7 февраля в Москве заработал Центр внешнеполитического сотрудничества имени Евгения Примакова. На его открытии была организована встреча экспертов и членов правления с лауреатом Нобелевской премии, бывшим госсекретарем США Генри Киссинджером. Один из участников встречи журналист Виктор Лошак — о страхах и надеждах американского ветерана международной политики.
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
Приезжая в Россию, Киссинджер любит вспомнить, что его отношения с русскими начались еще в 1945 году(!), когда он, сержант американской пехотной дивизии, встретил передовой отряд, казацкую часть советской армии, на Эльбе. «С тех пор, — шутит бывший госсекретарь, — я и занимаюсь поиском общего языка между нашими странами».
Киссинджеру – 93 года. Несмотря на эти пугающие цифры, он все помнит, не только ярко говорит, но и как большой дипломат умеет недоговаривать. Однако ситуация в отношениях наших стран так плоха, если не сказать ужасна, что даже этому дипломатическому лису приходится называть многие вещи своими именами. Еще три года назад в Вашингтоне он успокаивал: «Я не думаю, что мы столкнемся с таким феноменом, как холодная война. Теперь он оценивает американо-российские отношения примерно так: все складывается гораздо хуже, чем можно было себе представить — доверие испарилось, конфронтация заменила сотрудничество.
Увы, среди собравшихся экспертов и руководителей нашей дипломатии тоже никто не оказался оптимистом. Я насчитал в зале семь бывших министров и замминистров иностранных дел, я уж не говорю о количестве сидевших за столом послов, руководителей международных общественных организаций и институтов. Их спичи и вопросы лишь усиливали градус тревоги. Трудно, к сожалению, сказать, что их опыт и знания востребованы. «То, что мы должны и можем делать, — сказал кто-то из них, — не вполне совпадает с политикой наших государств». Говоря о собственном государстве — Америке, Киссинджер назвал развернувшуюся борьбу за пост президента «странной» и «удивительной»даже для таких опытных людей, как он. Все, что говорят о международных делах кандидаты, диктуется не их программами, а настроениями и интересами того штата, где они выступают.
Если в этом неожиданно откровенном разговоре вычленить самую волнующую обе стороны тему, то ею, безусловно, окажется разрушение механизмов контроля и сдерживания ядерных вооружений. Ситуация настолько плоха, что кто-то из участников с ностальгической теплотой вспомнил советские времена: «Мы угрожали друг другу, но не собирались воплощать угрозы в жизнь».
Киссинджер говорил о том, что едва ли не самая острая проблема — разработка ядерного оружия странами, имеющими абсолютно чуждую нам систему моральных ценностей. Это те страны, которые не смогут победить, но смогут нанести колоссальный вред всем. Когда такие государства начнут угрожать ядерным оружием друг другу, как должны себя вести признанные члены ядерного клуба? Если об этом срочно, по мнению ветерана дипломатии, не договорится, то нам почти гарантирована катастрофа. И это не вопрос отношений России и США, это вопрос сохранения цивилизации.
Я не уверен, что Генри Киссинджер читал последние выступления Евгения Примакова, центр имени которого открывал, но они тоже были проникнуты тревогой за политический путь, который ведет к разрыву отношений с важнейшими мировыми державами. Обращаясь последней фразой и к семье Евгения Максимовича, и ко всем, кто собрался в это утро за одним с ним столом, Киссинджер сказал: «Примаков и я были и противниками, и друзьями. Но главное, что мы вместе работали». Ударение он сделал на слове вместе.