Какие деньги можно было украсть у безденежного населения

15 марта 1946 года руководство ОБХСС Главного управления милиции подвело итоги массовой проверки финансовых органов, проводившейся с июня 1945 года по всей стране. Как оказалось, разнообразные злоупотребления и преступления в этих структурах совершались практически безнаказанно на протяжении всей войны.

Евгений Жирнов

Как могло случиться, что всесильный и всезнающий НКВД и его отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности четыре года не имели понятия о том, что происходит в финансовых органах? Ответ на этот вопрос очень прост: присмотр за многочисленными обл- и райфинотделами и сберкассами не считался во время войны приоритетной задачей. Во-первых, в подразделения Наркомата финансов, как считалось, принимали только досконально проверенных товарищей. А во-вторых, у Наркомфина существовал собственный мощный контрольно-ревизионный аппарат, призванный следить за порядком во всех финансовых службах.

Но главное заключалось в том, что в первые месяцы Великой Отечественной войны работа ОБХСС, если называть вещи своими именами, была дезорганизована. Борцы с хищениями остались без агентуры — своих глаз и ушей. Об этом говорилось в совершенно секретном (в то время) докладе начальника ОБХСС комиссара милиции 3-го ранга В. Я. Громилова, написанном 28 июля 1944 года:

"Все внимание было направлено... на восполнение агентурного аппарата в связи с мобилизацией значительного количества агентуры в армию, на трудовой фронт и передвижением в порядке эвакуации; на увеличение количества агентуры и создание по ряду объектов массовой агентуры".

А важнейшей задачей ОБХСС на протяжении всей войны стала борьба "с расхищением и разбазариванием в первую очередь продовольственных товаров, ставших объектом широкого посягательства расхитителей соцсобственности и спекулянтов". Поэтому все внимание было направлено "на развертывание агентурно-оперативной работы в первую очередь в важнейших для военного времени объектах (объекты торговли и карточной системы, пищевых предприятий и сельского хозяйства и другие), а также по борьбе со спекулянтами, валютчиками и мародерами".

Именно так финансовые органы остались без милицейского контроля, хотя время от времени появлялись сообщения о преступлениях в этой сфере. С 1941 года советские люди помогали фронту, выплачивая военный налог и подписываясь в обязательном порядке на военные займы и билеты денежно-вещевой лотереи. В каждом тираже четырех выпусков лотереи военного времени разыгрывались денежные призы и ценные вещи. И еще в 1943 году выяснилось, что не все счастливцы получают свои выигрыши. 19 мая 1943 года газета "Забайкальский рабочий" сообщала:

"Кассир Могзонской сберкассы Туруханова, проверяя билеты второй денежно-вещевой лотереи, заменяла клиентам билеты, на которые пали выигрыши, нетиражными. Таким путем Туруханова присвоила пять билетов с ценными выигрышами на 15 200 рублей, в том числе четыре билета на вещевые выигрыши — серебряные часы, два отреза шерстяной ткани, отрез шелка на платье и один денежный выигрыш на 10 тысяч рублей. Чтобы скрыть следы преступления, квитанции об отправке билетов на экспертизу Туруханова выписывала на своих родственников Вершининых, проживающих в одном из совхозов Читинского района. Народный суд 2-го участка Хилокского района приговорил Туруханову к восьми годам лишения свободы".

Хищения совершаются в основном финансовыми инспекторами и агентами по сбору с населения налогов, страховых сумм

Когда подобные отдельные факты преступлений в финансовой сфере начали складываться в единую картину, глава ОБХСС Громилов отдал распоряжение о начале проверки финансистов.

"В июне 1945 г.,— говорилось в его докладе, подводившем в числе прочего итоги этой операции,— Главное Управление милиции предложило всем органам милиции организовать массовую проверку работы финансовых инспекторов и агентов. В результате усиления борьбы с хищениями в финансовых органах в 27 республиках, краях и областях вскрыто хищение 6 815 027 рублей, полученных финансовыми работниками в оплату налогов и сборов, и привлечено к уголовной ответственности 507 человек".

Самым примечательным в докладе было описание способов совершения преступлений, самым распространенным среди которых было манипулирование налоговыми квитанциями:

"По возбужденным делам установлены следующие методы хищений государственных средств: присвоение денег, собранных за счет незаконного обложения налогами инвалидов Отечественной войны и членов семей военнослужащих, заниженное вписание фактически взысканных сумм в корешки квитанций и присвоение разницы, взимание налогов и сборов без выдачи квитанций, уничтожение использованных налоговых квитанционных книжек, взимание налогов и сборов с лиц с направлением на них в райфинотдел фиктивных справок о том, что они выбыли с постоянного местожительства и налог с них снят".

Выяснилось и то, почему махинации удавалось скрывать годами:

"В системе финансовых органов хищения совершаются в основном финансовыми инспекторами и агентами по сбору с населения налогов, страховых сумм и других платежей. Резкое ослабление в период войны контрольно-ревизорской службы Министерства финансов в значительной степени способствовало росту этих преступлений... Установлено также, что контролеры-ревизоры, проводящие ведомственные ревизии, нередко сами участвуют в присвоении денег и скрывают выявленные при проведении проверок злоупотребления".

Причем преступления в финансовых органах были выявлены во всех частях страны:

"В Меленковском районе Владимирской области арестована преступная группа налоговых инспекторов в числе 8 человек, возглавляемая Заведующим Райфинотделом... Преступники часть использованных квитанционных налоговых книжек уничтожали, а ревизорский состав производил поверхностные ревизии. В результате преступники похитили 440 000 рублей.

В Армянской ССР арестованы работники Кировоканского райфинотдела... систематически расхищавшие государственные средства. Всего преступники похитили 439 296 рублей".

Но больше всего преступлений совершалось в сберкассах:

"В системе сберегательных касс вскрыты массовые хищения денежных средств, облигаций государственных займов и билетов денежно-вещевых лотерей, по которым преступники получали крупные выигрыши.

Установлено, что этими злоупотреблениями и хищениями занимаются сами работники сберегательных касс.

Из поступивших в 1945 г. сообщений из Управлений милиции Азербайджанской, Армянской, Белорусской, Туркменской, Таджикской, Казахской, Украинской ССР, Чувашской, Башкирской, Марийской, Якутской АССР, Краснодарского, Красноярского, Приморского краев и 48 областей о хищениях в сберегательных кассах видно, что проведено 98 дел, по которым привлечено к уголовной ответственности 173 человека, из них: заведующих сберкассами — 11 человек, контролеров — 40 человек, кассиров — 35 человек и бухгалтеров — 10 человек.

Этими преступниками было похищено наличных денег 1 994 287 рублей, облигаций государственных займов и лотерейных билетов на сумму 936 417 рублей и 156 ценных предметов (каракулевое пальто, золотые часы, костюмы, отрезы и др.).

Преступники широко практикуют присвоение оплаченных облигаций и получение по ним выигрышей вторично, присвоение выигравших облигаций путем подмены их не выигравшими.

В Тамбовской области арестованы контролер Токаревской сберкассы Буганова А. Н. и кассир Тарасова М. В., которые при проверке облигаций колхозницы села Токаревка Головенко-Зеленко обнаружили, что на облигацию пал выигрыш в сумме 50 000 рублей. Тарасова с Бугановой выплатили Головенко-Зеленко выигрыш только в сумме 200 рублей, а облигацию присвоили с целью получения по ней остальной суммы выигрыша".

В докладе Громилова не говорилось лишь об одном: как поступили с людьми, чьи деньги были присвоены преступниками. Например, с колхозниками, которым годами не давали ни гроша за трудодни, но заставляли выплачивать полностью до копейки все налоги и сборы. Поскольку квитанции об оплате у них отсутствовали, скорее всего, принудили внести все деньги заново.