотря на все эти неувязки, следователи довели дело до суда, где за защиту Гагика А. взялся адвокат Орешкин. Он попросил суд учесть все ходатайства своего коллеги и обратил его внимание на следующие обстоятельства. Во-первых, никаких вещей из квартиры Иорданского у Гагика А. изъято не было, равно как не было изъято у него и оружия. Второй подсудимый настаивал на том, что его "подельник" в налете не участвовал, а Лали Р. в суде заявила, что Гагика А. в квартире не видела. В результате суд оправдал Гагика А. и освободил его из-под стражи. Второй обвиняемый (на суде он сообщил, что он вовсе не Кулумбегов, а Барцикадзе) был приговорен к 10 годам лишения свободы.
Юристы озаботились судьбами игорного бизнеса
Сотрудникам юридической фирмы "Де Юре-К" сестрам Татьяне и Ольге Кофановым удалось в Московском арбитражном суде отстоять за коллективом ресторана "Алма-Ата" право на приватизацию своего предприятия. Этому препятствовал универмаг, расположенный вместе с рестораном на площадях торгового центра "Черемушки". Его руководство, ссылаясь на то, что универмаг до 1992 года являлся предприятием арендным, то есть имеющим право на льготную приватизацию, смогло прежде ресторана выкупить у Москомимущества (МКИ) все помещения в торговом центре. Однако сестры Кофановы убедили суд, что договор на льготный выкуп помещений между МКИ и универмагом недействителен, поскольку последний никогда не являлся арендным предприятием.
Ресторан "Алма-Ата" занимал в Торговом центре 1223,3 кв. м. На других площадях (всего их около 5 тыс. кв. м) располагались торговые отделы различных организаций, включая и помещения универмага. Единого владельца помещений торгового центра не было, и до осени 1992 года ресторан арендовал занимаемые площади у Московского треста ресторанов, а универмаг — у Мосторга. Когда же осенью 1992 года тресты были ликвидированы, права собственника помещений перешли к МКИ, ставшему правопреемником по заключенным ранее арендным договорам.
В сентябре 1992 года в соответствии с программой приватизации мелких и средних предприятий коллектив ресторана решил выкупить свое предприятие. 23 сентября ресторан заключил с Юго-Западным управлением МКИ договор купли-продажи занимаемых помещений. На базе ресторана его руководство собиралось открыть казино. Оборудование для него было закуплено в Англии по спецзаказу, а помещение реставрировал художник Владимир Спиридонов, незадолго до этого по приглашению высшего католического духовенства работавший в соборах Ватикана. Однако честолюбивые планы руководства ресторана были поставлены под угрозу. Дело в том, что спустя два дня универмаг заключил с МКИ свой договор купли-продажи на все здание торгового центра и вскоре выкупил его на льготных условиях. Завладев помещениями, руководство универмага, после реорганизации переименованного в ТОО "Торговый центр 'Черемушки'", стало добиваться выселения ресторана. Спор о том, кому должны принадлежать помещения, продолжался более двух лет, пока в декабре 1994 года руководство ресторана не подало иск к МКИ и ТОО о признании договора купли-продажи помещений между ними недействительным в части занимаемой рестораном площади.
Выступая в суде, сестры Кофановы, представители "Алма-Аты", обратили внимание суда на то, что согласно имеющимся документам на базе универмага не было создано арендного предприятия (в оформлении соответствующих бумаг имелись многочисленные нарушения: в частности, договор аренды не был зарегистрирован в исполкоме). В то же время именно это обстоятельство давало основания коллективу универмага приватизировать свое предприятие на льготных условиях (в противном случае универмагу просто не хватило бы средств для его выкупа). В отличие от универмага, доказывали юристы, ресторан действительно являлся арендным предприятием и именно ему должен был быть отдан приоритет при льготной приватизации с правом выкупа помещений. Суд согласился с этой позицией и признал договор купли-продажи, заключенный между универмагом и МКИ, недействительным в части занимаемых истцом помещений.
"Белые ветры" разделили собственность
Вступило в силу решение Московского арбитражного суда, отклонившего иски АООТ "Концерн 'Белый ветер'" к одноименному ТОО о лишении того фирменного наименования, товарного знака (стилизованный кораблик) и рекламного слогана "Маленькие компьютеры для больших людей". Истцы уверяли, что вся эта собственность принадлежат им на исключительных правах. Однако адвокату юрфирмы "Барщевский и партнеры" Александру Кравцу удалось убедить суд в том, что ТОО законно пользуется фирменным наименованием и товарным знаком. Единственное, что удалось отстоять истцам, — это рекламный слоган.
АООТ "Концерн 'Белый ветер'", специализирующееся на торговле компьютерами, было зарегистрировано в августе 1992 году. А в декабре 1993 года на свет появилось одноименное ТОО, занимающееся аналогичной деятельностью. Параллельное существование одноименных фирм не могло продлиться долго, и в сентябре 1994 года руководство АООТ предъявило в Московский арбитражный суд иск к ТОО о лишении его фирменного наименования "Концерн 'Белый ветер'". При этом истцы ссылались на то, что они первыми зарегистрировали в Московской регистрационной палате фирменное наименование и были включены в ноябре 1993 года в Государственный реестр России.
Одновременно АООТ направило в Московский арбитражный суд еще один иск к "тезкам" о нарушении ответчиком прав на принадлежащие истцу товарный знак и рекламный слоган. Руководители ТОО отказалось признать иски, а их позицию разъяснили адвокат Кравец и патентный поверенный Серго Селивановский. Касаясь первого искового заявления, они заявили, что согласно разъяснениям пленума Высшего арбитражного суда, фирмы могут иметь одинаковые наименования в случае их разной организационно-правовой структуры, что и имеет место в данном случае.
Что же касается второго иска АООТ, то представители ТОО отметили, что свидетельство АООТ на товарный знак не относится к классу услуг, на которых специализируется ответчик, так как зарегистрировано по классу производственной деятельности. Таким образом, констатировали Кравец и Селивановский, ТОО "Белый Ветер" не нарушило прав истца на товарный знак, так как оно занимается только реализацией компьютеров, но не производит их. В ответ на это истцы попытались возразить, что еще летом 1994 года они купили лицензию на исключительное право пользования похожим товарным знаком, принадлежащим АОЗТ "Белые ветры". Однако представители ТОО ответили на это заявление ссылкой на п. 2 ст. 4 закона "О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров". Согласно этому документу, "право запрещать использование обозначения, сходного с зарегистрированным товарным знаком для однородных товаров и услуг, принадлежит владельцу товарного знака". В данном случае, доказывали ответчики, владельцем знака "Белые ветры" является одноименное АОЗТ, но никак не истец. Правомерность этих доводов была подтверждена в ходе экспертизы искового заявления, проведенной помощником председателя Роспатента.
Выслушав стороны, суд в основном согласился с доводами ответчиков и постановил удовлетворить иски АООТ "Белый ветер" лишь в части, касающейся неправомерного использования одноименным ТОО рекламного слогана. В остальном же претензии истцов были отклонены. Комментируя исход разбирательства, Александр Миляев, руководитель группы разработки рекламного агентства MegaPro и автор спорного слогана, сообщил корреспонденту Ъ, что его агентство уже работает над новым слоганом для своего постоянного клиента ***ТОО "Белый ветер".
ОТДЕЛ ПРЕСТУПНОСТИ