Еще в 1930-е годы Пол Гетти решил заняться гостиничным бизнесом, приобретя в 1938 году гостиницу Pierre на 5-й Авеню в Нью-Йорке за $2,5 млн. Через 20 лет он весьма остроумно продал гостиничные номера постоянным богатым постояльцам — оставив, однако, за собой бары и рестораны.

Занялся он и строительным бизнесом. Непосредственно рядом с гостиницей он построил в конце 1950-х годов Getty Building в 22 этажа — он владел этим зданием через Getty Oil. Кроме того, Гетти владел небоскребом в Лос-Анджелесе, грандиозным офис-центром в Tulse, штат Оклахома, а также небоскребом Pierre Marques Hotel рядом с Акапулько в Мексике.

На яхте во флот

Гетти не был чужд американского патриотизма. Через день после того, как США вступили во Вторую мировую войну, он послал своему давнему другу — замминистра ВМФ Джеймсу Форрестолу — телеграмму следующего содержания: «Мне 46 лет, я здоров, у меня три огромные яхты, и я умею содержать их в порядке. Если ВМФ может использовать меня в любом качестве, пожалуйста, сообщите». Впоследствии Форрестол стал министром обороны США и прославился тем, что на волне антисоветской истерии сошел с ума — со словами «Русские идут!» выбросился из окна.

На флот Пола Гетти не взяли, тогда он сосредоточился на авиационной промышленности. Его компания Spartan Aircraft Company выпускала запчасти для боевых самолетов.

Мебель от Ротшильдов и Парфенон

Гетти стал одним из самых известных коллекционеров произведений искусства в мире. Благодаря ряду выгодных нефтяных финансовых сделок во время 1929–1933 годов, когда остальные дельцы фактически разорились, Гетти имел деньги и положил начало своей коллекции — покупал произведения искусства по дешевке. Как раз перед тем, как Гитлер двинул свои войска на Австрию, Гетти купил у австрийских Ротшильдов крупную коллекцию французской мебели XVIII века.

Известна и другая история. Уже когда Гетти стал миллиардером, во время посещения Британского музея он спросил у служителя, сколько стоит фриз из греческого Парфенона. «Уж побольше, чем вы имеете, господин Гетти»,— был ответ. Гетти только пожал плечами и продолжил покупку древнегреческих произведений искусства.

Теория чаевых

Гетти привык жаловаться на то, что его ценят только за богатство. По его мнению, официанты в ресторанах вечно завышали размер счета и ожидали царских чаевых. Он повторял: «Большинство людей настолько экономически безграмотны, что думают — большую часть моего состояния составляют наличные деньги». Управляя состоянием в несколько миллиардов долларов, в кармане он обычно носил не более $25. Гетти получал по 3 тыс. писем в неделю с просьбой о деньгах. Ответ был один: «Я никогда не даю денег частным лицам — это не приносит результата и неправильно. Какой бы ни была восхитительной работа лучшего благотворительного фонда в мире, она приучает людей пассивно получать деньги. А это разлагает».

Особенно раздражала миллиардера практика ресторанов. Он указывал, что, когда он обедает в компании, официант приносит счет за всех присутствующих именно ему. «Не возражаю против этого с денежной точки зрения — я против самого принципа, уж не говоря о том, что он попахивает монотонностью». Он также развил целую теорию чаевых. Мол, когда он дает щедрые чаевые, все считают, что пускает пыль в глаза. Когда дает скромные, все считают его скрягой.