Сегодня поздно вечером НТВ показывает "Последнее танго в Париже" Бертолуччи.
Этот легендарный фильм, снятый в 1972 году, сразу оказался предметом жарких дискуссий и долгое время преследовался цензурой многих стран. В биографии известного левака и бунтаря Бертолуччи "Последнее танго" знаменовало острый кризис идеологии. В актерской карьере Марлона Брандо (чья единственная режиссерская работа "Одноглазые валеты" показывается в тот же вечер по TV-6) — неожиданный "европейский" поворот его фирменного брутализма. В судьбе начинающей актрисы Марии Шнайдер — счастливый шанс, оказавшийся едва ли не единственным. В развитии кинематографических идей и эстетики — один из самых ярких всплесков лирического индивидуализма, один из сильнейших порывов к свободе на всех уровнях: экзистенциальном, социальном, чувственно-эротическом, художественном.
Страсти вокруг "Последнего танго в Париже" давно угасли, фильму отведено соответствующее место в архиве киноклассики. Провозглашенный предшественником современного эротического кино ("Девяти с половиной недель" и иже с ними), фильм Бертолуччи с этой точки зрения сохраняет лишь "историческое значение". В нем действительно многое было "впервые", и он действительно разрушил один из последних бастионов цензуры. В Италии, да и не только там.
Острота ситуации вокруг картины была отнюдь не эротического, а политического свойства. В марте 1973 года в Риме состоялся советско-итальянский киносимпозиум, на который живо откликнулась вся итальянская печать. Вовсю цитировались высказывания гостей в адрес "Последнего танго". Сергей Герасимов, не отрицая таланта Бертолуччи, нашел, что его новый фильм исполнен "низкопробного пафоса". Он заверил, что эта картина никогда не будет показана в Советском Союзе, где сексуальных проблем не существует. Кинокритик Ростислав Юренев сказал, что боится за талант Бертолуччи, ибо "показывать с такими подробностями отвратительный кусок масла — омерзительно".
Итальянские участники симпозиума были удивлены столь яркой сексофобией гостей и пытались убедить их, что к искусству нельзя подходить с позиций деревенского священника. Самое пикантное заключалось в том, что сомкнулись взгляды коммунистических ортодоксов и правых консерваторов. Последние требовали пожертвовать искусством ради "чувства стыдливости". Первые апеллировали к Москве, говоря, что "в Советском Союзе хотят построить морально здоровое общество, где масло используется как продукт питания, а не для таких целей, как в грязном фильме Бертолуччи".
Как ни смешно все это звучит сегодня, реакция на "Последнее танго" в Москве стала тяжелым ударом для режиссера-коммуниста. Несомненно, Бертолуччи делал политический фильм — все еще антибуржуазный, но в котором уже угадывалось разочарование в леворадикальных иллюзиях. Фиктивным оказалось бегство юной парижанки Жанны из плена мещанской рутины: ее природа возьмет свое, и она предаст "запредельную любовь". С холодным сарказмом изображен ее жених Том — режиссер-авангардист. Подлинна лишь драма Пола — человека, утратившего все надежды и ориентиры и пытающегося почувствовать себя живым, используя пограничную ситуацию между жизнью и смертью, в которую он ставит себя и свою возлюбленную. Однако и его садомазохизм и эксгибиционизм показаны режиссером не без иронии. Поиски индивидуальной свободы и сексуальная революция зашли в тупик, а бунт потенциального революционера свелся к демонстрации собственной задницы.
Тем не менее, фильм потрясает глубоко выстраданным отношением к материалу; чувство преобладает над конструктивностью и делает "Последнее танго" шедевром лирического кино. Великолепна предельно живая камера Витторио Стораро, фиксирующая даже влагу, пропитавшую парижский воздух. Настоящий подвиг совершили актеры, сыгравшие отношения и ситуации на грани фола и заставившие им сопереживать. С помощью Бертолуччи Брандо сорвал покров американской брутальности со своего актерского мифа и обнажил ранимое естество. Мария Шнайдер — незаконная дочь актера Даниэля Желена — принесла на экран неустроенность и экзальтацию, открыла новый тип молодой героини, жаждущей острых ощущений. Бертолуччи вновь продемонстрировал свой режиссерский гений. Как в каждом его фильме, здесь есть ставший хрестоматийным танец — "последнее танго", которое в угаре обреченности и безумия исполняют герои, присоединившиеся к танцевальному конкурсу.
Как всегда у Бертолуччи, в фильме есть "размышления о кино", роднящие режиссера с его кумирами Годаром и Антониони. Есть и предвестие будущего Бертолуччи, пережившего увлечения молодости и обретшего тот максимум мудрой гармонии, который достижим на земле.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ