Правительство России, очевидно, сразу после обсуждения в парламенте доклада Виктора Черномырдина засомневалось в том, что Федеральное собрание успеет принять бюджет до начала нового финансового года. Во всяком случае, такие сомнения выразил, сославшись на неназванных депутатов, временно исполняющий обязанности министра финансов Андрей Вавилов. К сожалению, это была единственная новость, которую Андрей Вавилов смог вчера сообщить на своей первой пресс-конференции в должности руководителя Министерства финансов.
Уже после брифинга Вавилова полярное изменение позиции членов правительства (до сих пор они весьма оптимистично оценивали сроки принятия бюджета) получило документальное подтверждение. Нижняя палата парламента утвердила "Положение о порядке рассмотрения проекта федерального закона 'О федеральном бюджете на 1995 год' и его принятия Государственной думой", в соответствии с которым минимальный срок рассмотрения бюджета определен в 2,5 месяца. Учитывая то, что следующую неделю депутаты проведут в своих избирательных округах, бюджет может быть утвержден Думой не раньше середины января (а в случае его отправки в правительство на доработку только в марте). Затем бюджет должен быть принят Советом федерации и подписан президентом.
В сущности принятый вчера Госдумой закон во многом похож на аналогичный документ, который устанавливал порядок рассмотрения бюджета этого года. Смысл обоих законов сводится к максимальному усложнению процедуры подачи депутатами поправок к бюджету. Мотивы, по которым и в том, и в этом году были приняты такие решения, одинаковы — таким образом удается сразу отсечь явно необоснованные поправки и несколько снизить накал лоббистской борьбы При этом, разумеется, за депутатом сохраняется формальное право подавать какое угодно количество поправок.
Предполагается, в частности, что бюджет-95 будет приниматься в 4 чтениях. При этом устанавливаются очень жесткие временные ограничения (5-7 дней) для внесения поправок в промежутках между чтениями. Кроме того, все поправки по основным характеристикам федерального бюджета (доходы, расходы, дефицит) должны обязательно пройти экспертизу в правительстве, а поданные перед третьим чтением поправки, увеличивающие расходную часть, должны содержать предложения по адекватному уменьшению других статей расходной части бюджета или увеличению доходной. Последнее требование выглядит весьма странно — во втором чтении фиксируются основные показатели бюджета и в дальнейшем ни сумма доходов, ни сумма расходов не могут быть изменены.
Таким образом очевидно, что формирование цивилизованной бюджетной политики в России откладывается еще минимум на год — для развитых стран отсутствие бюджета в начале финансового года совершенно недопустимое явление. По словам Андрея Вавилова, есть определенные основания надеяться на некоторое улучшение ситуации при разработке бюджета 1996 года. Однако, как признал г-н Вавилов, до полного соответствия закону "Об основах бюджетного устройства и бюджетного процесса в России" еще очень далеко: по нему в июле 1994 года правительство обязано было уже начать разработку бюджета 1996 года.
Впрочем, именно в 1995 году процедурные вопросы приобретают для правительства едва ли не принципиальное значение. Дело в том, что заявленная правительством "жесткость" бюджета следующего года лежит в иной, нежели макроэкономической, плоскости: на самом деле расходы и дефицит бюджета все же чрезмерно велики. Однако, предусмотрев в качестве важнейшего источника покрытия дефицита бюджета (почти 35% от общей суммы дефицита) внешние заимствования, правительство вынуждено выполнять все требования международных финансовых организаций. Теперь правительство уже не сможет ссылаться на "особенности экономики России".
С одним оно уже смирилось — для покрытия остальной части дефицита власти отказались от кредитов Центробанка в пользу выпуска государственных ценных бумаг на сумму около 40 трлн рублей. Это может практически полностью "увести" свободный капитал из реального сектора экономики в бюджет. Эта ситуация теоретически не представляет серьезной проблемы только в том случае, если власти способны проводить осмысленную структурную политику (финансируя положительные изменения из средств, полученных от размещения ГКО). Однако само правительство признает, что за модель расходов взят этот год — субсидирование неэффективного сельского хозяйства, содержание армии и чрезмерно раздутая социальная сфера.
ВЛАДИСЛАВ Ъ-БОРОДУЛИН