Первым зарубежным проектом "Газпром нефти" может стать разработка иранского месторождения Северный Азадеган. По сути, компания будет выполнять только сервисный контракт, но сможет при ряде условий поставить на свой баланс запасы и получить долю в ежегодной добыче 5,5-6,5 млн тонн в год. На аналогичных условиях "Газпром нефть" готова работать еще на трех месторождениях Ирана.
Как рассказал предправления "Газпром нефти" Александр Дюков, в августе компания направила властям Ирана письмо, в котором согласилась принять участие в разработке месторождения Северный Азадеган на условиях buy back. "Есть ряд вопросов, которые требуют дальнейшего уточнения и дальнейшей проработки. Сейчас мы ждем приглашения от иранской стороны с тем, чтобы приехать и обсудить эти вопросы",— сказал господин Дюков. Он пояснил, что "Газпром нефть" получила геологические данные иранского месторождения и считает проект интересным.
По оценкам компании, запасы нефти на Северном Азадегане составляют 150 млн тонн. В случае заключения долгосрочного контракта на реализацию добытой нефти, компания также сможет поставить запасы на свой баланс. "По сути, это сервисный договор. Мы несем заранее оговоренные расходы, которые компенсируются с определенной для нас доходностью. Нам надо согласовать доходность и договориться о том размере нефти, который будет передаваться нам на реализацию",— уточнил глава "Газпром нефти", добавив, что добыча на месторождении может достигать 5,5-6,5 млн тонн нефти в год. Он отказался уточнить, на какую долю в добыче и запасах претендует компания. В июне господин Дюков предполагал, что "Газпром нефть" сможет рассчитывать на 60% добычи. Контракты buy back — разновидность сервисного договора, соглашается глава "СРП-Экспертизы" Михаил Субботин. Эксперт добавляет, что инвесторы выступают в первую очередь в качестве подрядчика, основные решения принимает государство.
На аналогичных условиях компания хотела бы вести разработку еще трех иранских месторождений — Шурум, Кух-Э-Риг, Дудру и ведет переговоры об этом с иранской стороной. Западные компании, наоборот, покидают Иран — в начале лета из страны ушла Total, а весной Repsol и Shell отказались от планов участия в разработке 13-й фазы газового месторождения Южный Парс. Америка запретила компаниям, находящимся под ее юрисдикцией, инвестиции в Иран, активно возражая против желания этой страны обогащать уран. Евросоюз тоже ввел ряд санкций против компаний, сотрудничающих с Ираном. Но российские компании, наоборот, наращивают свое присутствие в Иране. В середине лета "Газпром" (ему принадлежит "Газпром нефть") и National Iranian Oil Company (NIOC) подписали соглашение о сотрудничестве, в рамках которого иранская сторона предложила российской "полный пакет проектов" (см. "Ъ" от 15 июля) в нефтегазодобыче. Помимо "Газпрома" в Иране работает ЛУКОЙЛ, которому принадлежит 25% в проекте геологоразведки блока Анаран, добывать нефть в стране хочет и "Татнефть".
У "Газпром нефти" амбициозная стратегия развития, поэтому ей нужны зарубежные проекты, а пока компания ведет добычу только на территории России, говорит аналитик ВТБ Лев Сныков. Он добавляет, что с точки зрения геологических ресурсов Иран — это хороший рынок. "Так что позитивным можно назвать тот факт, что "Газпром нефть" смотрит на такие проекты и благодаря своему основному акционеру, скорее всего, будет получать их",— отмечает эксперт. С другой стороны, в Иране высоки политические риски, добавляет господин Сныков. В то же время, если контракты в этой стране не получат российские компании, за эти месторождения будут бороться Индия и Китай.