Министерство экономики, кажется, подготовило совсем рыночные проекты президентских указов
15 сентября на заседании президиума Совмина предполагается рассмотреть предложения Минэкономики по активизации структурной политики государства. Именно с этим заседанием, видимо, связана разворачивающаяся в последнее время активная кампания руководителей министерства, рекламирующих новые взгляды экономической администрации на наиболее провальную часть реформы — инвестиции.
Надо сказать, что произносимые министром Александром Шохиным и его заместителем Владимиром Коссовым в интервью прессе слова звучат действительно очень эффектно и многообещающе — одни только "частные капиталы" и "лизинг" чего стоят. И акценты теперь при использовании этих слов расставляются совсем по-другому: если еще в конце июля в министерских документах речь шла о привлечении частных капиталовложений, то сейчас уже повсеместно говорится о, напротив, подверстывании госинвестиций к частным проектам. И это вовсе не мало: правительство параллельно с экспертами Ъ (см. рубрику "Очень важно" в Ъ #8) пришло к мысли о том, что, во-первых, частный инвестор гораздо лучше и быстрее чиновника разберется, куда вкладывать деньги, а во-вторых, если вложиться на паях, то гораздо вероятнее, что бьющийся за свои деньги частник вернет и свой капитал, и государственный, причем с прибылью.
Важно и то, что разговоры эти имеют хороший шанс получить реальное воплощение в жизнь, по крайней мере на нормативном уровне. Ведь подготовленные для Совмина документы по структурной и инвестиционной политике сопровождаются обещанием нового пакета президентских указов, в том числе и о частных инвестициях, и о финансовом лизинге.
О роли личности в истории
Вот эти-то указы и интригуют больше всего. Однако оставим их на десерт и зададимся не менее интересным вопросом: а почему, собственно, правительство и Минэкономики в последнее время вдруг так возбудились по поводу инвестиций? Ведь инвестиционный кризис уже давно приобрел тяжелый и затяжной характер и, строго говоря, махать кулаками надо было еще пару лет назад.
В ответ на этот вопрос уважающий себя эксперт пустился бы в глубокомысленные рассуждения про фазы экономического цикла, взаимосвязь между инфляцией и инвестициями и в конце концов логически вывел бы неотвратимость для правительства обеспокоиться воспроизводственными проблемами именно сейчас.
Но в реальности дело, как нам кажется, обстоит гораздо проще. Суть в том, что просто-напросто в Минэкономики появился новый замминистра, разбирающийся и имеющий вкус к проблематике капиталовложений. Речь идет об уже упоминавшемся выше Владимире Коссове: по утверждению сотрудников Минэкономики, именно с приходом Владимира Коссова в министерстве и "забегали капитальщики".
Владимир Коссов, широко известный лет двадцать назад, а ныне несколько подзабытый экономист, работал в ведущих отделах Госплана СССР, ГВЦ Госплана (когда-то довольно солидная исследовательская организация), затем возглавлял Главное управление информации Совмина СССР. После преобразования последнего в ФАПСИ перешел в возглавляемую Андреем Нечаевым Российскую финансовую корпорацию, откуда, недолго продержавшись, ушел на старое место — в Минэкономики. На монографиях Коссова, заметим, учился его нынешний непосредственный начальник Александр Шохин.
Беда только в том, что активная работа толкового чиновника вовсе не обязательно влечет за собой столь же продуктивные последствия в реальном секторе экономики. Хорошая административная система хороша лишь тем, что эффективно продуцирует политически правильные и внутренне непротиворечивые документы, отражающие воззрения руководства, или — высший пилотаж — формирующие их. Похоже, что нынешняя бурная деятельность министра и его зама как раз и нацелена на прививку правительству современного инвестиционного мышления — без какой-либо надежды сдвинуть с мертвой точки собственно инвестиционный процесс, по крайней мере в обозримом будущем.
Виртуальная реальность
Анализ подготовленных к рассмотрению на Совмине документов по структурной и инвестиционной политике показывает, что авторы знают, какой эта политика должна быть, и в то же время не менее четко понимают (не скрывая этого по своей добросовестности), что никакой сколько-нибудь реальной политики в обозримой перспективе не будет. Именно этот, казалось бы, несколько шизофренический дуализм и определяет впечатление от министерских материалов.
Действительно, с одной стороны, Минэкономики за очень короткий срок сделало очень серьезный шаг в осмыслении сути структурной политики в рыночном хозяйстве. Теперь в трактовке министерства это не пропорции между отраслями, как это было в централизованной экономике (на повестке дня Большая Химия — и химические подотрасли идут первыми даже в перечнях отраслей в статистических справочниках), и не селективная поддержка непонятно чего и за счет чего, как в период "позднего Нечаева" и "раннего Лобова", и не ворох федеральных (непременно комплексных и целевых) программ "a la Гайдар". Нынче министерство упирает на институциональные преобразования в экономике, говорит про банкротов, про казенные заводы, частные компании, про почему-то обожаемые всеми последними министрами финансово-промышленные группы.
Кроме того, министерство демонстрирует несвойственный ему доселе прагматизм, ставя во главу угла предлагаемой инвестиционной политики поддержку любых эффективных проектов. Подчеркиваем, именно эффективных, а не "социально значимых", "на уровне лучших мировых стандартов", "в рамках базовых отраслей" и тому подобных басен.
Но с другой стороны, Минэкономики плетет вязь условий и оговорок, совокупность которых делает министерство неуязвимым при любом раскладе — оживятся ли инвестиции, или так и будут сыпаться. Для этого в документах выстраивается следующая логическая схема.
Первая посылка: в 1995-1997 гг. промышленный спад продолжится и в лучшем случае остановится в 1997 году. Вторая посылка: в 1995-1997 гг. выход из инвестиционного кризиса возможен лишь при условии повышении совокупного спроса за счет увеличения покупательной способности населения, снижения налогов, роста амортизационных отчислений. Третья посылка — подавление инфляции издержек.
Каждое из этих условий само по себе абсолютно безукоризненно. Но вот во взаимосвязи они приводят к весьма неожиданному выводу.
Действительно, в каком случае растет покупательная способность? Когда рост доходов опережает рост цен. А если производство при этом падает? Тогда рост доходов носит инфляционный характер. Но как тогда подавить инфляцию издержек? Только фиксируя цены. Каким образом? Документы дают на этот едва ли не гамлетовский вопрос совсем не тривиальный ответ: за счет "согласительного процесса", участниками которого должны стать хозяйствующие субъекты.
Таким образом, Минэкономики в очень неявной, если не сказать в казуистической, форме ставит зависимость роста инвестиций от того, договорятся ли, скажем, нефтяники с железнодорожниками, а энергетики с металлургами. Словом, помоги себе сам. Приехали.
Дело спасения утопающих
А может быть, так оно и есть на самом деле? Ведь по сути дела министерство находится в безвыходном положении, ибо ничего иного сейчас предложить просто невозможно. Невозможно по простой причине: денег на инвестиции у государства нет и не будет — ни сейчас, ни через год.
Поэтому, расписываясь в неспособности активно вмешаться в преодоление инвестиционного кризиса, Минэкономики говорит: выкарабкивайтесь сами, а чем можем — поможем. И чем-то действительно помогает.
В самом деле, учтен жесточайший сбытовой кризис — и где-то в недрах министерства созрело разрешение реализовывать неликвиды по ценам ниже себестоимости.
По той же причине нет прибыли — хорошо, попробуем мобилизовать амортизацию. В итоге появляется правительственное постановление #967, в котором наконец-то начинают просматриваться некие зачатки доселе вовсе у нас отсутствовавшей амортизационной политики. Ну правда, просто приятно становится, когда и регулярная переоценка основных фондов, и индексация амортизационных отчислений в меру инфляции, и ускоренная амортизация увязываются в рамках одного постановления. И этим не ограничивается — в анализируемых документах Минэкономики смутно, но многообещающе утверждается, что министерством подготовлен и разослан проект указа президента о механизме "преумножения" (!) накопленной амортизации.
В том же ключе ("чем можем — поможем") трактуются Александром Шохиным и Владимиром Коссовым те самые "звонкие" проекты указов о частных инвестициях и финансовом лизинге. В первом, насколько нам известно, речь идет о том, что в понравившиеся министерству частные инвестиционные проекты государство будет "докладывать" на каждые 4 рубля частника свой рубль. (Довольно любопытно и очень характерно происхождение этой пропорции. Еще в прошлом году кто-то в Минэкономики каким-то совершенно мистическим для экспертов способом посчитал, что каждый рубль бюджетных капиталовложений "тянет" за собой 4 рубля негосударственных. Цифра понравилась, ее запомнили, а теперь простодушно решили, что верно и обратное: пусть 4 частных рубля "тянут" рубль государственный.) И хотя речь здесь идет о суммах совершенно грошовых (по нашим оценкам, не более $250 млн на всех частных инвесторов), все равно приятно.
И о лизинге послушать — тоже приятно. Приятно, более того, жутко интересно было бы узнать, что же это за лизинговые компании такие фантастические, которые взялись бы сейчас кредитовать хотя бы и краткосрочные (до двух лет) проекты в реальном секторе? И кто такие эти бесшабашные частные инвесторы, которые пойдут на то, чтобы ввязываться в лизинг под нынешние бешеные реальные ставки?
Десерт
Но самая большая интрига заключается в том, что по смутным, абсолютно непроверенным ощущениям сотрудников Минэкономики, эти, казалось бы, совершенно общие, неконкретные указы кого-то все же интересуют. Складывается впечатление, что где-то придуман некий бизнес с нестандартной схемой, которая пройдет только в случае наличия пусть самой общей подпорки в виде президентского указа. Вот и давит этот бизнес на какого-нибудь чиновника средней руки — давай, мол, запустим бумагу. А тому что, жалко, что ли, тем более что бумага "в струю"? Напротив, можно и "прозвучать" где-нибудь на коллегии.
И слава Богу, если за этим стоит реальный интерес. Ведь речь идет об инвестициях в производство, а сейчас можно утверждать: что выгодно производству — выгодно России.
Андрей Ъ-Шмаров