Минувший год оказался юбилейным сразу для нескольких звезд российского кино. Сначала юбилей отметила Татьяна Самойлова, а под занавес 1994-го — Алиса Фрейндлих, Наталья Фатеева и Анастасия Вертинская. Сочетание таких имен заставляет задуматься о том, что вообще значит для советского кинематографа образ женщины.
Аналогичный вопрос заинтриговал и Ивана Дыховичного, только что показавшего свой новый фильм "Женская роль". Смонтированная из фрагментов старых лент, картина прослеживает смену женских типов в нашем кино, в котором женственность с тихим упорством всегда отстаивала свои права.
Особенно бурный всплеск феминистической энергии, размывший четкие конструкции советского фильма, случился в оттепель рубежа 1950-1960-х. Впрочем, если вспомнить историю французского кино, можно увидеть в ней много схожего. И там в то же время сломался стереотип сконструированного сюжетного зрелища — взамен пришли импровизация и чувственная раскованность "новой волны".
Когда в 1958 году над Канном триумфально пролетели калатозовские "Журавли", одним из главных достоинств фильма многие едва ли не в первую очередь называли роль Татьяны Самойловой. Ее Вероника была нервной, внезапной и противоречивой — ни то, ни другое, ни третье тогда еще не успело стать штампом. Она изменяла своему возлюбленному — ушедшему на фронт советскому солдату, — но не становилась отрицательной героиней.
То была настоящая революция в искусстве соцреализма. Не меньшую революцию произвели появившиеся чуть позже "Алые паруса" и "Человек-амфибия" — абсолютно оторванные от жизни и тем прекрасные романтические сказки. Их принцессой была совсем юная Вертинская, и внешностью, и происхождением оправдывавшая нездешний облик своих героинь с экзотическими именами Ассоль и Гуттьере. Самойлова начала как острая драматическая актриса, Вертинская дебютировала в амплуа инженю. Никто не знал тогда, как повернуться судьбы этих актрис в дальнейшем. Но именно своей загадочностью притягательна настоящая женская роль.
Алису Фрейндлих, приму ленинградской сцены, широкая публика долго не знала. Хотя уже в середине 1960-х актриса блеснула в прелестной, меланхолической и забавной роли в "Похождениях зубного врача". Но фильм Элема Климова положили на полку, как потом его же "Агонию", где опять играла Фрейндлих; "Сталкер" поначалу привлек лишь эстетов, и только благодаря "Служебному роману" актриса наконец обрела статус кинозвезды. Это произошло, когда либеральные художники уже начали профанировать советскую мифологию, и мы увидели пробуждение еще одной принцессы в бесполой служаке-мымре. Когда-то во французском фильме "Призрачное счастье" так же разительно преображалась Мишель Морган, у которой "пластическая операция" убирала приклеенный уродливый нос. Разумеется, рязановский сюжет был не столь буржуазен, и все-таки он свидетельствовал о переменах — по классической советской схеме все должно было бы происходить наоборот, совсем не так, как в "Служебном романе".
Наталье Фатеевой, как почти любой ее советской коллеге, доводилось играть в производственных драмах — таких, как "Битва в пути". Пока на авансцене сталкивались лбами гиганты индустрии, кипели идейные споры и рвались в клочья директорские страсти, скромная девушка-технолог (пусть и главный) по имени Тина пребывала в тени. А могла бы, судя по огонькам в ее глазах, спровоцировать не меньше беспорядка в мужском мире, чем ее французская ровесница Брижитт Бардо — "символ агрессивного эротизма". В легкомысленной комедии "Три плюс два" Фатеева запомнилась в облике эмансипированной горожанки Зои, своенравной искательницы приключений. И это на советском экране середины 1960-х выглядело совсем не банально.
С этой поры минуло уже тридцать лет. Сегодня мы чаще встречаемся с Татьяной Самойловой в ретропередачах, с Натальей Фатеевой — на презентациях и фестивалях, с Алисой Фрейндлих — в театре и на эстраде. Что касается Анастасии Вертинской, она все чаще ездит на Запад делиться своим актерским мастерством. А судя по последним телесъемкам, она вернулась из Парижа не менее ослепительной, чем Катрин Денев.
Путь каждой экранной звезды не лишен крутых поворотов и всегда уникален, как уникальны они сами. Но не случайны попытки глобального взгляда на женскую роль — не только у Дыховичного, но и у Рустама Хамдамова, чей фильм "Анна Карамазофф" есть рефлексия на эту же тему. Протагонисткой здесь выступает чужестранка — Жанна Моро. А хором становится целый сонм русских актрис: наряду с Еленой Соловей и Татьяной Друбич в хамдамовском фильме неожиданно появляются Наталья Фатеева в образе гранд-дамы сталинского бомонда и Татьяна Самойлова. В одном и том же повторяющемся кадре она плывет навстречу нам в длинном широком платье, и это — вечное движение вечной женственности уходящего в область исторических преданий советского кино.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ