Нормализация платежей — лишь первый этап восстановления банковской системы России. Кризис доказал, что она нуждается в глубоком реформировании. Без здоровой банковской системы, способной привлекать сбережения граждан, предоставлять ссуды производственным предприятиям, обрабатывать потоки платежей и оптимизировать структуру промышленного капитала, нормализация экономики невозможна. Другой вопрос — как реформировать банковскую систему? И при ответе на него будет не лишним обратиться к опыту других стран, переживших подобный кризис.
При всей несхожести проявлений и факторов, усугубляющих финансовые кризисы, у всех кризисов одни и те же причины. Это несостоятельная макроэкономическая политика, структурные проблемы в реальном секторе экономики, несовершенное регулирование и надзор за финансовым сектором, политическая нестабильность, коррупция, неблагоприятные внешние воздействия. То или иное сочетание этих причин и степень их серьезности определяют глубину кризиса и сложность процесса реабилитации. Для российского кризиса характерны все перечисленные причины, и все они очень серьезны. Но не стоит забывать, что финансовые кризисы были преодолены в свое время многими странами — как развитыми, так и развивающимися.
Просчеты в макроэкономическом регулировании, особенно в части бюджетной политики,— одна из наиболее частых причин кризисов. Порочный бюджетный круг (большой бюджетный дефицит--рост процентных ставок--сокращение инвестиций в реальный сектор--падение ВВП и налоговых сборов) был характерен для Мексики и Аргентины в начале 1980-х годов. Необоснованный курс национальной валюты — для Чили в начале 1980-х, Швеции и Мексики в 1990-х, Кореи в настоящее время. Структурные проблемы в реальном секторе экономики, показателем которых в России в первую очередь является низкая производительность труда (в ряде секторов российской экономики он не превышает 10-20% мирового уровня),— например, для той же Южной Кореи. Слабый контроль за кредитованием банками аффилированных финансовых фирм и неадекватный уровень резервов под кредиты был характерен для Швеции в 1991-1993 годах; неадекватный контроль за валютными позициями и структурой срочности активов и пассивов банков — для Южной Кореи. Политическая нестабильность и коррупция усугубили кризис в Аргентине, Венесуэле, Мексике и Индонезии. И даже неблагоприятные для России внешние факторы, к которым относятся азиатский кризис и падение цен на нефть, не являются уникальными. Аналогичные проблемы испытывали Чили в 1980-х годах, когда на экономике страны отрицательно сказалось падение цен на цветные металлы. А одной из важнейших причин корейского кризиса явилось пошатнувшееся доверие инвесторов к Таиланду и Индонезии.
Короче говоря, хотя в России налицо все причины кризиса и все они крайне серьезны, сами по себе проблемы, с которыми столкнулась Россия, не новы и успешно решались другими странами. Речь не идет о слепом копировании их опыта. И уж тем более мы не берем на себя смелость предлагать готовые рецепты реформирования банковской системы. Однако обращение к мировому опыту выхода из кризиса вполне может стать отправной точкой для поиска решения проблемы реструктуризации российского финансового сектора.
Первоочередная цель такой реструктуризации — это, конечно же, восстановление системы платежей и расчетов между компаниями. Но в долгосрочной перспективе целью должно стать восстановление доверия граждан к банковской системе и создание основы для стабильного роста экономики (поэтому, кстати, проблема реструктуризации финансового сектора не может решаться в отрыве от проблем реального сектора).
В связи с этим при разработке комплексной программы реструктуризации банков необходимо: выбрать модель будущего финансового сектора; решить, на кого ляжет бремя потерь, понесенных финансовым сектором в результате кризиса, и расходов по его возрождению; разработать требования по регулированию и надзору за деятельностью финансового сектора в будущем; определить способы организации самого процесса реструктуризации и ответственных за его осуществление.
Что строить
Определение характера будущей модели банковской системы — необходимый первый шаг ее реструктуризации. Ведь модель определяет правила игры и становится руководством к действию для контрольных органов в ходе этого весьма бурного процесса. После определения необходимого числа, типов учреждений и оценки их деятельности контрольные органы могут быстро переходить к ликвидации, слиянию или санации банков.
Выбор модели определяется в конечном счете желаемой степенью участия государства и ЦБ в процессе управления банками, желаемым уровнем конкуренции между ними, их минимальными размерами, масштабами деятельности и структурой их собственности (банки могут быть иностранными или российскими, независимыми или частью конгломерата). В мире существует три основные модели финансового сектора.
Самая распространенная модель предполагает значительную конкуренцию между пятью-десятью влиятельными, независимыми частными финансовыми институтами, предоставляющими широкий спектр финансовых услуг (работа с корпоративными клиентами, инвестиционная деятельность, обслуживание физических лиц, услуги по страхованию). При этом в каждом сегменте банковской деятельности с этими универсальными банками конкурируют специализированные. Хотя эту модель называют либеральной, в странах, где она успешно реализуется, деятельность финансовых институтов подвергается строгому контролю и надзору, что обеспечивает надежность системы и предотвращает злоупотребления владельцев и менеджеров. Такая модель сегодня используется на большинстве сложившихся рынков и все чаще применяется в странах Латинской Америки и Азии.
Либеральная модель финансового сектора была взята за основу в Чили. Перед реструктуризацией 1981-1985 годов около 45% активов банковской системы находились в руках неплатежеспособных банков. На основе определенных критериев (качество активов банка, характер руководства, наличие бизнес-плана) контрольные органы смогли выявить в системе "хорошие" и "плохие" банки. Тринадцать "плохих" учреждений были ликвидированы, а их надежные кредиты и депозиты были проданы иностранным банкам. Один "плохой" банк был слит с другим. А с руководством и акционерами "хороших" банков контрольные органы договорились о рекапитализации за счет новых средств, предоставленных акционерами и правительством.
В Мексике после кризиса 1994-1995 годов контрольные органы решили повысить профессиональность и надежность банков за счет активизации участия в секторе иностранных банков. Им и продавались активы мексиканских банков. В результате сегодня около 40% активов мексиканской банковской системы контролируются иностранными финансовыми институтами.
В рамках второй модели финансовые институты организованы по принципу конгломерата либо по функциональному признаку, например: жилищно-строительные банки, специализированные торговые банки и т. д. В этом случае правительство играет активную роль в выборе направления движения инвестиционных потоков от банков к определенным отраслям экономики на льготных условиях. Такая модель использовалась в Японии и до недавнего времени в Южной Корее и, по мнению ряда экспертов, способствовала быстрому развитию их экономик. Но опыт показывает, что этой модели присущ ряд недостатков, которые делают систему чрезвычайно уязвимой для кризисов. Самый значительный из них — низкое качество банковских инвестиций и, как следствие, высокий уровень задолженности большинства предприятий. Сегодня, проводя реструктуризации, Южная Корея намеревается создать 5-6 универсальных, полностью независимых финансовых институтов вместо существующих 26 банков, построенных в основном по принципу конгломерата.
С третьей моделью мы хорошо знакомы. Она использовалась в СССР и других соцстранах, где финансовый сектор играл очень незначительную роль в распределении инвестиций и управлении рисками. Скорее он выполнял функцию единой платежной системы, которая связывала население, предприятия и государственные учреждения. Эта модель характеризуется наличием ряда банков с функциональной специализацией (например, торгового банка, сберегательного банка, банка долгосрочного кредитования и т. д.), отсутствием конкуренции и частной собственности.
За счет кого строить
Затраты на реструктуризацию банковской системы новых рынков, как правило, чрезвычайно велики. Обычно на эти цели требуется 15-20% ВВП, а иногда и больше. Поэтому вопрос о том, на кого ляжет бремя расходов по компенсации потерь лопнувших банков, отнюдь не праздный. Типичный вариант — переложить бремя на плечи акционеров и правительства (или налогоплательщиков). Однако в некоторых случаях определенную часть расходов брали на себя вкладчики и кредиторы банка.
Вновь возьмем в качестве примера Чили. Здесь затраты на возрождение финансового сектора достигли 41% ВВП страны. И контрольные органы приняли решение о защите всех вкладчиков независимо от размера их депозитов. В результате проблемы банковского сектора были как бы отсечены от проблем остальной части экономики: физические лица и компании не несли прямых расходов по выходу из кризиса и потому могли продолжать свою обычную деятельность. В отношении иностранных кредиторов был начат долгий процесс реструктуризации займов, но на них легла ограниченная доля расходов по компенсации убытков. Основное бремя вынесли на себе акционеры самих банков и правительство. Точнее говоря, налогоплательщики: из-за введения более высоких налогов расходы по реструктуризации банковской системы в Чили были в конечном итоге распределены на всех. (Подобная схема компенсации расходов по реструктуризации финансового сектора применяется сегодня и в Южной Корее, где за кризис будут платить акционеры банка и налогоплательщики.)
Для рекапитализации банковской системы в Чили поступили следующим образом. Часть средств внесли акционеры банков, но правительство взяло на себя большинство застывших кредитов, в обмен на которые банки получили долгосрочные облигации. Эти облигации подлежали погашению банками в течение более 10 лет и накладывали ряд строгих ограничений на операции банков.
Как строить
Прежде чем начинать восстанавливать банковскую систему, потребуется провести ревизию механизмов регулирования и надзора за банками, ведь именно недостатки этих механизмов являются одной из наиболее распространенных причин банковских и системных кризисов. Более того, международные банковские эксперты считают такую ревизию необходимой для восстановления доверия к российской банковской системе со стороны западных инвесторов. В этой области также накоплен довольно большой мировой опыт. В частности, в Чили при проведении реструктуризации регулирующие органы ввели новую программу классификации кредитных портфелей, основанную на американской системе CAMEL (капитал, активы, менеджмент, доходы, ликвидность). Кроме того, были объявлены новые требования по предоставлению информации и организации системы раннего предупреждения, а также расширены полномочия главного управления банков по обеспечению соблюдения этих требований.
Сам процесс восстановления банковской системы, конечно, занимает не один день — на него может уйти несколько лет. Но первые шаги нужно сделать в течение нескольких месяцев. Ключ к успеху — в максимальной быстроте действий, направленных на нормализацию экономики и прекращение разграбления ресурсов, которое обычно имеет место в условиях неплатежеспособности банков, а также в максимальной прозрачности процесса. В противном случае влияния политических интересов на решения дальнейшей судьбы конкретных банков избежать не удастся.
Обычно процессом реструктуризации занимается специально создаваемая независимая комиссия. Так поступили, скажем, власти Южной Кореи. При этом процесс реструктуризации корейской банковской системы займет, как ожидается, около двух лет и будет состоять из трех этапов. На первом этапе (3 месяца) будут выявляться неоплаченные банковские кредиты, проводиться реструктуризация промышленности, а также определяться принципы законодательных реформ и корпоративного управления. Второй этап (протяженностью около 9 месяцев) — это этап отработки неоплаченных кредитов, укрупнения отрасли и реформ в области регулирования и рынков капитала. Последний этап реструктуризации (он рассчитан на один-два года) должен обеспечить глобальную конкурентоспособность экономики Кореи.
Принципы строительства
Конкретные меры по реструктуризации российской банковской системы пока не определены, но из опыта, накопленного другими странами за последние 15 лет, вытекают определенные принципы такой реструктуризации. Главная цель — в кратчайшие сроки выявить работоспособные банки, осуществить их рекапитализацию с тем, чтобы обеспечить выполнение основных функций, то есть привести финансовую систему в рабочее состояние. Нравственные дебаты, направленные не в будущее, а в прошлое, могут парализовать саму программу реструктуризации.
Проблему покрытия убытков банков, учитывая ее масштабы и сложную ситуацию с бюджетом, придется решать совместно всем заинтересованным сторонам, включая правительство. При этом следует добиться того, чтобы все участники этого процесса в будущем были заинтересованы в предоставлении средств банковской системе. Иными словами, необходимо быстро восстановить доверие вкладчиков за счет активного привлечения в банковский сектор иностранных участников, страхования вкладов на основе международных обязательств и других мер. Нынешним акционерам банков также необходим стимул, иначе они не будут вливать в систему свежий капитал.
Программа реструктуризации финансового сектора должна основываться на четырех принципах, доказавших свою значимость в периоды кризиса во всех странах. Речь идет, во-первых, об укрупнении финансовых учреждений. Иными словами, о сокращении числа банков, создании более жизнеспособных единиц и концентрации ресурсов в нескольких учреждениях. Во-вторых, об объединение финансовых институтов различных типов. В частности, об интеграции банков и страховых компаний, коммерческих и инвестиционных банков. В-третьих, о приведении в порядок корпоративного управления на основе механизмов жесткого контроля как внутри учреждений, так и в финансовом секторе в целом. Наконец, об увеличении доли собственности иностранного капитала в национальном финансовом секторе с целью привлечения новых денег, навыков и технологий, а также для быстрого восстановления доверия инвесторов и вкладчиков.
И последнее. Осуществление программы реструктуризации финансового сектора требует политической воли и независимости от влияния заинтересованных кругов. Мало того, успешной она может быть только при условии одновременного решения проблем реальной экономики. Финансовый сектор сможет оказать "первую помощь" другим отраслям экономики, но в конечном счете без решения структурных проблем в этих отраслях не обойтись.
МИХАЭЛЬ ОБЕРМАЙЕР, ЭБЕРХАРД ФОН ЛЕНАЙЗЕН, ИРИНА ШВАКМАН, АРКАДИЙ ГИБОВ, ДЕНИС БУГРОВ, McKinsey & Company
РОССИЯ ДОЛЖНА ВЫБРАТЬ ОДНУ ИЗ ТРЕХ МОДЕЛЕЙ ФИНАНСОВОГО СЕКТОРА: ЛИБЕРАЛЬНУЮ, ЯПОНСКУЮ ИЛИ СОВЕТСКУЮ. ХОТЯ У НЕЕ ЕСТЬ И ЧЕТВЕРТЫЙ ВАРИАНТ — ВНОВЬ ИЗОБРЕСТИ ВЕЛОСИПЕД
БРЕМЯ РАСХОДОВ ПО КОМПЕНСАЦИИ ПОТЕРЬ ЛОПНУВШИХ БАНКОВ ОБЫЧНО ЛОЖИТСЯ НА АКЦИОНЕРОВ И НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИКОВ. РЕДКО ЧАСТЬ РАСХОДОВ УДАЕТСЯ СПИСАТЬ НА КРЕДИТОРОВ И ВКЛАДЧИКОВ