Он пал на композитора Вячеслава Артемова
В минувшие выходные в Большом зале консерватории отмечался День поминовения мучеников многострадальной России. Акция прошла при поддержке партии "Демократический выбор России" и общества "Мемориал". По призыву Егора Гайдара зал встал, чтобы почтить память жертв коммунизма минутой молчания. Следом состоялось исполнение Реквиема, посвященного мученикам многострадальной России, современного московского композитора Вячеслава Артемова.
Исполнение не было премьерой: первый раз Реквием Артемова исполнялся в 1988 году. До этого Артемова знали как одного из подающих надежды композиторов неофициального крыла. Его сочинениям отводилось соответствующее место на обочине презентационной практики Союза композиторов. В таком же положении находился и десяток-другой его коллег, однако только Артемов впоследствии оказался гением-правдолюбцем, чей талант топтала советская власть. В отличие от своих сотоварищей, наивно надеявшихся на то, что их творческие порывы будут оценены жадным до подлинной музыки обществом, Артемов при первой возможности сыграл по-крупному — и его яркая, броская партитура заняла свое место в ряду художеств перестроечной эпохи.
То, что произошло сейчас, десять лет спустя, важно в силу своей исторической беспрецедентности: впервые за все постсоветское время современный композитор, работающий в серьезном жанре, оказался востребован определенной политической партией.
Большой зал консерватории был заполнен вполне прилично. Конечно, аудиторию составляли не музыканты или записные меломаны (тем и другим подлинная ценность творчества Артемова хорошо известна), а люди разных профессий, люди со светлыми лицами, достойно и бедно одетые, собравшиеся услышать шедевр искусства, посвященный трагедии их предков и соотечественников. Согласимся, это надо записать Артемову в актив: все-таки искусство создается не для профессиональной касты, но и не для коллективного бессознательного, а как раз для конкретной, довольно широкой, адресной публики. А суметь поместить исполнение своего текста в акцию, создающую ему контекст, тоже похвальное качество современного художника.
Реквием Артемова был превосходно исполнен: Михаил Плетнев дирижировал своим оркестром ответственно и внимательно; в целом хорошо пели Каунасский хор, участник еще первого исполнения, и хор девочек "Весна"; был найден отличный ансамбль солистов (Любовь Петрова, Инна Полянская, Анна Казакова, Марат Галиахметов, Евгений Поликанин), что вообще случается крайне редко. Реквием имел успех; столь же единодушную овацию слушателей заслужил лишь призыв Егора Гайдара запретить КПРФ как нацистскую организацию.
Можно спросить, чем Вячеслав Артемов отличается от других современных московских композиторов, в эти дни гуртом исполняющихся на ведомственном фестивале "Московская осень"? Да ничем. Большинство из них хорошо профессионально выучены, и такой Реквием могли бы сочинить в Москве человек сто, обладай они достаточной степенью цинизма. Партитура Артемова держится на нещадной эксплуатации нескольких терпких, фонически красивых аккордов; все настроения и эмоции латинской службы (печаль, гнев, скорбь, просветление) выражены предельно грамотно, благо в мировой практике реквиемов испытаны много раз. Истоки стиля — поздний Скрябин, Стравинский, Онеггер, Мессиан, отчасти Шнитке (его Реквием 1975 года вспоминался часто). Самое интересное — в числе истоков начисто нет Шостаковича.
До сих пор эстетикой антикоммунизма и правозащитного пафоса (которые проявляли себя в документальных фильмах, на телевидении и театре) был Шостакович, а точнее, изломанный и нервный стиль, им созданный и от него пошедший в тираж. Новое поколение демократов выбрало иную эстетику. Голос Гайдара звучит не так, как голоса Ковалева или Боннэр. И в музыке Артемова нет привычного интеллигентски-отщепенского тонуса — зато есть уверенное западничество (все-таки Реквием — латинская служба) и эпигонское воспроизведение моделей европейского модернизма.
Художественный выбор "Демократического выбора России" установил индекс того уровня нашей культуры, на котором общественные и эстетические ценности могут находить взаимное соответствие. Оказалось, что ангажированное искусство у нас возможно. Предположим на миг, что и другие партии обзаведутся композиторами. Тогда до тех пор, пока не появится еще более культурная партия, чем ДВР, Вячеслав Артемов останется высшим примером художника, призванного служить обществу.
ПЕТР Ъ-ПОСПЕЛОВ