Алан Креве, президент S.T. Dupont

— Вы приехали в Москву, чтобы представить направление HauteCreation. Какова его концепция?

— Еще два года назад, отмечая 140-летие компании, мы решили развивать декоративные ремесла. Тогда мы стали членом EPV (Entreprise du Patrimoine Vivant)-- французской организации, поддерживающей мануфактурное производство, ручной труд. Так, Hermes получили знак EPV за кожевенное производство, Chanel — за создание haute couture в своих ателье, а мы — за работу с лаком и владение некоторыми другими редкими техниками. И часть того, что дает EPV,— это вхождение в некий клуб, в котором кроме названных мною компаний состоят и совсем маленькие ателье, независимые художники. И мы два года назад решили начать сотрудничать с независимыми художниками, другими членами EPV, работая над конкретными проектами. Так постепенно из единичных предметов сформировалось отдельное направление Haute Creation, суть которого в создании предметов в единственном экземпляре или очень маленькими сериями, при этом каждый из предметов создан с применением сложных декоративных техник, которыми владеют наши мастера или привлеченные нами фрилансеры.

— Получается, само направление Haute Creation появилось два года назад?

— Формально — да. Решение было принято именно в 2012-м, в год 140-летия компании. Но первые изделия были готовы только в 2013-м, а новинки 2014-го — это, так сказать, второе поколение Haute Creation. В "первом поколении" были изделия на тему известных памятников — там были и Нотр-Дам, и Красная площадь. И эту тему мы продолжаем развивать.

Позднее вещи стали более сложными и концептуально, и в исполнении. Например, мы хотели создать геральдическую коллекцию. У нас был свой герб — герб Dupont и изделия с ним, но было решено развить тему. Так появился сет Armories с французской короной авторства Филиппа Турнера, очень рыцарский по духу. Потом мы стали расширять разработку темы — представили сет St. George. Также были созданы сет King of Pearl с уникальной черной жемчужиной, предметы с китайскими львами — для нас это исторически важные рынки. Ну и наш главный акционер — китаец, как вы знаете.

— Вы упомянули ювелира Филиппа Турнера как автора отдельных предметов Haute Creation, с ним вы и раньше работали. Кто еще те независимые мастера, которых вам помогло найти членство в EPV?

— Например, Фредерик Крилл — это довольно молодой мастер, он специалист по ручной гравировке оружия, ножей, ружей... И мы привлекали его к созданию разных вещей, геральдических изделий в том числе. Сейчас с еще одним мастером у нас в разработке проект декорированных лаком ножей.

— Ножи станут таким расширением поля деятельности... А еще какие необычные предметы были созданы?

— Ружье! Фред Крилл изготавливает ружья. И вот мы получили спецзаказ от одного французского коллекционера, поклонника работ с лаком S.T. Dupont, на изготовление ружья, которое должно быть полностью гравировано — гравировку как раз делал Крилл — и покрыто лаком. Диковина обошлась коллекционеру в €250 тыс. Но мы дали обещание: ружье никогда не будет повторено, вещь навсегда останется поистине уникальной.

— А сколько заняло создание этого необычного предмета?

— Полгода. И причина была в сложности работы не только с формой, но и с самим назначением предмета. Когда ружье стреляет, оно подвергается сильному термическому и механическому воздействию. Лаковое покрытие должно быть суперустойчивым. И наши мастера работали как одержимые, чтобы решить проблему сильных воздействий и устойчивости покрытия, в итоге они придумали новую технику.

— Насколько вообще важны индивидуальные заказы для S.T. Dupont?

— Очень важны. В нынешнем году мы получили заказов на €5 млн. Разумеется, само число предметов очень мало, не больше сотни bespoke-изделий в год. Велика цена каждого из них. Ведь мы получаем такие заказы, как, например, недавний заказ китайского коллекционера. Мы с ним познакомились, когда я был в Китае несколько месяцев назад, он показал мне зажигалку, полностью инкрустированную бриллиантами, и сказал, что S.T. Dupont неплохо было бы создать что-то подобное. Я ответил, что мы можем намного лучше. Коллекционер этот большой поклонник французской истории, особенно периода Людовика XIV, а мне повезло быть знакомым с принцессой Таней де Бурбон Парма — настоящей принцессой и прямой наследницей Людовика XIV и, кроме того, творческой натурой. Я предложил ей создать для нас дизайн чего-то, что было бы связано с Версалем, тем периодом... И она создала зажигалку в золоте с короной Франции на вершине и любимыми камнями Людовика — голубыми сапфирами. Мы инкрустировали предмет восемью камнями общим весом 41 карат. Сначала, разумеется, мы показали коллекционеру эскиз, он просто влюбился в изделие и сказал, что купит его, сколько бы оно ни стоило. Создание заняло шесть месяцев. Купил он эту настольную зажигалку за €500 тыс.

— Кроме ружья какие необычные изделия вы создавали?

— Несколько ножей. Один из них охотничий. Причем нож заказал друг того, кто заказывал ружье. Еще среди ножей был интересный экземпляр с рукоятью из платины и декорацией лаком и лезвием из дамасской стали. Сейчас у нас интересный проект с мастером, тоже из EPV, он создает клюшки для гольфа. Несколько наших коллекционеров, включая моего основного акционера из Гонконга и еще одного из Кореи,— все большие поклонники гольфа и хотели чего-то необычного. И вот мы создали серию уникальных клюшек.

— Всего комплекта?

— Нет, только путтеров. Рукоять их обита крокодиловой кожей, украшена китайским лаком. Мы создали только пять экземпляров. Все уже проданы.

— Из России уже поступали спецзаказы?

— Да, более чем на миллион долларов в общей сложности. И от частных клиентов, и от нашего партнера Mercury — специальные серии для их бутиков.

— А что представляет собой подразделение Haute Creation на самой мануфактуре S.T. Dupont?

— Я лично участвовал в выборе мастеров, лучших из лучших, — из тех, кто работает в компании. Мы отобрали 12 человек из 250 работающих на нас, которые и стали ателье Haute Creation. Это не означает, что они не могут принимать участия в создании регулярной продукции, но просто с момента создания Haute Creation именно это направление стало их специализацией. Среди них не только мастера, есть, например, инженер — это он искал техническое решение для нашего проекта с ручкой, корпус которой выполнен из метеорита. Мы создали пять экземпляров за год, все были проданы, цена была около €50 тыс. за каждый. Кстати, мы планировали еще и зажигалку с корпусом из метеорита, но это так пока и не получилось.

— В Haute Creation минимально количество экземпляров, в которых создается изделие,— один, pieceunique, а каково максимальное?

— Большая часть лимитированных серий — это около 20 изделий. Для американского рынка, например, мы создавали лимитированную серию изделий, зажигалок и ручек, с гравировками в виде черепов в ковбойских шляпах и пуль, один из таких предметов купил Арнольд Шварценеггер,— так вот для них, несмотря на очень большой спрос, мы установили лимит в 25 экземпляров каждого предмета. Когда первая серия была продана, мы создали вторую с черепами, но в кельтском стиле. Обе серии созданы совместно с Two Saints.

— То есть вы начинали с архитектурных памятников, потом перешли к геральдическому декору, черепам, китайскому зодиаку. В какую сторону теперь движется ваша мысль? Что будет в "третьем поколении" Haute Creation?

— В наших планах на следующий год создать коллекцию на тему семи чудес света — Петры в Иордании, статуи Христа в Бразилии... Есть и еще более безумные идеи, но пока о них рано говорить, сначала надо найти техническое решение наших задумок.

Беседовала Анна Минакова