Легкая атлетика
Олимпийская чемпионка и чемпионка мира по прыжкам в длину, многократная чемпионка мира и призер Олимпийских игр в тройном прыжке ТАТЬЯНА ЛЕБЕДЕВА выиграла тройной на отборочном к Олимпиаде чемпионате России в Казани с результатом 14,92 м. Как действующая чемпионка мира, она была освобождена от прыжков в длину. 32-летняя спортсменка из Волгограда призналась корреспонденту "Ъ" ВАЛЕРИИ Ъ-МИРОНОВОЙ, что вновь нацелилась на медали в обеих дисциплинах и на Играх в Пекине.
— Вас не смущает ваше сегодняшнее положение в мировых рейтингах: четвертое позиция в прыжках в длину и шестая — в тройном. Перед Играми в Афинах вы в них лидировали?
— Ну и что? Разве мое лидерство четырехгодичной давности меня в Афинах спасло?
— Отчасти да.
— Но в любимом и своем коронном тройном я осталась без "золота", второй. На этот раз у нас с моим тренером Вячеславом Догонкиным уже не было задачи в предолимпийский период что-то кому-то доказывать и во что бы то ни стало бороться за первые строчки топ-листов Международной федерации. Достаточно того, что я сама знаю, что в принципе готова выжать из себя в Пекине все до капельки и прыгать, например, тройным на отметку 15,20 м, а то и 15,30 м. Именно на уровне таких результатов, не меньше, там пойдет борьба за "золото". Впрочем, считаю, что 15 м — это тоже медальный результат, но максимум третий. Так что еще в начале сезона мы с тренером договорились выполнить на соревнованиях достойный меня минимум и при этом отсидеться в тени: пусть другие прыгуньи на этот раз приедут на Олимпиаду лидерами и испытают на себе, каково оно, нести груз ответственности. Мы же поставили перед собой совершенно четкую задачу — исходить из своих возможностей и настраиваться на вполне определенный результат. Если я буду готова к Играм прыгать на 15,20-15,30 м, то уже побьюсь достойно. А уж к кому судьба окажется более благосклонной, покажет время.
— То есть, прыгнув в Казани в первой же попытке на скромные, но вполне достойные 14,92 м, вы дальше уже просто не упирались?
— Зачем? Я же понимала, что отобралась. Поэтому потом на первый план вышла проблема самосохранения. Строго говоря, в Казани я должна была остаться элементарно живой. Дело в том, что покрытие в секторе жестковатое. Mondo вообще коварное, и восстанавливаться после прыжков на нем очень тяжело. А в тренировочном манеже оно было иным — мягким. И в секторе уже во время выполнения третьей попытки я вдруг почувствовала, как сжались икроножные мышцы. Мгновенно внутренне напряглась и приказала себе: так, стоять! Главное, в команду отобралась. Правда, не скрою, слегка задергалась, когда мои соперницы начали показывать в последних попытках результаты, близкие к моим 14,92 м. Еще не хватало в национальном чемпионате проиграть. В этот момент поняла, что если вдруг кто-то меня обгонит, значит мне придется заводиться и прыгать дальше.
— А не хотелось...
— Ни в коем случае. Потому что надо было показать ровно такой результат, чтобы во мне осталось чувство, что могу прыгнуть дальше. Ведь когда прыгаешь по максимуму, то, безусловно, получаешь внутреннее удовлетворение. Однако, как показывает опыт, мотивация к тому, что необходимо двигаться дальше, увы, при этом исчезает. Мне же не 20 лет, поэтому все чаще приходится себя сдерживать. Может быть, именно эта сдержанность в предолимпийский период в результате и поможет мне там, в олимпийском секторе.
Естественно, мы не готовились выйти на пик формы к чемпионату России. В Казани, признаюсь, с полного разбега я прыгнула всего лишь второй раз после длительного перерыва, а первый — на тренировке. Поэтому во время соревнований он у меня, можно сказать, "гулял", из-за чего страдала привычная стабильность. Вдобавок мы только-только сошли с технического объема и начали распрыгиваться. Поэтому свое выступление я воспринимала как тренировку в экстремальной ситуации и была готова ровно настолько, чтобы пройти отбор. В 2004 году на аналогичном чемпионате не хотела проигрывать соперницам, завелась и в последней попытке получила травму — отбила пятку. В итоге в Афинах выступила не так, как хотела. Впереди три недели, за которые надеюсь отточить и разбег, и технику.
— Что тревожит вас больше — тройной или длина?
— Оба вида будут тяжелыми. На чемпионате мира в Осаке первой в программе значилась длина. И я больше готовилась именно к ней. Так уж, видимо, устроена, что главное для меня — хорошо начать соревнование, а дальше на общем ритме, кураже и эмоциях все покатится само собой. Опыт подсказывает: если подхожу к турниру на пике общей формы, то показываю результат в обоих видах. В Пекине первым придется прыгать тройной, значит, больше буду настраиваться именно на него. Но даже если с ним отношения не сложатся так, как задумала, обещаю, что потом и в длине буду биться как лев. Хотя, конечно, снова придется каким-то образом ловить кураж. Без него никуда.
— К третьей в вашей карьере Олимпиаде ваше отношение к этому соревнованию каким-то образом изменилось?
— Конечно, я уже не так сильно волнуюсь, как перед первой, в Сиднее. Но там я точно знала, что Игр в моей жизни будет несколько. Думала, если что-то у меня не заладится, будет еще время показать всем, кто я такая на самом деле. Сейчас я понимаю, что пекинская одна из последних моих Олимпиад, где я готова выступить на высоком уровне. Даже если попаду в Лондон, неизвестно, смогу ли показать свой сегодняшний уровень?
— А зачем вам, спортсменке такого класса, вообще выходить на олимпийский турнир без надежды продемонстрировать высокий уровень результатов?
— Я буду выступать ровно до тех пор, пока во мне не умрет надежда завоевать хотя бы какую-то медаль. Если останется даже минимальный шанс, я все равно поеду. Впрочем, может быть, необязательно буду выступать в тройном или в длине. Быть может, уже в каком-то другом виде спорта.
— Наверное, в конном? Ваша отнюдь не пассивная страсть к нему общеизвестна...
— Поживем — увидим. Но, так или иначе, насчет конного спорта мне трудно что-либо возразить.