ЭПИГРАФ"Академик Козырев сидел лет десять. Обвиняли его в попытке угнать реку Волгу. То есть буквально угнать из России — на Запад. Козырев потом рассказывал: "Я уже был тогда грамотным физиком. Поэтому, когда сформулировали обвинение, я рассмеялся. Зато, когда объявляли приговор, мне было не до смеха".
Сергей Довлатов. "Записные книжки".ЭПИГРАФ
В эпоху холодной войны жесткие рамки противостояния двух систем оставляли ограниченное пространство и для полета геополитических фантазий, и для тактической импровизации. Нынешним актерам театра международной жизни, конечно, есть где развернуться и блеснуть талантами перевоплощения. Порой зритель не успевает и уследить за сменой их амплуа, не дает скучать и сюжетная линия. Не говоря уж о том, что актеры не чувствуют себя скованными канонами жанра, легко переходя от драмы к трагедии, дабы потом, насладившись моментом высокого эмоционального накала, тут же сорваться на фарс.
На днях египетская газета "Аль-Вафд" выступила с неожиданной версией эскалации кризиса в зоне Персидского залива. Ссылаясь на кувейтские официальные источники (а, надо полагать, иных источников, кроме официальных, в не особенно подверженном тлетворному влиянию политического плюрализма эмирате и не водится), газета сообщила: сценарий с выдвижением иракской Национальной гвардии к Кувейту, поначалу наводивший на мысль о неполной стратегической вменяемости "злого гения" Саддама, разработан в Москве. Это злокозненные русские, оказывается, специально довели кризис до грани пропасти, дабы затем явиться миру в заранее примеренной тоге спасителей, благосклонно принять от благодарного мирового сообщества отмену санкций ООН и проводить ревностным взглядом постыдно ретирующиеся из региона США.
Но тут уместно выразить сожаление — по двум поводам. Во-первых, прискорбно, что подобные мысли рождаются именно в кувейтских головах: с эмиратом у Москвы имеется договор о дружбе, и именно эмират (по крайней мере, пока Ирак выведен из игры санкциями) является одним из крупнейших спонсоров Москвы в зоне залива и потенциально крупнейшим же покупателем ее оружия. Во-вторых, обидно, что столь изящную модель (если на минуту допустить, что МИД и впрямь так далеко зашел в своих стратегических ухищрениях) можно было спокойно хоронить спустя лишь пару дней после разоблачений египтян. Потому что, начав за здравие в Багдаде, Андрей Козырев продолжил уже в ином духе в Нью-Йорке, в ООН. Собственно, когда российский министр отчаянно сорвался в Багдад, дабы предотвратить "Бурю в пустыне-2", должен же был найтись кто-то, чтобы крикнуть вослед: "Не надо так подставляться!". Ибо уже тогда сложилось впечатление, что Саддам на сей раз вторгаться в Кувейт и не думает, а просто демонстрирует несказанную обиду на ООН, упорствующую в сохранении санкций. Да и США (в отличие от 1990-1991 годов) на сей раз действовали подчеркнуто быстро — на упреждение, так как всерьез воевать с Хусейном тоже не горели желанием. Клинтон хотел лишь продемонстрировать решимость накануне выборов в конгресс. Но самое главное — договариваясь с Саддамом, надо учитывать, что ему нельзя верить никогда и ни в чем. Багдадский правитель склонен забывать об обещаниях и его нимало не смущает, что тем самым он подставляет всех ему поверивших. Да и что с него взять? Диктатор, то есть самодур и деспот. В итоге отдающую коварством, но изящную египетско-кувейтскую версию надо отбросить. И признать, что получилось нечто куда менее изящное. Цепь событий такова: Саддам, разобидевшись на ООН, двигает танки к Кувейту. Клинтон ничтоже сумняшеся отдает приказ об отправке войск — до 50 тысяч. Саддам, естественно, ретируется, ибо свою Национальную гвардию через американскую мясорубку пропускать не хочет — солдаты ему самому нужны. Тут в Багдад приезжает Козырев и уговаривает диктатора признать независимость Кувейта, как того требует ООН. Тот обещает это сделать, но не сразу. Есть, говорит, закавыка: надо подправить конституцию, что без парламента никак не можно. Такое вот диктаторское почтение к легитимности. При этом Саддам, поддавшись скорее не настойчивости посланника России, но хмурой военной решимостью США (прояснять свои мотивы он не стал, посеяв между Москвой и Вашингтоном семена жгучей ревности), отвел войска от Кувейта еще дальше. А когда Козырев уже в Нью-Йорке уговаривал ООН и госсекретаря Кристофера подумать все же о поэтапном смягчении санкций, Саддам и его парламент сделали вид, что о признании границ Кувейта в Багдаде никто и словом не обмолвился. В результате российский министр был вынужден отступить на переговорах с Кристофером на исходные рубежи: сначала выполнение всех резолюций ООН, а уж потом постановка вопроса о снятии санкций.
Клинтону с Кристофером в этой ситуации действовать было проще. Избиратель (который придет на промежуточные выборы в начале ноября) ждал от них демонстрации способности действовать. Они соответствовали. "Мирная" победа (а сегодня уже можно говорить об этом) над Саддамом стала в один ряд с другими крупными внешнеполитическими успехами администрации: устранение гаитянской хунты (без боя), достижение "ядерного компромисса" с КНДР (без экономических санкций), результативное посредничество в ближневосточном урегулировании (к числу "подписантов" договора с Израилем теперь добавится Иордания). И вот уже 47% американцев против 40% полагают, что президент справляется с работой за границами США неплохо (пару недель назад соотношение было 32 на 44). Это отрадно, ибо политику внутреннюю в исполнении Клинтона одобряют лишь 39% (против 51).
Козыреву сложнее. Хотя бы по той простой причине, что никакого устоявшегося общественного мнения относительно поведения Саддама на ирако-кувейтской границе в России нет. Не было его в 1991-1992 годах, когда Козырев клеймил багдадского правителя как агрессора и диктатора, нет его и теперь, когда он общается с ним вполне прагматично. Но визит в Багдад, конечно, был адресован Москве официальной. В разгар слухов о правительстве вообще и министре иностранных дел в частности, когда вопрос о вотуме недоверия кабинету витал в думских коридорах, добрая порция "самостоятельности от США" (вполне в духе нынешних московских нравов) никому не повредит. Впрочем, именно это подтверждение (или, скорее, утверждение) самостоятельности линии России в зоне Персидского залива следует считать самодостаточным результатом вояжа. Так что даже в нестандартных рассуждениях египетской прессы можно усмотреть определенную логику: если бы кувейтского кризиса не было, его стоило бы придумать.
Зато вот выборы в ФРГ сюрпризов не принесли: немцы, в отличие от итальянцев, не устали ни от традиционных партий вообще, ни от правящей коалиции во главе с Гельмутом Колем в частности. СДПГ удалось лишь сократить разрыв с либерально-консервативной коалицией. Некоторой неожиданностью, правда, стало "переживание" за судьбу Коля за пределами ФРГ. После оглашения результатов голосования еврооптимисты ЕС вздохнули с облегчением: победа Коля означает стабильность Европы. Но самый громкий вздох облегчения пронесся по ... Польше. Официальная и неофициальная Варшава была едина во мнении, что победа ХДС/ХСС выгодна Польше, так как именно ХДС и лично канцлер не только играют роль локомотива евроинтеграции, но и всячески поддерживают устремления Варшавы попасть в НАТО в числе первых новых членов. Этот аспект подчеркивает в оценках выборов ФРГ и польский МИД. И теперь Бонн еще активнее будет настаивать, чтобы уже в декабре был составлен и четкий график (а немцы благоговеют перед расписаниями) расширения НАТО, и названы его будущие члены. С Бонном соглашаются многие в Брюсселе и даже в Вашингтоне, избавляющегося от былых комплексов по поводу германского великодержавия. Вступление в НАТО Вышеградской четверки, особенно Польши, и может стать тем историческим искомым решением "немецкого вопроса", который всегда подрывал стратегическую стабильность Европы. Пакты Молотова-Риббентропа станут теоретически не возможными, ибо "дранг нах остен" (трактуемый уже как экспансия системы западных демократических ценностей) станет тогда проблемой не чисто германской, но трансатлантической. И в этом случае Москва может оказаться загнанной в угол. Рамки "игрового пространства" снова будут сужены, а "геополитический репертуар" бедным. Впрочем, и режиссуру все же будет легче сменить, чем поверить в перевоплощение уже блиставших на сцене.
ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ