Основываются эти подозрения на том, что 35 трлн рублей существующей задолженности ТЭК по своей макроэкономической роли являются не чем иным, как дотацией, выплачиваемой ТЭК остальным отраслям промышленности и социальной сфере. По словам Юрия Шафраника, сумма неоплаченных счетов потребителей эквивалентна 30 млн т нефти. Хотя это и звучит святотатством, но правительству выгоден этот status quo: бюджет освобождается от необходимости выплачивать многотриллионные суммы на поддержку неэффективных производств. Иными словами, вместо практики централизованного кредитования, как в 1992-1993 гг., Совмин использует условно неинфляционный метод поддержки неконкурентоспособной на мировых рынках обрабатывающей промышленности. Правда, у него остается обязанность демонстрировать активную борьбу с кризисом неплатежей. В ее ходе теряются ориентиры, и она в полном соответствии с законами политики превращается в "охоту на ведьм": с подачи Федерального агентства по делам о несостоятельности активно эксплуатируется идея о том, что в кризисе неплатежей виновны не обрабатывающая промышленность и социальная сфера, а "несколько предприятий нефтепереработки". Эта идея уже нашла документальное оформление: правительственное распоряжение положило начало проверке финансового состояния нефтеперерабатывающих компаний. На руку правительству играет и распространенная в массовом сознании "идеализация" остальных секторов экономики: в экономической бесперспективности национальной индустрии принято обвинять действие внешних факторов (и прежде всего высокие энергетические затраты, как следствие высоких цен на нефть).
Действительность же гораздо драматичнее: один факт того, что цена нефти в России составляет 30% мировой, говорит о преобладании в коммерческих неудачах промышленности именно внутренних факторов (в числе которых и низкое качество менеджмента). Поэтому принятие концепции управления нефтяным комплексом, идеология которой заложена в Минтопэнерго, а не ГКИ, будет скорее всего означать стабилизацию положения Шафраника, тема скорой отставки которого стала одной из самых интригующих в CМИ. Естественно, оригинальное звучание аргументов pro и contra в высших эшелонах власти остается сокрытым традиционной в таких случаях завесой секретности. Тем не менее тот факт, что Шафраник до сих пор остается на своем месте, свидетельствует о некотором укреплении его аппаратных позиций. Дело в том, что у Ельцина уже был повод снять министра, которым, как становится сейчас ясно, он не воспользовался: докладная записка Виктора Черномырдина три недели назад легла на президентский стол. Если глава государства не воспринял всерьез обвинения министра в политической фронде, то проблема с Каспийским шельфом (см. стр. 4) для Шафраника еще менее опасна. Кроме того, смене руководства Минтопэнерго может помешать и боязнь первых лиц правительства получить вместо энергичного, но не искушенного в ведении аппаратных интриг министра столь же энергичного, но гораздо более опытного интригана.
АНДРЕЙ Ъ-БАГРОВ