Определяя порядок экспорта нефти в 1994 году, президенту уже однажды пришлось брать сделанный ход назад. В мае вышел указ "Об отмене квотирования и лицензирования поставок товаров на экспорт", а 1 июля в общем порядке появились изъятия. Указом "О порядке экспорта нефти и нефтепродуктов в 1994 году" нефтяные квоты, лицензии, а заодно и льготы были сохранены до конца года. Судя по результатам состоявшегося вчера заседания комиссии по оперативным вопросам, нефтяники при поддержке МВЭС намерены повторить свой успех и сохранить, вопреки меморандуму российского правительства Мировому банку, "лицензионный" режим экспорта нефти и на будущий год.
Главным поборником сохранения института спецэкспортеров нефти и системы нефтяного госэкспорта на заседании комиссии выступил министр внешних экономических связей Олег Давыдов. Его выступление совершенно не соответствовало тому имиджу стойкого сторонника всех либеральных начинаний в регулировании ВЭД, который министр старательно создает для себя за дверьми правительственных кабинетов. Тем не менее приведенные Давыдовым аргументы хотя и не новы, но достаточно значимы. Спецэкспортеры в идеале должны уметь торговать лучше других, над ними существует эшелонированная система валютного контроля, к тому же система квот, из которой в свое время выросли спецэкспортеры, учитывает и потребности внутреннего рынка. К тому же полная либерализация экспорта может привести к возвращению российского экспорта в состояние 1992 года с той лишь разницей, что сейчас зазор между внутренними и внешними ценами существенно сократился. (По данным платежного баланса за первые 6 месяцев 1994 года, экспортные цены на нефть уменьшились на 12%, а на нефтепродукты — на 22%.) В результате, стремясь сохранить основной источник валютных поступлений бюджета, министр предложил оставить все как есть — зачем менять то, что и так хорошо?
Олега Давыдова поддержал министр топлива и энергетики Юрий Шафраник. Развивая тему, Шафраник выступил за введение сезонных экспортных квот. По существу, они уже опробованы: экспорт мазута зимой ограничивался, а весной "отпускался".
Предлагая сохранить экспортные квоты на нефть и нефтепродукты, министры умолчали о том, что квоты неразрывно связаны со льготами. Между тем нефтяники поддерживают идею сохранения квот лишь до тех пор, пока неприкосновенны их тарифные льготы.
По оценкам того же МВЭС, бюджет только за 8 месяцев 1994 года недополучил $2,8 млрд из-за освобождения от вывозных пошлин практически всего объема экспорта нефти в счет государственных квот и квот предприятий.
Что же касается доступа к экспортным трубопроводам, пропускная способность которых является объективной экспортной квотой, то здесь единство Давыдова и Шафраника явно даст трещину. Поддерживая идею конкурсов, Шафраник откровенно выступает за приоритет нефтедобытчиков, то есть не тех, кто умеет торговать, а тех, кто производит.
Итог заседания комиссии: решено рекомендовать правительству сохранить в 1995 году порядок экспорта нефти образца 1992-1994 годов. На следующих заседаниях должен быть рассмотрен порядок экспорта и других "стратегических товаров". Если нынешнее решение станет прецедентом, и с мнением комиссии Олега Сосковца согласится премьер-министр, то правительство окажется в двусмысленном положении. Сначала оно одобрило и направило в Мировой банк меморандум об экономической политике России в конце 1994 — 1995 годах, а теперь готовится перечеркнуть центральный пункт своих обещаний в сфере внешнеэкономической либерализации — отказ от спецэкспортеров, квотирования и лицензирования. Такой поворот, если он состоится (а на этот счет все-таки есть серьезные сомнения), вызовет, мягко говоря, недоумение адресатов меморандума.
Между тем есть и другой вариант, позволяющий выполнить и обязательства перед Западом, и сохранить спецэкспортеров. Самое любопытное, что он разрабатывается в недрах все того же МВЭС. Ъ уже писал, что убить двух зайцев вполне можно в рамках возобновляемой регистрации участников ВЭД. В этом случае экспортеры "стратегических" товаров должны пройти регистрацию в МВЭС. Выбор в пользу заведомо более конфронтационного решения будет означать одно из двух: или регистрационный вариант не получил поддержку Минтопэнерго и других ведомств, или отказ в кредите, полученный в Мадриде, вызвал у Москвы желание аннулировать собственные обещания.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН, НИКОЛАЙ Ъ-ПОДЛИПСКИЙ