1/2 финала
Сборная России покинула чемпионат Европы с "бронзой". Она закончила свое выступление на нем в полуфинале тем же самым, с чего начала турнир,— разгромным, на этот раз со счетом 0:3, поражением от испанцев. Как сборную, ставшую главным открытием первенства, жестоко выбивают из него, наблюдал в четверг вечером на венском стадионе Ernst Happel корреспондент "Ъ" АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ.
К хорошему привыкают очень быстро. Привыкшие к нему после побед над греками, шведами и голландцами российские футболисты спустя полчаса после окончания полуфинала уходили к автобусу команды, потупив взгляд, отмахиваясь от журналистов. Некоторые, как Иван Саенко, реагировали на оклик, но, попробовав что-то сказать, вдруг останавливались — и тоже уходили прочь. Некоторые что-то все-таки говорили. "Если бы до старта чемпионата кто-то сказал нам, что сборная завоюет "бронзу", мы были бы счастливы. На нас ведь никто не ставил. А мы доказали, что у России крепкая, сильная команда. Это же было достойное выступление. Разве не так?" — рассуждал Константин Зырянов. Но счастливым человеком в эти минуты он точно не выглядел, как и другие российские игроки.
Они выглядели так, словно не выиграли медали чемпионата Европы, а были вынуждены покинуть его после группового этапа, как все предыдущие сборные России, словно не уничтожили до этого котировавшуюся примерно одинаково с Испанией Голландию, словно не заслужили за свою красивую игру блестящие отзывы от всех, кто ее видел, включая великих в прошлом игроков, таких как Зинедин Зидан и Мишель Платини, словно не добились всеобщего признания, выражавшегося и в московских ночных безумствах и в статьях зарубежных газет о растущем интересе к лидерам сборной России Андрею Аршавину и Роману Павлюченко со стороны европейских клубов. Они выглядели так, словно под руководством Гуса Хиддинка не опровергли стереотип о том, что России не место в футбольной элите, а стали лишь очередным его подтверждением.
Но всех их, расстроенных, злых на самих себя, можно было понять. После четвертьфинала, после того как были разбиты голландцы, вера в возможности этой сборной была слишком велика. Настолько велика, что и полуфинал — хрустальная, недостижимая предстартовая мечта — перестал казаться пределом. Что и об 1:4 от Испании, с которых 10 июня в Инсбруке начался путь сборной России на Евро-2008, стоит забыть, потому что пытаться взять реванш у испанцев в Вене будет совершенно другая, заматеревшая, поймавшая кураж, команда.
В четверг вечером над Веной гремела гроза. И дождь, ставший по ходу матча настоящим ливнем, и сопровождавшие его раскаты грома делали обстановку похожей как две капли воды на ту, что была на инсбрукском Tivoli Neu в тот день, когда испанцы громили россиян в первом матче. Такие же жутковатые сумерки, такое же ощущение тревоги, возникшее сразу же и с каждой минутой все усиливавшееся.
Российские атаки, такие стремительные, такие интересные в матче с Голландией, с трибуны Ernst Happel смотрелись какими-то чудовищно медленными и чудовищно простыми. Испанские защитники щелкали их как семечки. И совсем растворился, пропал где-то в зоне перед ними Андрей Аршавин с его пригодившимся со Швецией и Голландией умением взорвать игру рывком, пасом. А испанские уколы в ответ на эти атаки были остры. И центр российской обороны, полностью по сравнению с первым матчем изменившийся (10 июня Давид Вилья с Фернандо Торресом терзали Романа Широкова и Дениса Колодина, теперь — Василия Березуцкого с Сергеем Игнашевичем), то и дело давал испанцам шансы.
После углового и атаки "второй волной" Серхио Рамос прыгал "рыбкой" и чуть-чуть не достал мяч. Игнашевич у вратарской позволил принять его, развернуться и пробить в ближний угол Фернандо Торресу. Игорь Акинфеев вытащил удар. Потом вытащил еще один — с угла штрафной от Давида Вильи.
Пока ни о каком подавляющем испанском превосходстве не шло и речи, и вольт напряжения в этой игре был ничуть не меньше, чем во вспыхивавших над Ernst Happel молниях. Трибуна за воротами Икера Касильяса (российская трибуна) требовала от команды Гуса Хиддинка передвинуть игру поближе к ней, попробовать во что бы то ни стало забить. Ведь она так здорово научилась играть, ведя в счете.
Болельщики своего почти добились. Роман Павлюченко под скандирование "Нужен гол!" развернулся перед штрафной и заставил лететь в угол Касильяса. Тот краешком перчаток дотронулся до мяча, но арбитр Франк де Блекере касания не заметил, лишив россиян честно заработанного углового, однако не лишив вроде бы вновь обретенной уверенности. Только что игравшие так, будто бы близость финала опутала их ноги пудовыми цепями, наши футболисты раскрепостились и несколько минут терзали Испанию. Кульминацией этого отрезка был момент, когда Павлюченко в штрафной принял мяч грудью, и после этого надо было всего-то с трех метров воткнуть его в угол левой. Форвард промахнулся, но важнее промаха было понимание того, что и мы можем быть опасными.
А незадолго до него, исполняя штрафной, ковырнул носком бутсы газон и рухнул в центральном круге, корчась от боли в ноги, Давид Вилья. Тот самый нападающий, который 10 июня забил нам три из четырех голов. Тренер Луис Арагонес моментально выпустил вместо самого страшного из своих форвардов полузащитника Франсеска Фабрегаса. И эта замена тоже представлялась каким-то знаком. Знаком того, что удача уже поворачивается в противоположную от Испании сторону.
Когда матч закончился, Раймонд Верхейен — специалист, отвечающий в сборной России за физподготовку,— рассказывал про эту десятиминутку перед перерывом. Он видел, что испанцы немножко "садятся", а сборная России играет все лучше и лучше. Он признавался, что не удивился бы, если бы россияне забили еще до окончания первого тайма. Они не забили, но Верхейен все еще полагал, что никаких просчетов не допущено и Россия продолжит "бежать" и выполнять установку Гуса Хиддинка на борьбу на каждом участке поля, постоянную и жесткую, и дальше. Тот еще раз повторил ее в раздевалке между таймами.
Раймонд Верхейен, разумеется, не знал, что и Луис Арагонес в испанской раздевалке приказал своим футболистам увеличить темп, будучи убежденным, что их запас энергии достаточен для этого. И не знал о том, что выход вместо форварда пятого полузащитника (правда, не такой ранний, но какая разница) был на самом деле частью его хитрого игрового плана — плана за счет насыщения средней линии усилить прессинг и разнообразить атакующую игру, к которой соперник потихоньку приспосабливался.
Как же Арагонес все правильно просчитал! Первый испанский гол, забитый вскоре после перерыва, был заслугой не только Хави, который выскочил на диагональ Андреса Иньесты из-за спин Березуцкого с Игнашевичем как чертик из табакерки, но и разменявшего восьмой десяток тренера.
И все, этот гол не оставил от замечательной сборной России, крушившей Швецию и Голландию, ни следа. Он вернул ее в то состояние, в котором она находилась во время стартового матча. Его так хотелось забыть, но забыть не выходило, потому что на Ernst Happel творилось то же самое, что и на Tivoli Neu. Россияне лезли вперед отыгрываться и упирались в испанский защитный бетон — Маркоса Сенну, Карлеса Пуйоля, Карлоса Марчену, а на их половине контратакующими испанцами обнаруживались дыры громадных размеров. И две подряд замены, произведенные Хиддинком, отправившим играть вместо Игоря Семшова и Ивана Саенко Динияра Билялетдинова и Дмитрия Сычева, не могли их заткнуть.
Один Фернандо Торрес мог забить четырежды: когда закручивал мяч в левую "девятку", когда с ходу бил с 11-метровой отметки, когда подставлял колено под прострел, но опять не попал в цель, и когда, уже фактически выйдя один на один с Акинфеевым, был "на флажке" накрыт. Он простил россиян. Но Даниэль Гуиса, которого Луис Арагонес выпустил вместо него, был, безжалостнее Торреса. Он зацепился за линию офсайда, когда Франсеск Фабрегас в касание скидывал мяч в штрафную, и очутился с ним за спинами Игнашевича и Березуцкого, так ситуацию и не прочувствовавших. Гуиса пробросил мяч мимо Акинфеева, а на испанской трибуне зажгли файеры, отмечая уже не гол, а победу.
На концовку этой игры было страшно смотреть. Аршавин, заработавший на чемпионате Европы сравнения с Диего Марадоной, отдавал передачи "в молоко". Прорехи в российской обороне становились все крупнее и крупнее, а испанские контратаки — все опаснее и опаснее. И ничего удивительного не было в том, что Испания отправила в российскую сетку еще один мяч: после передачи Фабрегаса слева Акинфеева расстрелял в упор Давид Силва.
А призрачные надежды хотя бы избежать второго разгромного поражения от Испании испарились, когда головой с двух метров бил Сычев, но Касильяс, уже имевший право расслабиться, все равно среагировал. Этот удар на 88-й минуте был первым и последним ударом футболистов сборной России в створ ворот в кошмарном полуфинале — полуфинале, после которого они покидали стадион отнюдь не в том настроении, в котором полагается покидать его сенсационным медалистам.
Самые стойкие из них старались все же что-то объяснить. Самый честный из них — Аршавин — говорил о том, что на высочайшем уровне физической готовности весь такой турнир, как чемпионат Европы, провести нереально, обязательно в каком-то матче случится спад. "И вот тогда на первый план выходит класс. А класс у испанцев выше. В любом случае мы сделали здесь все что могли. Это я вам гарантирую. Может, полуфинал — это на сегодня просто наш потолок",— сказал он.
А на Штефансплатц, днем переполненной людьми в майках российской сборной, в час ночи промокшие до нитки испанцы пели что-то на своем родном языке на мотив "Калинки" и перекрикивались с не прекращавшими, кажется, пить пиво целые сутки, с момента последнего свистка в полуфинале Германия--Турция, немцами. Они уже готовились к воскресному финалу чемпионата Европы.