Вчера в программе "Киномарафона" был показан фильм Вадима Абдрашитова и Александра Миндадзе "Парад планет". Появившийся на экранах десять лет назад, он стал пятым в творческом сотрудничестве режиссера и драматурга, которое тоже отмечает юбилей: Миндадзе и Абдрашитов встретились ровно два десятилетия назад.
В то время Вадим Абдрашитов, выпускник ВГИКа, уже считался восходящей звездой нашей режиссуры. Его дипломный фильм "Остановите Потапова!" (по фельетону Григория Горина) был такой же гордостью института, как "В горах мое сердце" Рустама Хамдамова. Второму отдавали предпочтение эстеты. Первый считался образцом социального кино. Такое кино в лагере "эстетов" не жаловали, почитая его грубым и прямолинейным и характеризуя как "ползучий реализм".
Полнометражный дебют Абдрашитова "Слово для защиты", как и последовавшие за ним "Поворот", "Охота на лис", "Остановился поезд", снятые по сценариям Миндадзе, подтвердили репутацию режиссера. Бывший инженер-строитель, он знал прозу жизни — как проработавший секретарем суда Миндадзе знал ее драматические криминальные повороты. На почве общего знания и появились эти тревожные, далекие от благодушия фильмы. Они были так хитроумно сконструированы, что довольно успешно (во всяком случае, до "Парада планет") проходили сквозь заслоны цензуры. На фоне многих катастроф, постигших шестидесятников, семидесятники Абдрашитов и Миндадзе чуть ли не единственные в своем поколении сохранили и принципы, и здравый смысл, и верность собственному художественному стилю.
Они не гнались за модой — и потому для их приверженцев стал неожиданностью поворот в сторону "кино образов", который продемонстрировал "Парад планет". Многое в этом фильме дышит гротеском и аллегорией, отдает поэтической условностью. Впервые Абдрашитов с Миндадзе пользуются киноцитатами (феллиниевский "город женщин", например) и вообще сознательно расширяют "культурный слой". Но это не значит, что они себе изменяют.
Склонность к гротеску у Абдрашитова была всегда, начиная с дипломной короткометражки. И весь "ползучий реализм" ранних работ, по сути дела — иллюзия. За скрупулезным бытописанием в них всегда ощутим озноб запредельности, за социальной рутиной — взрывные инстинкты, за установленными обществом "ролями" — глубинные человеческие сущности, находящиеся друг с другом отнюдь не в уставных отношениях.
Возможно, не придись время творческого становления Абдрашитова-Миндадзе на апогей цензурной бдительности, наступивший после 1968 года, они были бы совсем другими художниками. Мистиками. Или фрейдистами. И то, и другое им не чуждо — о чем свидетельствуют как ранние, так и поздние ("Плюмбум", "Слуга", "Армавир") фильмы. Стремление прочувствовать себя в иной системе культурных координат нарастает у Миндадзе от сценария к сценарию, оно определяет и многие режиссерские решения, эволюционирующие от реализма к символике. Но, разумеется, Абдрашитов уже не станет русским Бергманом, или Фасбиндером, или даже Сергеем Соловьевым. Он останется собой, в своей нише, на своем месте, на которое теперь некому больше и претендовать.
Смотря сегодня "Парад планет", думаешь о том, что этот фильм мог бы стать прямым предшественником отечественного постмодернизма — равно как и ряда других "измов". Его обаятельная, хотя порой и натужная эклектика выдает добросовестные усилия мастеров идти в ногу с художественным прогрессом. Но вот беда — еще больше мастера озабочены другими задачами, по сегодняшним меркам — весьма старомодными. И вот уже мы наблюдаем обратный эффект: за красивыми символами и гиперболами "Парада планет" проступает наша грешная и убогая реальность. Сегодня, впрочем, способная вызывать и нечто вреде ностальгии.
"Парад планет" был замыслен и написан на несколько лет раньше, чем снят, но его осуществлению помешала начавшаяся афганская война. Могла ли иначе, нежели как неуместный намек, быть воспринята первая фраза сценария Миндадзе: "Судьба явилась бритоголовым солдатом-первогодком, в сумерки вышедшим навстречу из подъезда"? "Парад планет" — едва ли не в первую очередь фильм о мужской дружбе, сильной, как любовь. С переходом в новое экономическое и эстетическое состояние это понятие, как и многие другие, перешло в число реликтовых. Как и тандем Абдрашитов-Миндадзе, которому практически не сыскать аналогов в мировом кино.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ