Координатор ЕС по противодействию терроризму рассказал "Ъ" о стратегии этой борьбы

Ключевой темой завершившейся на прошлой неделе в Брюсселе встречи лидеров стран ЕС стала борьба с терроризмом. Координатор Евросоюза по противодействию террору ЖИЛЬ ДЕ КЕРХОВ рассказал корреспонденту "Ъ" ГАЛИНЕ ДУДИНОЙ, что в ЕС намерены предпринять в этом плане и как будут развивать взаимодействие с Россией.

— После январских атак на редакцию Charlie Hebdo эксперты по вопросам безопасности заверяли "Ъ", что за этим последуют новые теракты. Откуда такая уверенность?

— Происшедшее в Париже меня не удивило. Опасность подобных атак остро встала перед нами еще два года назад. И хотя нападение в Париже совершили граждане Франции, очевидно, что основная угроза связана с положением в Сирии и Ираке.

— Готовы ли страны ЕС ей противостоять?

— Любой риск имеет две составляющие: угрозу и уязвимость. На фоне роста угроз Европа сегодня менее уязвима. Мы приложили немало усилий, чтобы наладить обмен информацией между странами ЕС, сотрудничество между полицейскими и судебными структурами, борьбу с радикализацией.

— К каким угрозам вы пытаетесь подготовиться?

— Угроза терроризма сегодня носит комплексный характер. Во-первых, значительное число потенциальных террористов никогда не были ни в Афганистане, ни в Сирии, ни в Сомали, ни в Йемене, ни в Ираке, не контактировали с террористическими организациями. Но они могли проникнуться радикальными взглядами по интернету, в общении с радикально настроенным имамом или в тюрьме — а это очень мощный инкубатор радикального ислама.

Во-вторых, в Европе от 3 тыс. до 5 тыс. человек, уехавших воевать в Сирию или Ирак. Пропорционально численности населения больше всего "бойцов" выехало из Бельгии — 300-350 человек. И среди тех, кто уезжает, некоторые возвращаются и готовы совершать акты насилия.

Третий важный источник угрозы — борьба за лидерство в международном джихаде между "Аль-Каидой" и "Исламским государством" (ИГ). Неудивительно, если на фоне роста популярности ИГ "Аль-Каида" захочет совершить где-то теракт, чтобы показать, что она по-прежнему в игре.

— Россия давно говорит об исламистской угрозе, нередко подразумевая, что Запад ее недооценивает. Дает ли борьба с терроризмом основания для сотрудничества?

— У меня нет ощущения, что у нас с Россией когда-либо были расхождения в оценке масштаба угрозы. Но не секрет, что ситуация на Украине увеличила дистанцию между нами. Это затруднило наше сотрудничество, но я убежден, что его надо продолжать, и надеюсь, что мы преодолеем украинский кризис.

— Каковы основные направления сотрудничества с РФ?

— Это Сирия, где Россия пользуется определенным влиянием. Это обмен информацией и оценка потенциального сотрудничества. Я еще не ознакомился с проектом резолюции Совбеза ООН по противодействию финансированию ИГ, но в любом случае это хорошая новость, и мы приветствуем эту инициативу РФ.

— Как вы обосновываете необходимость жесткого контроля при борьбе с терроризмом?

— Приведу два примера — вопрос контроля за интернетом и личными данными авиапассажиров. Лидеры стран ЕС выступили в поддержку создания в Европе базы данных авиапассажиров, прилетающих или вылетающих из ЕС,— это один из редких механизмов, которые позволяют идентифицировать перемещение подозреваемых. Нашим спецслужбам удается засечь примерно две трети тех, кто стремится выехать в Сирию или Ирак. И важно, чтобы их имена попали в базу данных вроде Шенгенской информационной системы, дабы, когда потенциальный джихадист попытается пересечь границу ЕС, он был остановлен. Однако еще треть нам не удается идентифицировать: они ведут себя все более хитро и изворотливо. Вот эту долю мы можем уменьшить с помощью базы данных авиапассажиров. Однако Европарламент считает это попыткой вмешательства в частную жизнь.

— Проект не вступил в силу?

— Пока нет. Его поддержали лидеры стран ЕС, а главы МВД направили проект в Европарламент. Однако там уже более двух лет процесс заблокирован на этапе переговоров. Сейчас страны ЕС пытаются убедить Европарламент принять этот закон. Параллельно примерно в 15 странах ЕС идет согласование аналогичной национальной системы.

— В то же время в ЕС критически отнеслись к решению Минтранса РФ обязать авиакомпании предоставлять ведомству личные данные всех авиапассажиров, которые летят в Россию или транзитом через нее.

— Если ЕС согласует систему контроля данных авиапассажиров, это может стать отправной точкой для возможных переговоров с третьими странами.

При этом мы неустанно призываем РФ развивать систему защиты данных. Так, например, за все это время мы не смогли заключить соглашение между РФ и Европолом — из-за отсутствия у России системы защиты данных, сравнимой с европейской.

— Какова ваша стратегия работы в интернете?

— Евросоюз делает упор на трех направлениях работы.

Во-первых, это наблюдение в интернете и соцсетях, а также обмен разведданными, в том числе с помощью платформы Европола Check the Web. Во-вторых, это идентификация и удаление экстремистских сайтов. Третье направление работы — это поиск способов использования интернета так же эффективно, как это делает ИГ.