Как в Москве протестуют против операции на Украине

С первого дня специальной военной операции на Украине в России проходят несогласованные антивоенные акции. Кульминации они достигли в воскресенье, 27 февраля, когда совпали с очередной годовщиной убийства оппозиционного политика, бывшего вице-премьера РФ Бориса Немцова. По данным правозащитного проекта «ОВД-Инфо» (внесен в реестр иноагентов), вчера только в Москве было задержано больше тысячи человек, а всего за эти дни в России задержали более 5 тыс. протестующих.

Рано утром 24 февраля Владимир Путин объявил о начале «специальной военной операции» на территории Украины, объяснив ее необходимостью оказать помощь жителям Донбасса и защитить национальные интересы России. Почти сразу на антивоенные пикеты начали выходить жители российских городов; большинство из них сразу были задержаны полицией. Правозащитница Марина Литвинович написала в соцсетях «Сегодня, 19 часов, центры наших городов. Русские против войны!» — и большинство недовольных «военной операцией» решили ориентироваться на эту запись. Саму госпожу Литвинович задержали в Москве и позже оштрафовали по ст. 20.2 КоАП (нарушение правил проведения публичного мероприятия).

По данным проекта «ОВД-Инфо» (внесен в реестр иноагентов, сайт заблокирован решением суда), на антивоенных акциях 24 февраля были задержаны минимум 1817 человек в 58 городах России. Следственный комитет, МВД и прокуратура предупредили об ответственности за «организацию и участие в массовых беспорядках и митингах, обусловленных напряженной внешнеполитической обстановкой».

25 февраля правозащитники сообщили о 534 задержаниях в 26 городах, 26 февраля — о 528 задержанных в 36 городах.

27 февраля в России проходит ежегодная акция памяти оппозиционера Бориса Немцова, который был убит на Большом Москворецком мосту в 2015 году. Обычно в этот день в столице проходил многочисленный марш, но в связи с пандемией мэрия в 2021 году впервые отказала в его согласовании, согласившись при этом на возложение цветов на месте гибели господина Немцова. В этом году мэрия, по словам оппозиционера Ильи Яшина, сначала согласовала мемориальную акцию, а затем «устно отменила» согласование; столичные чиновники это сообщение господина Яшина никак не комментировали. В итоге господин Яшин попросил желающих выступить за мир приходить на мост с 13 до 15 часов.

В эти часы полицейские координировали поток людей с цветами, а не препятствовали ему. Многие решили зайти на мост со стороны Болотной площади — но там, по задумке полиции, был «выход». Сотни человек доходили до «выхода», упирались в полицейские кордоны, матерились, мяли в кулаках газеты, кутавшие гвоздики, и шли в обход, делая крюк в четыре километра. В 15:30 полицейские закрыли и Красную площадь, поэтому те, кто искал «вход» на мост со стороны Васильевского спуска, матерились дважды.

До 16 часов на мосту почти никого не задерживали: полицейские забирали только единичных пикетчиков, которые вставали с плакатами «Нет войне!». Задержанные шли в автозак, оставляя плакаты рядом с фотографиями Бориса Немцова, листками с его цитатами и горой гвоздик. В начале пятого ситуация резко изменилась: задерживать начали активнее. Причин полицейские не объясняли, но в автозаки уводили главным образом людей с надписью «Нет войне» на куртке или медицинской маске. Одну женщину, не желающую идти в автозак, трое полицейских буквально перенесли за ограждение. В рациях все чаще раздавалось «Активнее работаем» — и задерживать стали уже сразу компаниями.

«Я с семьей пришла,— рассказала студентка Алена.— Сначала этот трэш с обходом моста через всю Москву, а у мамы, знаете, ноги таких расстояний уже не выдерживают. Теперь мы рискуем не успеть отстоять очередь и возложить цветы». Алена призналась, что хотела взять на мост плакат, но передумала из-за мамы: «Если нас задержат у нее на глазах, будет сердечный приступ. Может, потом уже без мамы пойдем в пикет». Ее муж Александр напомнил, что Борис Немцов критиковал действия Владимира Путина по отношению к Украине: «За эту правду его и убили!» Отметим, в 2014 году господин Немцов заявлял о «незаконности» действий России в Донецке и Луганске и обращался к солдатам российской армии: «Вы давали присягу защищать родину от врагов, а не воевать с братским, православным украинским народом. Это не наша война».

Несмотря на активные задержания, толпа некоторое время не расходилась, а росла; полицейским приходилось все чаще орать, чтобы люди «разошлись». «Сами же мешаются, ну вот сами же!» — ругалась в ответ бабушка с букетом роз. На пальто у нее был приклеен почти незаметный стикер «Нет войне».

В 16 часов от здания МИДа началось антивоенное шествие по обоим Арбатом, которое предложило провести движение «Весна». Его финалом должна был стать «коллективный молебен у Храма Христа Спасителя о выведении Путиным войск из Украины и прекращении боевых действий». Несколько десятков человек смогли пройти по Новому Арбату, скандируя антивоенные слоганы. На Старом Арбате дежурили полицейские в полной амуниции — черные бронежилеты, шлемы, дубинки,— поэтому здесь шествия не случилось. За углом две девушки с гвоздиками проводили «тихий пикет»: рассказывали прохожим и корреспонденту “Ъ”, что цветы — «знак протеста против войны». «Я смотрю на происходящее в Украине и не понимаю, зачем все детство слушала ветеранов, которые постоянно желали нам, чтобы не было войны»,— сказала одна из девушек.

К 17:00 Арбатскую площадь заняли автозаки. Трое полицейских потащили грустную девушку: двое мужчин держали ее под локти, третий шел сзади вплотную — вероятно, чтобы не было видно надпись «Нет войне» на ее рюкзаке. На другую девушку, с букетом синих ирисов и желтых тюльпанов, полицейские внимания не обратили, хотя это оказался еще один «тихий пикет»: «Вышла одна, никого не звала. Вся семья провожала меня как на войну, хотя я вышла гулять против войны»,— сказала Ольга. По ее словам, под ее постами в соцсетях многие спрашивают: «А где ты была все эти восемь лет (пока шла война в Донбассе.— “Ъ”)?» «А я тогда жила в Испании и там иногда общалась с беженцами из Донбасса,— пояснила Ольга.— Все они рассказывали, что в России жить не хотят, поэтому бежали в Европу. И я могу их понять. Я сейчас говорю с вами, а мне ужасно страшно, хотя я просто держу цветы и хочу высказать свое мнение. Но вокруг полиция и автозаки. И все думаю про мальчишек двадцатилетних, которые прямо сейчас гибнут. Будет ли у нас хоть когда-нибудь жизнь лучше? Почему только хуже и хуже?»

«Пока 18, сейчас будет 19»,— сказал один полицейский коллеге, указывая на очередного задержанного. «Активизируем работу! Игорь, не тормози!» — раздраженно отдал приказ другой полицейский. К вечеру в московских спецприемниках закончились места, заявила член СПЧ и ОНК Москвы Ева Меркачева: «Случился настоящий коллапс. Людей, получивших административный арест, возят из одного ОВД в другой. Это однозначно нарушение их прав. Полицейские сами не рады происходящему, ведь отделы полиции не предусмотрены для нахождения тут задержанных более 48 часов». Она добавила, что задержанные находятся в плохих условиях, им не предоставляют горячего питания. Госпожа Меркачева намерена «писать обращение в московские суды, чтобы не арестовывали, находили возможность применять виды наказания, не связанные с лишением свободы, и уж точно не давали по 30 суток». Именно такой срок получил, по ее словам, юрист Алексей Горинов, участвовавший в протестах 24 февраля: он «четвертые сутки в ОВД, ибо мест в спецприемнике нет».

Люди продолжали нести цветы на Большой Москворецкий мост даже с наступлением темноты. «Телефоны и документы достаем!» — требовали у них полицейские. Многие проверки заканчивались задержаниями. К 20:30 волонтеры «ОВД-Инфо» сообщили о 2230 задержаниях в 49 городах России; в том числе о 1101 задержании в Москве. МВД на момент подготовки публикации цифр не дало. Всего в России за четыре дня задержаны 5250 человек, отмечают в «ОВД-Инфо».

По данным правозащитников, во Владивостоке полицейские спрашивали у задержанных, совершали ли те денежные переводы украинцам. Отметим, что в воскресенье Генпрокуратура РФ объявила, что «оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности, направленной против безопасности РФ» будет наказываться как госизмена. Это заявление не коснется участников протестов, уверен адвокат Евгений Смирнов (защищает журналиста Ивана Сафронова по делу о госизмене, покинул РФ в связи с давлением из-за дела господина Сафронова): «Статья 275 УК РФ (госизмена) не предусматривает ответственности за митинги, только за оказание непосредственной помощи иностранному государству или компании в деятельности, направленной против РФ». Адвокат напомнил, что госизмена находится «в исключительной подследственности ФСБ».

Мария Старикова