Природа общего пользования

инвестиционный климат


Новое руководство Минприроды собирается улучшить предпринимательский климат в России. Министр Юрий Трутнев выбирает экономическое регулирование недро- и природопользования вместо административного и чисто фискального.
       

Экспроприация отменяется

       Выдача лицензий на право геологоразведки, освоения месторождений и добычу полезных ископаемых, цель которой — систематизировать работу недропользователей, а также контроль за выполнением лицензионных соглашений,— важнейшие функции Минприроды. Однако споры о том, как Минприроды должно их выполнять, не утихают. В том, что порядок пользования государственным фондом недр нужно менять, не сомневался и экс-министр природных ресурсов Виталий Артюхов. Еще в прошлом году он предупреждал, что в нераспределенном фонде осталось всего 8% месторождений нефти и 17% — газа. Но главная проблема, по его словам, заключалась в том, что далеко не все владельцы лицензий на добычу полезных ископаемых оптимально их используют.
       По данным Минприроды, из действующих лицензий треть либо нарушала законодательство, либо не исполнялась вовсе. Об этом, например, свидетельствуют итоги проверок за 2002 год: сотрудниками Государственной службы контроля территориальных органов МПР было выявлено 18,9 тыс. нарушений законодательства, из них: безлицензионное пользование недрами — 2,9 тыс., невыполнение лицензионных соглашений — 6,2 тыс., нарушение стандартов ведения работ по изучению недр — 4,8 тыс. Правда, в результате всех этих проверок было приостановлено действие всего 88 лицензий. И это при том, что господин Артюхов был сторонником административных методов и открыто предлагал активизировать разведку и разработку месторождений за счет смены владельцев лицензий — проведения повторных торгов на право пользования недрами. Бывший министр также настаивал на том, чтобы вывести избыточные запасы из-под юрисдикции компаний, мощности которых не отвечают оптимальным срокам эксплуатации.
       Впрочем, реализовать свои планы господин Артюхов не успел: в марте он был отправлен в отставку, а на смену ему пришел экс-губернатор Пермской области Юрий Трутнев, человек с более либеральными взглядами на вопросы недропользования. Еще в должности губернатора господин Трутнев неоднократно критиковал господина Артюхова за "волокиту в вопросе выдачи лицензий и разрешений, которая продолжается годами". "Для меня важно прекратить субъективное распределение природных ресурсов в стране" — таким было одно из первых заявлений нового министра природных ресурсов. В том, что прежде распределение было субъективным, господин Трутнев смог убедиться по итогам проверки лицензий, выданных с 9 по 11 марта: в последние дни работы бывший министр Артюхов отдал на регистрацию 74 лицензии на геологическое изучение недр. Комиссия, которая была создана новым министром специально для того, чтобы разобраться с правомерностью их выдачи, установила серьезные нарушения (см. Ъ от 2 апреля).
       Уже сейчас можно сказать, что главная особенность политики нового министра и его команды в вопросах природопользования — отказ от административных рычагов управления. Господин Трутнев пообещал, что никакого перераспределения недр и повторных аукционов по месторождениям, которые до сих пор по каким-либо причинам не осваиваются, не будет. А чтобы стимулировать недропользователей, министр предложил ввести налог с тонны запасов (сейчас компании платят налог только с тонны добытых полезных ископаемых). Изменятся также правила проведения аукционов — по планам министра они должны быть "прозрачными и понятными", а также подход к налогообложению — предполагается, что он будет дифференцированным. Правда, всего этого недропользователям нужно подождать — поправки в действующий закон "О недрах" будут внесены в Госдуму не раньше декабря этого года.
       

Фискальный подход оспаривается

       Второе принципиальное изменение в государственной природоохранной политике — движение к отказу от фискального подхода в решении экологических проблем.
       Напомним, уже несколько лет идут споры о том, как взимать с предприятий деньги за загрязнение окружающей среды. С 1992 по 2000 годы все было понятно. В постановлении правительства от 28 августа 1992 года устанавливались нормативы и предельные ставки платежей предприятий за загрязнение окружающей среды. В 2002 году Кольская ГМК (дочерняя компания "Норникеля") оспорила законность взимания платежей. Мотив был такой: платежи по всем признакам являются налогами и должны вводиться не постановлениями правительства, а Налоговым кодексом. Верховный суд это подтвердил, но Конституционный оспорил.
       Закончилось тем, что устанавливать ставки платежей разрешили правительству, а не Минприроды. 6 июня 2003 года правительство выпустило постановление 344, где установило новые ставки: от копеек до миллиардов рублей за тонну выбросов в зависимости от вредности вещества в пределах допустимых нормативов и лимитов (нормативы и лимиты отличаются в пять раз, превышение лимитов карается вплоть до уголовной ответственности).
       Параллельно Минприроды представило в правительство законопроект "О плате за негативное воздействие на окружающую среду", вокруг которого тут же разгорелись нешуточные страсти. РСПП обвинил Минприроды в намерении ввести экологический налог: законопроект фактически возрождал плату за выбросы. Промышленники начали требовать, чтобы в рамках нормативов выброса плата за них не взималась, чтобы правительство не могло устанавливать повышающие коэффициенты, а наоборот, снижало бы размеры платежей тем предприятиям, которые инвестируют в строительство и усовершенствование своих очистных сооружений и в новые технологии. Проект же предлагал лишь возвращать до 70% платежей тем предприятиям, которые вкладывают деньги в природоохранные мероприятия. По расчетам промышленников получалось, что предложения Минприроды отнимут у них 10-12 млрд руб. в год. А российской целлюлозно-бумажной промышленности предрекли полное исчезновение, поскольку, если законопроект будет принят, до 45% ее выручки будет уходить на уплату экологического налога.
       Получается, что спор, являются ли платежи за загрязнение окружающей среды налогом, несмотря на решение Конституционного суда, продолжается. Новый подход предложила Татьяна Петрова, профессор кафедры экологического и земельного права юридического факультета МГУ: "Может быть, следует избрать вариант, при котором компенсация осуществляется в административном порядке и не за уже причиненный вред, а за те последствия, которые неизбежно наступят в будущем, если масштабы негативного воздействия на окружающую среду не будут снижены".
       Промышленники согласны с мнением эксперта. Более того, они выдвигают требования, чтобы все экологические платежи шли целевым образом на экологические программы. Но возникает проблема: до 2001 года в федеральном бюджете существовал целевой экологический фонд, однако с 2001 года правительство отменило все бюджетные фонды. Экологические платежи стали поступать в общую бюджетную кассу, из нее же и стали финансироваться экологические расходы. Промышленники уверяли, что, например, в том же 2001 году в бюджет поступило 7,5 млрд руб. экологических платежей, но экологические расходы оказались существенно ниже.
       РСПП лоббирует альтернативный проект, который уже подготовлен в Думе. Предлагается снижать платежи на 80% тем, кто занимается целевым инвестированием в природоохранные мероприятия. В Думе нашла поддержку и идея целевого характера использования платежей. Татьяна Петрова считает, что альтернативой фискальному подходу должен стать "механизм 'принудительных инвестиций', когда плата за негативное воздействие предприятий направляется не в бюджет, а непосредственно на природоохранные программы, строительство очистных сооружений и модернизацию производства, дающую экологический эффект. В сентябре 2003 года 'Независимая социальная природоохранная инициатива' провела опрос представителей малого, среднего и крупного бизнеса. Он выявил, что почти все готовы увеличить финансирование собственных экологических программ, если государство откажется от фискального подхода".
       Новый министр пока осторожно рассуждает на тему экологических платежей. Однако его заявления о том, что нельзя резко повышать платежи, что предприятия надо подталкивать к инвестированию в природоохранные программы и что надо разработать не просто закон о платежах, а Экологический кодекс, можно трактовать как намерение уйти от фискального подхода в экологических вопросах.
ИРИНА Ъ-РЫБАЛЬЧЕНКО, ИРИНА Ъ-ГРАНИК
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...