Участница "Пикника "Афиши"" Мартина Топли-Берд встретилась с Борисом Барабановым в пабе в лондонском Челси. Певица долго обсуждала с кем-то по телефону детали своего выступления в Гластонбери, а потом пожаловалась журналисту на занятость.
Столько планов сейчас, не знаю, где брать на все это время... Как думаешь, что лучше всего спеть в Москве? Больше танцевальных вещей?
Думаю, вряд ли от вас ждут какой-то обязательной программы. Важно, что вы приезжаете.
Я тут размышляла, брать с собой в Россию целый бэнд или только перкуссиониста. Склоняюсь пока к последнему варианту.
Вы так серьезно увлечены живыми выступлениями сейчас?
Времена меняются. Раньше турне в поддержку альбома было чем-то само собой разумеющимся. Сейчас я еду, только если меня очень просят.
Хотя считается, что доходы от концертов сейчас для музыкантов важнее, чем доходы от продаж носителей.
Да, только бизнесмены тоже очень хорошо это понимают. И там, где раньше мне платили £70 тыс., сейчас платят £10 тыс. Бизнес очень хорошо умеет указывать артисту его место. Поляна поделена, участки застолблены, выше головы не прыгнешь. Но у меня очень развито чувство удивительного, а концерты — это удивительное дело. Именно поэтому я езжу. Ни одна журнальная обложка не передаст того чувства, которое дает живое выступление музыканта. Никакое гребаное телевидение не дает представления об артисте. Для меня каждый концерт — это вызов, я знаю, насколько тяжело передать в живом выступлении все богатство того, что было сделано в студии. Ни один концерт не похож на другой, как ни одно интервью не похоже на другое, пусть я пою одни и те же песни или отвечаю на одни и те же вопросы. Сейчас я могу наслаждаться этим, потому что все остальное в моей жизни более или менее сбалансировано, чего я не могла сказать о себе всего год назад.
Большую часть своей карьеры вы посвятили работе с мужчинами и участию в создании мужской музыки. Можно ли сказать, что только что выпущенный альбом "The Blue God" — первая по-настоящему женская работа Мартины?
Желание быть более женственной присутствовало, но было лишь одной из тем. Для меня важнее, что это была первая запись, которую я полностью контролировала. Делала что хотела. Я родилась в середине 1970-х и, как все подростки, слушала радио, самую что ни на есть попсу, причем и всякое ретро из 1960-х тоже. Это нашло отражение и в песнях "The Blue God". Продюсер альбома Danger Mouse меня поддерживал во всем.
Ваш первый альбом "Quixotic" (2003) шел к публике долго и со скрипом. Не было тогда желания завязать с музыкой?
Нет, наоборот, только когда я прошла через все проблемы с лейблами, с американским релизом, я окончательно утвердилась в том, что хочу и дальше заниматься сольным творчеством. Уже через полгода после того, как закончились все мытарства с "Quixotic", я работала над новыми песнями. Я могу сказать, что сейчас у меня больше сомнений, чем тогда. Видя, что происходит с музыкальной индустрией, насколько неприбыльным становится это дело, я все чаще задаю себе вопрос, а есть ли здесь место для меня. Мой первый альбом был набором зарисовок, я искала форму, перебирала идеи. "The Blue God" — смотр достижений. Мне есть чем заняться в жизни, я не собираюсь бросать музыку, я даже думаю, что если возьмусь за новый альбом, то он будет очень технологичным, очень насыщенным звуковыми идеями. Но с другой стороны, я хочу остановиться и посмотреть, куда все двинется, как музыканты справятся с новой реальностью. Все станет ясно уже в ближайшие месяцы.