Сухой улыбчивый длинноносый старик в длинном белом одеянии и крошечной белой шапочке, прикрывающей только затылок, появляется в двери самолета — измученный долгим полетом, сутулый, кажущийся беспомощным и слабым, терзаемый хроническим насморком и болью в сломанном полгода назад бедре — она появляется всякий раз при резкой смене погоды или климата. Появление старика скорее угадывает, чем видит огромная толпа черноволосых с узкой прорезью глаз филиппинцев; они в едином порыве приветствуют его, плача от радости. А он, стоя на трапе, простирает над толпой дрожащую худую руку и слабо улыбается. Филиппинцы безмерно счастливы видеть его: этот усталый старик, считают они, наместник Бога на земле. Папа Римский Иоанн Павел II, прервав более чем годичное затворничество в Ватикане, вынужденное телесной немощью и болезнями, совершает шестьдесят третью за шестнадцать с небольшим лет своего пребывания во главе Католической церкви зарубежную поездку.
С Филиппин Папа отправился в Папуа — Новую Гвинею, затем посетил Австралию и Шри-Ланку, откуда сегодня вечером вылетает домой, в Ватикан. Его поездка привлекла к себе необыкновенный интерес, на эти одиннадцать дней Папа стал одним из самых популярных лиц в выпусках мировых теленовостей и публикациях в печатных средствах массовой информации.
Поляк — значит антикоммунист
Иоанн Павел II по происхождению поляк, и хотя вряд ли это обстоятельство на что-нибудь влияет, национальность Папы в глазах и верующих, и просто западных интеллектуалов стала одной из главных характерных черт его пребывания на св. Престоле — наряду с несовременной боязнью Бога и пунктуальным следованием жестким церковным канонам.
Папы всегда были итальянцами, и потому когда в октябре 1978 года краковский кардинал Кароль Войтыла был избран главой Католической церкви, это было воспринято в мире, причем не только в католическом, как нечто совершенно поразительное, буквально так же, как очередное достижение для книги Гиннесса. Даже если бы на св. Престол взошел француз или испанец, это не было бы так неожиданно — ведь новый наместник Бога на земле происходил из коммунистической страны.
В Восточной Европе в тот момент даже просто вера в Бога рассматривалась властями как проявление оппозиционных настроений. Так что появление Иоанна Павла II на престоле представлялось как вливание свежей крови в жилы измученного долгой болезнью организма Католической церкви.
Запад получил последовательного, стойкого и в то же время удивительно мягкого союзника — антикоммуниста. Репутация эта закрепилась за Иоанном Павлом II еще с краковских времен, и она вполне соответствовала и по-прежнему соответствует действительности.
Меж тем новый Папа недаром принял имя Иоанна Павла II и объявил себя продолжателем идей и замыслов почившего в Бозе предшественника, проведшего на св. Престоле всего тридцать три дня Иоанна Павла I. Конечно, Иоанн Павел I ничего не смог за это время сделать, однако рассказать о своих планах успел, и его преемник взялся за дело. Планы Папы Войтылы были совершенно миссионерские.
И все же как Иоанн Павел II ни старался оставаться всего лишь облеченным высоким доверием пастырем, он сделался политической фигурой, и причем очень значительной. Его антикоммунизм в полной мере устраивал Запад, и более того, возможно, это было даже единственное, что всех устраивало в Папе, хотя антикоммунизм католического иерарха и просвещенного демократа суть вещи диаметрально противоположные. Плоский взгляд паствы на своего верховного пастыря нанес той миссионерской деятельности, на которую были направлены все силы Иоанна Павла II, непоправимый урон.
Во времена холодной войны ему волей-неволей пришлось выступать на стороне Запада (сиречь тех самых просвещенных демократов) против коммунизма, и потому его голос перестал восприниматься западными обывателями как голос наместника Бога на земле. Будучи выходцем из страны победившего социализма, он — в глазах пресловутой мировой общественности — просто не мог не выступать против господствовавшей там, как всем было известно, бесчеловечной идеологии. И потому Папа стал просто еще одним из выдающихся политических деятелей.
Это впечатление только усилилось после неудавшегося покушения, совершенного в 1981 году турецким террористом Али Агджой. Следы заговора вели, по мнению западных спецслужб, к болгарской службе госбезопасности. Иными словами, мотивы покушения на Папу были не религиозными, а чисто политическими. Пребывание Иоанна Павла II в больнице было описано прессой совершенно в том же духе, что и выздоровление (также после покушения, совершенного, правда, несколько позже) американского президента Рональда Рейгана.
Дело дошло даже до того, что вполне пастырское дело — примирение спорящих — вылилось, или, точнее говоря, было подано как очередная политическая акция. Речь идет об участии Иоанна Павла II в урегулировании едва не переросшего в настоящую войну конфликта между Великобританией и Аргентиной по вопросу о спорных Фолклендских островах.
Так что стремление Папы всего лишь вести активную миссионерскую деятельность привело к тому, что он стал полноправным (наряду, например, с генеральным секретарем ООН) участником всемирной политической жизни. И вряд ли это можно признать радостным фактом. Ведь пастырское слово не может восприниматься верующими критически: все, что говорит понтифик, — истина в последней инстанции. Слова же политического деятеля могут как соответствовать представлениям его избирателей, так и не соответствовать.
Поляк — значит истинный католик
Папа, воспитанный в строгости и богобоязненности, призывал к покаянию не только коммунистов, но и заблудших западных овец, пытавшихся снискать вечное блаженство в земной жизни посредством последних достижений техники и медицины.
Иоанн Павел II видел свою задачу в том, чтобы наставить разочаровавшихся в личной свободе граждан свободных стран на путь истинный, объяснить им преимущества жизни во Христе перед любой другой жизнью. Он начал пастырские поездки в самом скором времени после своего избрания на св. Престол. Он стал самым непоседливым Папой со времен св. Петра.
Исторически момент для ведения активной миссионерской деятельности был самый что ни на есть удачный. Окончило свое существование массовое движение хиппи, владевшее в большей или меньшей степени умами огромного числа молодых людей во всем мире в течение предыдущих десяти лет. По сути своей это движение было противоположно христианству, так как в познании добра и зла ориентировалось прежде всего на личный опыт и с презрением относилось ко всему традиционному, исходившему от старшего поколения, которое продолжало сохранять — хотя бы внешне — достаточно тесную связь с церковью. Свобода личности ставилась хиппи превыше всего, а поскольку все правила и условности, исходившие от родительского поколения, воспринимались как ограничение этой самой свободы, их просто следовало нарушать. Христианство пало одной из первых жертв этого эпатажа, а Католическая церковь пострадала в наибольшей степени. Протестантские конфессии еще как-то старались завоевать популярность, постоянно реформируясь, но католики не могли себе этого позволить. (Заметим, что зародилось движение хиппи в протестантских странах.) Духовный опыт хиппи обретали в восточных религиях, языческих обрядах или наркотическом бреду, игнорируя достижения христианской религиозной мысли. Любовь к ближнему для них прежде всего означала свободу выбора сексуального партнера.
Извергнув из своих недр под конец существования еще более циничную, хотя и получившую меньшее распространение культуру панков, в свою очередь презиравших предшественников за их жалкий романтизм и слезливость, эпоха хиппи благополучно окончилась. Восточные ереси требовали почти недостижимой для западного человека концентрации на собственном ненавистном внутреннем мире, да и погодные условия Европы не способствовали пренебрежению к быту, которое так необходимо любому образцовому даосу или буддисту. Языческие культы не имели устойчивой традиции, кроме того, мистическое содержание их выглядело чересчур упрощенным. Увлечение наркотиками в лучшем случае заканчивалось тяжелой депрессией, в худшем — ранней смертью.
Словом, западное общество, изрядно устав от эпатажа, обратило свое внимание на так называемые общечеловеческие ценности, приверженность которым не требует от члена общества практически никаких самоограничений.
Казалось, что необходимые ценности жаждущие душевного мира заблудшие овцы смогут обрести в единении, например, с католической религией и ее главой. Однако с течением времени выяснилось, что Папа совершенно не способен на компромиссы. От политического деятеля, которым продолжал считаться Иоанн Павел II, все ожидали так свойственной этой категории людей гибкости и понимания чужих проблем. Однако оказалось, что Папа нисколько не идет на уступки, причем ни по одному из принципиальных вопросов.
Первоначально наибольшую остроту приобрел вопрос о противозачаточных пилюлях. Несть числа выступлениям и публикациям, в которых когда в мягкой, а когда и в решительной форме указывалось, что Папа должен рассмотреть этот вопрос еще раз и все-таки пойти на некоторые уступки. Описывалось немало причин, по которым это следовало сделать: перенаселенность мира, бедность огромного числа людей и т. д., однако Иоанн Павел II всякий раз решительно отвергал возможность компромисса. Основная мысль его была проста: если человек придерживается католического вероучения, он не может пользоваться противозачаточными пилюлями, ибо это идет вразрез с этим вероучением; однако всякий волен не придерживаться никакого вероучения, и тогда вполне может делать все что угодно.
Еще большую актуальность получил вопрос о презервативах — когда СПИД начал стремительно распространяться по планете. И снова от Папы требовалось разрешить их использование — ведь в противном случае многие невинные люди могут смертельно заболеть. И снова Папа остался непреклонен.
Особенно же жаркие дебаты разгорелись по поводу женского священства. Стойкое нежелание Папы вообще даже говорить всерьез на эту тему поразило демократов-феминистов, которые увидели в этом покушение на те самые общечеловеческие ценности (к которым, понятное дело, относится и правовое равенство полов), ради которых были оставлены рваные клешеные джинсы и ночевки под луной.
Вполне понятно, что Папа и слышать не хочет об одобрении и тем более об освящении Церковью гомосексуальных браков, чего определенные группы защитников прав человека добиваются от него с не меньшим усердием, нежели феминисты — женского священства.
Поляк — значит реформатор
Еще до вступления на св. Престол Иоанн Павел II написал немало теологических трактатов, в одном из которых связал любовь духовную с любовью телесной, указав, что имя Божье привносит высший смысл и в интимные отношения мужчины и женщины. Конечно, эти слова нисколько не расходятся с заповедями Господними, однако достаточно странно читать подобного рода соображения, вышедшие из-под пера иерарха-богослова: обычно половые вопросы в духовных трудах обходят стороной.
Нынешний Папа Римский предпочитает энергичные действия тихой молитве, и это также не слишком характерно для наместника св. Престола. Он решительно участвует в гуманитарной деятельности, совершает акты доброй воли, примиряет конфликтующих, впрочем, не всегда успешно.
Ватикан (читай — Иоанн Павел II) заявил, что во многом именно постоянная враждебность Католической церкви к евреям в конце концов привела к Холокосту, а когда происходил геноцид, она не оказала действенного сопротивления уничтожению евреев. После войны антисемитская теологическая традиция церкви замостила путь к современному антисемитизму. Это признание и вовсе имело эффект разорвавшейся бомбы.
Мощь католичества по-прежнему велика, и теперешние времена далеко не самые сложные в его истории. О том, что католичество еще рано списывать со счетов, свидетельствуют и его несомненные успехи в миссионерской деятельности, которую упорно и настойчиво ведет Иоанн Павел II.
По данным западных аналитиков, именно у католичества имеется самый разветвленный и очень эффективно действующий религиозный аппарат. Особенно большие споры вызывает деятельность очень близко стоящей к Папе католической организации "Opus Dei", связи и влияние которой очень велики, а большая скрытность и часто откровенно суровые требования к безоговорочному послушанию члены "Opus Dei" делают его структуры весьма дисциплинированными и способными выполнять самые сложные задачи.
Особо следует сказать об экуменической деятельности Папы. Нисколько не отступая от своих принципов, которые совпадают с принципами католического вероучения, Иоанн Павел II не отказывает в совместных богослужениях никому. Ему удалось наладить достаточно хорошие (по крайней мере — устойчивые) контакты с главами большинства христианских церквей; теперь ни у кого не вызывает удивления, когда Католическая церковь помогает Православной религиозной литературой и даже просто финансами.
Поляк — значит путешественник
Ни один Папа в истории Ватикана не был столь активным путешественником. Только в прошлом году Иоанн Павел II не покидал резиденции, поскольку сломал в апреле бедро и долго восстанавливался. Нынешняя поездка была исключительно важна: во-первых, она знаменовала возврат Папы к активной миссионерской деятельности, а во-вторых, в ходе ее должно было пополниться число блаженных, причем и на Филиппинах, и в Папуа — Новой Гвинее, и в Австралии, и на Шри-Ланке это были первые канонизированные католики.
В Порт-Морсби (столице Папуа — Новой Гвинеи) Папа причислил к лику святых местного мученика Питера Торота. Во время второй мировой войны Торот был убит японскими оккупантами.
В Австралии Папа объявил святой Мери Маккиллоп. Эта монахиня часто конфликтовала с руководством церкви и на некоторое время была даже отлучена от нее. Особенно велики были ее успехи в воспитании бедных детей.
На Шри-Ланке святым был объявлен миссионер отец Филипп Ваз, прибывший на остров в XVII веке из индийского штата Гоа и обративший в католицизм значительную часть поголовно буддийского населения острова.
С помощью такого расширения числа и географии католических святых Папа, видимо, хотел бы упрочить позиции Ватикана в Азии, ведь подавляющее большинство католических святых — европейцы.
Особенный энтузиазм визит Папы вызвал на Филиппинах, где он в прошлое воскресенье провел мессу под открытым небом. Эта месса, по всеобщему убеждению, стала самым крупным событием в новой истории Филиппин. Согласно различным оценкам, на мессе присутствовало от двух до четырех миллионов человек — хотя и не следует забывать о том, что Азия — это Азия, к местным оценкам нужно относится осторожно. Во всяком случае, улицы Манилы были переполнены, и Папа вынужден был добираться до стадиона Лунета на вертолете. Спикер Ватикана назвал собравшуюся на мессу паству самой большой, которая когда-либо принимала участие в католическом богослужении. Даже в Польше — на своей Родине — Папе не удавалось вызвать интерес такого большого количества верующих. Местный руководитель службы безопасности заметил, что людей собралось больше, чем могло бы собраться на выступление Мадонны (имеется в виду американская поп-звезда), однако сдерживать верующих было гораздо легче, поскольку они очень дисциплинированны.
Сам Папа, видимо, был очень доволен своим выступлением. Он был словоохотлив, много шутил, а после длившейся четыре часа мессы под открытым небом распрощался с верующими на тринадцати языках. Уже после окончания визита на Филиппины, то есть задолго до завершения всей азиатской поездки, римские обозреватели назвали его, пожалуй, самым успешным иностранным визитом за все время его понтификата.
И этот успех особенно важен. Филиппины занимают совершенно особое место в католическом мире. Это единственная действительно христианская страна в Азии. 85% из всего 65 миллионов человек ее населения — католики. Отчасти Филиппины можно рассматривать и как оплот христианской веры в ее очень сложных взаимоотношениях с двумя другими мировыми религиями, особенно влиятельными в Азии — буддизмом и особенно исламом, который распространяется сейчас самыми быстрыми темпами из всех религий. Многие западные политологи видят сейчас именно в агрессивных политических движениях, часто прикрывающихся именем и лозунгами ислама, главную угрозу стабильности и западной демократии как таковой.
В Азии именно Филиппины стоят в центре этого противостояния, об исходе которого сейчас судить очень трудно. Очень жесткими были поэтому меры по обеспечению личной безопасности Папы. Как потенциально весьма опасная рассматривалась деятельность телевидения и радиовещания с территории крупных соседних государств, население которых в основном исповедует ислам. Накануне приезда Папы появилась информация о том, что религиозные террористы, присвоившие себе право действовать от имени всех мусульман, планируют террористические акты против американских гражданских самолетов. Так что никто не мог поручиться, что опасность не угрожает и жизни главы католической церкви.
Очень важное место в выступлениях и проповедях Папы на Филиппинах занимали вопросы семейного планирования и сексуального воспитания в школах, что совершенно не удивительно в свете постоянных нападок на него со стороны западных демократов. На Филиппинах же эта проблематика осложняется еще и противостоянием широких масс католического населения правительству Фиделя Рамоса (кстати сказать, протестанта), которое пытается снизить с помощью пропаганды и широкого внедрения контрацептивов, повышения уровня сексуального воспитания и расширения знаний молодых людей о половой гигиене высокие (даже для Азии) темпы прироста населения — около 2,4% в год и даже больше. Однако из-за позиции Папы эта борьба получает отчетливое антирелигиозное звучание. Аборты на Филиппинах по-прежнему запрещены.
Перед собравшимися на встречу с ним епископами Филиппин Папы решительно подчеркнул, что церковь категорически против какой бы то ни было формы аборта, стерилизации или контрацепции. Подобные меры, по мнению Папы, наносят вред достоинству человека как образа Господа и тем самым подрывают устои общества.
И снова здесь можно говорить о противоречиях между словом и делом католичества. Несмотря наивосторженнейший прием, оказанный на Филиппинах Папе, население этой страны вряд ли можно назвать особо педантичным в следовании запретам и наказам Папы. Так, согласно недавно опубликованным результатам исследования Филиппинского университета, большинство филиппинцев — во всяком случае, в городах — не придерживается запрета Папы на искусственное предохранение от беременности. Некоторые католические священники открыто говорят: "Они приходят к нам, молятся и исповедуются, но то, что они делают после этого в своих спальнях, по их мнению, никого не касается и является исключительно их личным делом".
В ходе мессы в Сиднее "духовный пастырь миллиарда человек" (выражение генерал-губернатора Папуа-Новой Гвинеи) призвал свою австралийскую паству не поддаваться расизму и не идти на этнические конфликты. Во время встречи в парке Sydney Domain Папа обратился к десяткам тысяч слушателей с заявлением, что Австралия должна оставаться оплотом гармонии и солидарности, взаимоуважения, неприкосновенности личности и достоинства каждого человеческого существа. Совместно с исламскими и иудейскими проповедниками, а также с главами различных христианских конфессий он призвал к экуменическому диалогу — чтобы исполнился завет Иисуса Христа о единстве. Папа призвал христиан к мужественным и решительным действиям против бедности и несправедливости, действовать всякий раз, когда возникает угроза для невинной жизни и унижается человеческое достоинство.
Визит в Папуа — Новую Гвинею был омрачен очередной попыткой покушения на понтифика. На входе на стадион был задержан человек, вооруженный полностью заряженным ружьем. Средства массовой информации особенно обращали внимание на имя задержанного террориста — Перфекто Сантос (что можно было бы перевести как "совершенно святой" или "святейший").
На Шри-Ланке, откуда Папа сегодня улетает в Ватикан, большинство буддистов было намерено бойкотировать приезд Папы. Спикер Федерации буддийских организаций сообщил, что все буддистские монахи получили указание не приближаться к местам запланированных выступлений Папы. Особенное раздражение у буддистов вызывают пассажи в новой книге Папы, в которых их религия названа "атеистической системой".
ДЖУРА Ъ-АЛТЫНОВ, ЕЛЕНА Ъ-БРАГИНСКАЯ