Проблемы аграрного сектора оказались яблоком раздора в новом правительстве России. После обсуждения 3 февраля на закрытом заседании президиума Совета Министров проекта постановления "Об экономических условиях функционирования агропромышленного комплекса Российской Федерации в 1994 году", проект был возвращен на доработку, хотя и получил одобрение в целом. Последнее обстоятельство, видимо, и стало причиной появления в прессе ряда статей, в которых сторонники монетаристских методов обвиняют аграриев в лоббизме.
По всей видимости, и для самого правительства, и для тех, кто пристально наблюдает за первыми шагами обновленного кабинета, поставленный аграриями вопрос о финансировании будет прецедентным тестом на приверженность принципам и на наличие здравого смысла.
Что может быть лукавей цифры
Первый вал всеобщей ажитации прокатился по средствам массовой информации сразу после поездки премьера и председателя Центробанка в Орел в январе этого года. Напомним, что там представителям 18 областей были обещаны колоссальные, по всеобщему мнению, деньги — около 4 трлн рублей в этом году и аж 40 трлн рублей до 2000 года. Вот! Вот она — проинфляционная сущность нового кабинета, скрываемая под личиной приверженцев умеренно-жесткой кредитной политики! Только ушли Гайдар с Федоровым, так не стало на них управы. Послушаешь, и вправду поверишь, что произошел экономический переворот.
Нам же представляется, что особенно нервничать по поводу орловских обещаний черноземным аграрникам не следовало бы. А если уж нервничать, то справедливо.
Давайте напряжем экономическую память. От внимания "антиинфляционной" прессы, видимо, ускользнул тот факт, что за прошедший год правительство во главе с реформаторами-монетаристами сподобилось испечь более 160 федеральных программ (многие из которых введены в действие указами президента) с объемом финансирования только в 1994 году в три годовых бюджета. Большинство этих программ зародилось, кстати, отнюдь не в Москве в тиши кабинетов. Имя месту их рождения — регионы. Те самые регионы, которые посетили в апреле и ноябре политики из состава правительства в борьбе за голоса избирателей.
В итоге странно было бы удивляться факту, что более десятка прошлогодних федеральных программ (от "Возрождения русского льна" до "Развития циркового искусства"), предполагающих определенное финансирование, географически пересеклись на территории 18 областей центра России. Иными словами, в Орле правительство-94 по существу обещало сдержать обещания правительства-93, и не более того.
Впрочем, те, кто в силу каких-либо причин склонны идеализировать "антиинфляционную" политику старого кабинета могут возразить, что давать обещания и не заплатить — это все-таки более жесткий монетаризм, чем давать обещания заплатить.
У экспертов Ъ в этой связи возникает подозрение, что иллюзия относительно того, что старое правительство не платило по своим "политическим" векселям возникает вследствие неумения отдельных обозревателей сопоставить объемы финансирования в постоянных ценах. Здесь уместно напомнить, что в мае прошлого года "правительство реформ" и президент (чей курс был поддержан в конце апреля на референдуме) щедрой рукой раздали кредитов (в том числе и тем же аграрникам) почти на 5 трлн рублей, то есть на сумму большую, чем за все четыре первых месяца 1993 года.
В сегодняшних ценах (смотри доклад Госкомстата) эту сумму можно оценить ровнехонько в 40 трлн рублей, но, заметим, не обещанных до 2000 года, а именно выданных, причем всего за 1 месяц.
Впрочем, едва только улеглись страсти вокруг орловского визита, с разоблачением аграрного лобби в правительстве выступил в прессе "уволенный в запас" советник правительства Андрей Илларионов. Опять ошеломляющие цифры — аграрники хотят получить 34 трлн рублей кредитов и ассигнований.
Оставив пока вне рассмотрения достоверность этих оценок, посмотрим много это, или мало. Получается, что если учесть динамику цен, то эти самые 34 трлн рублей по своей покупательной способности в 1994 году не превысят той суммы средств, которую в свое время выручило государство от продажи чеков "Урожай-90".
В этой положении, когда эмоциональные оценки не всегда могут быть признаны адекватными ситуации, нам представляется необходимым более подробно рассмотреть эту проблему.
Торговля и кредит: вывоз органики с полей
Отстаивая жесткость финансовых подходов, противники расширения финансовой помощи сельскохозяйственной отрасли говорят о том, что 14 трлн рублей кредитов, запрошенных Министерством сельского хозяйства и продовольствия на 1994 год (в том числе 8,5 трлн руб. на первое полугодие и 1,3 трлн рублей на I квартал), неизбежно обернутся ростом цен и увеличением дефицита бюджета.
Только невнимательному наблюдателю могло показаться, что столкновение по поводу аграриев, участие в котором приняли члены Кабинета Министров, возникло внезапно. На самом деле история конфликта берет начало в событиях минувшего года.
К началу 1993 г. российские аграрии осознали, что положение в их отрасли далеко от радужного, но падение производства в аграрном секторе все же менее значительно, чем в промышленности, уровень неплатежей ниже, а государство худо-бедно, но поддержку оказывает. Действительно, 1,3 трлн необходимых льготных кредитов аграриям тогда было выделено.
С течением времени традиционные для производителей проблемы, помноженные на специфику отрасли, доказали селянам всю незавидность их положения.
Прежде всего началась глухая и ожесточенная война с торговлей. Розничная торговля, не получившая доступа к централизованным ресурсам для пополнения оборотных средств и практически не наделенная рабочим капиталом в процессе приватизации, начала лихорадочно искать источники кредитов.
Брать коммерческие кредиты при ставке 210% мелким и средним магазинам (а их по стране более 90% от общего числа) оказалось не под силу. Крайними, естественно, стали сельхозпроизводители: торговля не платит переработке, та — производителю. Таким образом, средний срок неплатежей по скоропортящимся продуктам питания в минувшем году, по данным Минсельхоза, достигал 45 дней. Логика подсказывала крестьянам, что за этот срок либо товар протух, либо деньги ушли налево. Дабы пресечь возмутительную ситуацию, аграрии стали требовать предоплаты, однако и этого не получилось. Торговля сетует на временное отсутствие платежных средств, и производитель принужден оставлять скоропортящуюся продукцию на консигнацию в той же торговой сети без предоплаты.
Производителей сельхозпродукции не устраивает и структура цен, когда более 25% набавляют перерабатывающие предприятия, а 15% — торговля (причем торговля также упрекает переработку в "несдержанности"). Высокие цены делают российские продукты неконкурентоспособными на внутреннем рынке по сравнению с импортным продовольствием, но что поделаешь — в подавляющем большинстве АО аграрного профиля держателями контрольных пакетов акций являются перерабатывающие производства.
Связанные одной цепью
И все же перечисленные трудности меркнут перед тем кредитным ребусом, который российским аграриям в прошлом году загадало "правительство реформ", приверженное жесткой финансовой политике. Оно отвергло кредитование сельскохозяйственной отрасли, которое производилось по льготной ставке 28% годовых, усложнив условия игры. Кредитование в 1993 г. осуществлялось по учетной ставке Центрального банка, плюс 3% маржи — заработок коммерческого агробанка, через который работает сельхозпредприятие. Разницу до тех же 28% государство частями обязалось погасить аграриям из бюджета. В реальности дотации по процентным ставкам, причитающиеся аграрному сектору по решению правительства — а это более 1 трлн руб. — бюджет "крутил" в условиях инфляции почти год, чего самый недобросовестный коммерческий банк позволить себе не может. К августу 1993 года, перед сбором урожая, аграрии получили лишь 246 млрд руб. бюджетных выплат без всякой индексации.
На все жалобы крестьян в конце года был сформулирован достойный ответ, свидетельствующий о новой тенденции в государственной поддержке сельского хозяйства. Впредь крестьянам на льготные кредиты было приказано не рассчитывать, а в конце декабря постановлением правительства все выданные по разным ставкам в 1993 году кредиты пролонгировались до следующего ноября, но уже по единой ставке 213%.
При этом оставшуюся разницу в процентных ставках — около 1 трлн руб. за 1993 год — бюджет аграриям вернул ... в январе этого года. И был бы Минфин суров, но справедлив (кредиты возвращать надо в срок, а сельхозники еще не покрыли на сегодняшний день задолженность по 1992 году), если бы сам не оказался нынче в должниках перед аграриями. Государство не выплатило им за урожай прошлого года, по оценкам самого Минфина, 1,7 трлн руб. И возвращать свой долг государство собирается по мере поступления доходов. Предложение аграрников проиндексировать долг государства на заседании президиума Совета Министров, где рассматривался проект постановления, поддержки, естественно, не нашло.
Жесткость в подходе к финансированию сельского хозяйства усугублялась строгостью схемы контроля за возвратом кредитов. Агробанк, обслуживающий данного клиента, обычно заключает с ЦБ договор о рефинансировании, определяются сроки и порядок выдачи кредитов и погашения процентов. (Частично кредиты выдаются комбанками за счет собственных средств. Заработок агробанка вроде небольшой, всего 3%, но его спасают большие обороты, поскольку при акционировании бывших государственных агробанков практически вся клиентура была ими сохранена). Согласно тексту договора, раз в месяц (или в квартал) ЦБ автоматически списывает с корсчета агробанка сумму процентных выплат. Следовательно, если бюджетные поступления за разницу в процентных ставках запаздывают на месяц-два, банку приходится покрутиться на собственных деньгах, а если их (поступлений) вообще нет? Отсутствие бюджетных выплат принудило агробанки во второй половине прошлого года взимать с многострадальных сельхозпредприятий полную (213%) ставку кредита, причем последним на эту меру пошел и Россельхозбанк.
При этом банкиры свидетельствуют: на высокие процентные ставки по кредитам еще как-то реагируют крепкие хозяйства — не берут. Что же касается слабых — они берут кредит не глядя, "точно в омут бросаются": какая им разница, 213% или 1000%? Подобная политика, считают банкиры, не только уничтожит экономический сектор, но и обанкротит агробанки. Похоже, именно тревога за ряд коммерческих банков заставила принять участие в судьбе сельскохозяйственных кредитов текущего года Виктора Геращенко, неоднократно за последнее время высказывавшегося за нахождение разумных вариантов финансирования сельского хозяйства страны.
Резюме
Описанная ситуация до боли знакома любому хозяйственнику, который хоть раз в своей практике 1992-1993 годов связался с бюджетом или госзакупками. Мы далеки от мысли считать ситуацию в сельском хозяйстве более тяжелой, чем в других секторах экономики, но, видимо, не следует финансовые запросы аграриев объяснять исключительно лоббизмом. Просто они открыли новый годичный цикл неизбежных кредитов — АПК, ВПК, "Севера", ТЭК.
НИКИТА Ъ-КИРИЧЕНКО, ЕЛЕНА Ъ-МАКОВСКАЯ