На промежуточных выборах 8 ноября демократы проиграли почти все, что могли: они теперь в меньшинстве и в сенате (последний раз это случилось в 1986 году), и в палате представителей (этого не было 40 лет), и даже (впервые за последние 24 года) по числу губернаторов штатов уступают республиканцам. Символом победоносного шествия последних стал успех 48-летнего сына Буша (тоже Джорджа) на выборах губернатора Техаса (его победу чуть было не продублировал младший брат Джеб — во Флориде). Теперь у Клинтона практически нет шансов провести в конгрессе сколько-нибудь самостоятельное решение, касающееся внутренней политики. Остается, видимо, сосредоточиться на внешней, где полномочия исполнительной власти США традиционно сильны. Ситуацию комментирует обозреватель Ъ ГЕОРГИЙ БОВТ.
Билла Клинтона настигла волна, которую два года назад поднял на президентских выборах он сам, губернатор захолустного Арканзаса, выступив против вызывавшей раздражение чванливой вашингтонской элиты. Теперь уже он — элита. Ратуя против "большого правительства" (и поймав Буша на нарушении обещания не повышать налоги), Клинтон отбивается от таких же обвинений со стороны строптивых налогоплательщиков. Обыватели не хотят и раскошеливаться на новые социальные программы, и поощрять госрегулирование экономики в исполнении вашингтонских бюрократов, которым несть числа. В Америке притчей во языцех стали, как минимум, два тезиса: о том, что так называемые WASP — "белые англосаксонские протестанты" — превратились в самую "угнетаемую" часть нации, исправно платя все налоги, и о том, что уже не одно поколение испаноязычных и черных зарабатывает на жизнь лишь в очереди за пособием. Результат для демократов — сокрушительный. Под их контролем остался только один из восьми крупнейших штатов, голосование в которых обычно решает исход президентских выборов. Особенно болезненны результаты голосования на Юге, наиболее динамично развивающемся регионе, контроль над которым считают ключевым. Уже в 60-х годах консервативный Юг на президентских выборах стал голосовать за республиканцев, но до последнего времени на низовом уровне (легислатур штатов, губернаторских постов, конгрессменов) хранил верность демократам. Теперь этому пришел конец: например, конгрессменов-республиканцев от штата Кентукки не было аж со времен Конфедерации, но теперь таковые избраны.
Поражение некоторых демократов стало настоящей сенсацией. Например, Марио Куомо, которого еще недавно прочили кандидатом в президенты, уступил губернаторское кресло Нью-Йорка республиканцу Джорджу Патаки. Легендарный (как по части политического долголетия, так и по финансовым скандалам, в которых был замешан) конгрессмен Дан Ростенковски уступил в Чикаго Сонни Боно, любившему весело напеть на публике "I got you, baby!" (что можно перевести как "все-таки я тебя достал, детка!"). А брат Хиллари Клинтон Хуго так и не стал сенатором от Флориды — и именно потому что брат. Одно слабое утешение демократам: полковника Оливера Норта, снискавшего популярность в роли главного исполнителя в афере "Иран-контрас" (полковник тогда сел в тюрьму, но президента Рейгана прикрыл), все же в конгресс не избрали.
Аналитики под впечатлением республиканского триумфа уже утверждают, что от традиционного либерализма демократов осталась одна икона: патриарх самой известной политической династии Америки Эдвард Кеннеди с трудом отстоял место сенатора от Массачусетса. Как обычно после любых выборов, в США нет недостатка в далеко идущих выводах: говорят, что сокрушительное поражение демократов не случайно, а республиканцы имеют шанс стать "партией большинства нового поколения ХХI века". Говорят и о том, что идеологический сдвиг вправо уже необратим, и после 1996 года Клинтону придется искать себе другую работу. Конечно, он будет утверждать, что сам-то он хотел как лучше, да вот засевшие в конгрессе республиканцы не дали ничего сделать. Но сегодня президенту крыть нечем: выборы стали референдумом о доверии ему лично. Он проиграл. Причем с треском.