75 лет назад, в 1933 году, партия и правительство решили закупить для строящегося Дворца Советов новинку зарубежной климатической техники — американские кондиционеры. Для страны, где борьбой со смрадом в жилых и прочих помещениях заинтересовались совсем недавно, само рассмотрение вопроса о приобретении кондиционеров стало огромным шагом вперед. Ведь на протяжении всех предреволюционных лет в России продолжались споры о пользе и вреде вентиляции. Но и после революции элементарное проветривание с огромным трудом внедрялось даже в повседневную жизнь красноармейских казарм.
Зловоние черной лестницы
В первой половине 1990-х благодаря телевизионной рекламе практически каждый гражданин России узнал, куда можно обратиться, если свежий воздух нужен круглый год. До середины XIX века ни у кого из подданных Российской империи подобного вопроса не возникало. С осени до конца весны за прохладой выходили из дома во двор, благо холодных дней в году всегда было больше, чем теплых. А если вдруг становилось нестерпимо жарко, обрызгивали водой полы в избе и землю вокруг нее.
Что же касается свежего воздуха в русских жилищах, то его в избах не водилось со времен царя Гороха, и никому в протопленных с немалыми трудами избах и в голову не приходило об этом заботиться. Чтобы сберечь тепло, бычьи пузыри, использовавшиеся вместо стекла, заделывались в окна намертво. И даже удешевление стекол не изменило этой исконной привычки — в окнах отсутствовали форточки, а на лето рамы попросту вынимали целиком из оконных проемов.
Некоторые приспособления для вентиляции все-таки существовали. В избах, топившихся по-черному, без печной трубы, под потолком в стене, отделявшей горницу от сеней, проделывали отверстие для выхода дыма. А с противоположной стороны над дырой крепили узкий вертикальный ящичек без дна — дымницу, возвышавшуюся над крышей. Чтобы дождь и снег не попадали в сени, дымницу накрывали навесом. А для выхода дыма проделывали в ней множество отверстий. Этот аналог современной вытяжки помогал очистить избу не только от печного дыма, но и от спертого воздуха. Однако даже самые завзятые русофилы соглашались с тем, что особой пользы вентиляция такого рода не приносила. Народу в избе, как правило, оказывалось столько, что испарения от не всегда мытых тел делали атмосферу в крестьянском жилище просто невыносимой для непривычного к ней человека. Русский дух становился совершенно невозможным зимой, когда молодежь, подростки и дети лишались возможности спать на сеновале, в сенях или на чердаке, а в дом забирали еще и скотину.
Казалось бы, атмосфера в избе должна была улучшаться по мере роста благосостояния ее владельцев и появления у них первого символа новой, состоятельной жизни — топившейся "по-белому" печи. Однако эффект оказывался полностью противоположным. В доме с русской печью и трубой за ненужностью снимали дымницу, и воздух становился еще более спертым.
Ситуация в городах, как можно было бы предположить, должна была разительно отличаться от происходившего в сельских домах. В действительности отличия практически отсутствовали. К зиме в особняках и квартирах наглухо заделывали окна, а от вони не спасали даже высокие потолки, призванные обеспечивать достаточный запас чистого воздуха в каждой комнате. Но в результате к обычному для сельских домов смраду добавлялись другие запахи.
"Редкая кухня,— писал инженер А. Ф. Папенгут,— обходится, при обычном отсутствии чистоплотности у кухарок, без таких приспособлений, как, например, ужасные, по развиваемым ими испарениям, помойные ушаты или место для склада костей, залеживающихся и гниющих вследствие остающихся на них частиц сухожилий и кусочков мясной ткани".
И тут же он предлагал зарубежный рецепт борьбы с этим злом — канализацию и мусоропровод:
"При существовании в кухне раковины под водопроводным краном несомненно устраняется необходимость сливать грязную кухонную воду куда-либо помимо раковины, соединенной со сточною трубою. Кроме жидких помоев существуют, однако, и твердые отбросы, которые остаются, конечно, на решетке раковины, причем пребывание их в кухне, безусловно, тоже недопустимо. С этою целью в домах для дешевых квартир Франкфурта-на-Майне, при каждой квартире, в каком бы этаже она ни была устроена, имеется на лестничной площадке отверстие, ведущее в особую шахту, которая проходит через высоту всего дома и оканчивается в подвальном этаже здания; в этом последнем устроены помещения, специальное назначение которых — служить для собирания выбрасываемых через шахту твердых кухонных отбросов, которые ежедневно выгребаются и увозятся дворниками с дворов. Неудобство вышеописанного устройства для возможно быстрого и легкого удаления твердых кухонных отбросов от жилого помещения заключается лишь в том, что спускная шахта, будучи расположена внутри стен лестничной клетки, сама нередко становится источником зловония".
Но кухня оказалась отнюдь не главным загрязнителем квартирной атмосферы.
"Лестницы,— свидетельствовал Папенгут,— в особенности весьма распространенные у нас так называемые черные лестницы, нередко служат также причиной отравления воздуха в наших квартирах. Нигде в Европе нет разницы между чистой лестницей и грязной, но у нас, в России, это различие зато доводится до своих крайних пределов, причем каждому из нас хорошо известно, до каких громадных размеров заражения может доходить воздух в этих грязных лестничных клетках. Иначе, впрочем, и быть не может. На черной лестнице располагается обыкновенно все, что только портит воздух: стоят ушаты с нечистотами; шкапы с весьма нерационально сохраняемой провизией; здесь же располагаются нередко отхожие места самого примитивного устройства; ступени лестницы обливаются ежедневно выносимыми помоями; окна служат почти всегда местом скопления пыли и грязи. Если ко всему этому прибавить еще, что черные лестницы делаются в большинстве случаев весьма узкими и располагаются или в особой пристройке к дому, или внутри его, в так называемой лестничной клетке, представляющей обыкновенно вертикальную, более или менее значительной высоты шахту, то становится весьма понятным, что холодный наружный воздух, войдя в этот глубокий колодец, иногда вышиною в 5-6 этажей, нагревается постепенно о стенки дома и поднимается вверх, причем все более и более подвергается насыщению нечистотами, врывается в каждую отворенную кухонную дверь и добавляет к зловонию кухонь — зловоние черной лестницы".
Однако, как утверждал тот же автор, ничто не могло сравниться с запахом, доносившимся из примитивных туалетов:
"Отхожие места представляют собою главный источник зловония и порчи воздуха в наших жилых помещениях. Располагаются они или внутри помещения, обыкновенно по соседству со спальнями, или поблизости их, на площадках черных лестниц. Как одно, так и другое их расположение может быть весьма опасно в гигиеническом отношении при неправильном их устройстве и вентиляции. Не вдаваясь в подробности устройства пролетных отхожих мест и ватерклозетов, укажем лишь на то, что практически почти невозможно достигнуть совершенной изоляции развиваемых нечистотами газов от воздуха помещений отхожих мест или ватерклозетов. В зимнее время, когда наши жилища плотно закрываются двойными оконными переплетами, причем воздух в них недостаточно возобновляется, выделение зловредных испарений из невентилируемых отхожих мест составляет обыкновенную примесь в комнатном воздухе".
Причем от спертого воздуха и зловония одинаково страдали доходные дома, императорские дворцы, армейские казармы и госпитали.
Методом вдувания
Как было испокон веку, тяжелый воздух вызывал раздражение лишь у особ, как тогда говорилось, нервического склада, у которых атмосфера русских жилищ вызывала тяжелые приступы вплоть до регулярной тошноты. Все остальные подданные Российской империи стойко переносили тяготы и лишения русской жизни. Однако после освобождения крестьян, когда города начали расти как на дрожжах, обострилась еще одна проблема: затхлая атмосфера жилищ способствовала снижению иммунитета и катастрофическому распространению инфекций от тифа до ставшего общенациональной проблемой туберкулеза. Последний недуг в те времена плохо поддавался лечению и уносил ежегодно десятки тысяч жизней, причем вне зависимости от того, к какому сословию относились заболевшие.
По обычаю того времени каждый знаменитый врач предлагал собственную методику лечения болезни века и яростно доказывал коллегам, что именно его метод — панацея от беды. Отчаявшиеся больные тратили последние дни жизни и огромные деньги, а их родственники — огромные деньги, переезжая от одного светила к другому в надежде на чудесное выздоровление. На этом фоне сообщение о туберкулезниках, которых выходила Флоренс Найтингейл, вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Самая знаменитая английская сестра милосердия времен Крымской войны 1853-1856 годов выхаживала умирающих безо всяких лекарств, только с помощью хорошего ухода, питания, а главное — длительного пребывания на свежем воздухе.
Естественно, все противоборствующие медицинские школы немедленно объявили ее мошенницей и шарлатанкой. Но большинство людей поверило не докторам медицины, а знаменитой медицинской сестре. Причем среди уверовавших в ее правоту был и русский император Александр II. В 1860 году он распорядился создать авторитетный комитет, который бы нашел лучший способ вентиляции русских жилищ, а также определил бы необходимые нормы потребления воздуха для обитателей жилищ различных типов от дворцов и присутственных мест до казарм, приютов и тюрем.
В состав комитета вошли не только врачи-гигиенисты, но и знаменитые архитекторы К. Тон и А. Штакеншнейдер, а также видные военные инженеры — генерал-майор Кубе, полковники Фирсов и Роше. Под председательством генерал-майора Евреинова, привлекая в качестве экспертов самых известных ученых того времени, комитет поставил серию экспериментов и подготовил за три года длинную череду отчетов. А в 1864 году его члены обнародовали ответы на главный вопрос: какой приток воздуха необходим для здоровой жизни в помещениях различного рода? Понятно, что наибольшее количество свежего воздуха требовалось больным. Но следующими по количеству потребного воздуха оказались обитатели одиночных тюремных камер. Члены комиссии установили, что заключенные в одиночках потребляют огромное количество кислорода и много потеют, переживая содеянное ими зло. Так что в одиночные камеры требовалось нагнетать 4-5 кубических саженей (кубическая сажень — 9,713 кубометра) свежего воздуха в час. Об остальных видах помещений в отчете комиссии говорилось:
"Комитет полагает, что для достаточного удовлетворения гигиеническим требованиям должно доставлять вентиляцией minimum следующее количество чистого воздуха в час:
в казармах: днем по 2 куб. саж., а ночью по 3 куб. саж. на каждого человека;
в тюрьмах: в кельях одиночного заключения по 4 куб. сажени на каждого заключенного; в общих же комнатах по 3 куб. саж. на каждого человека;
в учебных заведениях: в спальнях (ночью) и в комнатах для занятий по 3 куб. саж. на каждого человека;
в лазаретах учебных заведений, полковых и т. п. по 5 куб. саж. на каждого больного; при определении количества воздуха на фабриках иметь в виду, что человек работающий больше портит воздуха, нежели находящийся в спокойном состоянии, а также принимать во внимание род фабричного производства;
в госпиталях и родильных домах: в больничных палатах постоянно 6 куб. саж. на каждого человека, увеличивая это количество в зависимости от родов болезней, во время же эпидемии по 12 куб. саж. на каждого больного. В коридорах по 2 куб. саж. на кровать соответствующей палаты;
в воспитательных домах, в отделениях для младенцев должно доставлять minimum по 4 куб. саж. свежего воздуха в час на каждого живущего в них;
в залах Зимнего и Царскосельского дворцов и в залах танцевальных собраний от 2,5 до 3 куб. саж. на каждого человека в час; в присутственных местах по 2 куб. саж. на каждого человека в час; в церквах по 1,5 куб. саж. на каждого человека в час;
в театрах по 2 куб. саж. на человека в час. Что же касается домов, назначенных для семейного жительства, то при определении количества воздуха, которое должно быть доставляемо вентиляцией в различные помещения оных, должно сообразоваться с изложенными данными, относящимися к помещениям, имеющим назначение, сходствующее с назначением покоев этих домов".
Не забыли члены комитета и о самых пахучих помещениях:
"В отхожих местах должно вытягивать от 8 до 10 куб. саж. на каждое отверстие в час. В комнатах, где помещаются ватерклозеты, достаточно вытягивать по 1 куб. саж. на каждое отверстие в час".
Комитет также установил нормативы для обеспечения воздухом осветительных устройств:
"В залах собраний на каждую стеариновую свечу доставлять по 1 куб. саж. чистого воздуха в час;
на лампу с горелкою средней величины по 1 куб. саж. чистого воздуха в час;
на газовый рожок, обыкновенно употребляемый, по 6 куб. саж. чистого воздуха в час".
При сложении всех потребителей воздуха получалось, что без принудительной вентиляции не может обойтись практически ни одно жилое помещение, кроме танцевальных залов и театров, где, по расчетам экспертов, объемы помещений таковы, что могут безболезненно выдержать 3-5-часовое мероприятие.
Опыты комиссии показали, что влажность воздуха в помещении должна колебаться в пределах 50-60%. А на вопрос, как лучше вентилировать — нагнетая воздух в помещение или высасывая, комитет дал следующий ответ:
"Ежели по устройству здания трудно достигнуть того, чтобы, вентилируя способом вытягивания, вход воздуха снаружи через щели окон и проч. был отвращен в такой мере, чтобы не образовалось вредного сквозного течения воздуха, и если для вентилируемого помещения особенно важно отстранение входа в оное воздуха из соседних покоев и снаружи (как, например, подобное требование может иметь место особенно в госпиталях), и ежели средства не составляют преобладающего основания для выбора способа вентиляции, то должно отдать преимущество способу вдувания".
Но главное — комиссия рекомендовала оборудовать принудительной вентиляцией все строящиеся крупные здания. И в русском строительном бизнесе возникли два взаимоисключающих процесса. Строительные подрядчики и их заказчики делали все, чтобы не устанавливать отягощающие бюджет агрегаты или сделать это как можно дешевле. А все мелкие и небогатые домовладельцы стремились оснастить свои ветхие и не очень строения новомодной вентиляцией, чтобы придать ей респектабельный вид. Естественно, спрос породил предложение самых разнообразных недорогих и столь же неэффективных устройств.
Бумазейная реклама
Весь конец XIX и начало XX века прошли в ожесточенных спорах гигиенистов, практикующих врачей и инженеров о том, какая из представленных на рынке систем является наиболее эффективной и полезной. Каждый из специалистов твердо отстаивал свою точку зрения.
К примеру, инженер Г. П. Ревенский в 1902 году писал:
"Конкуренция и погоня за дешевизной в деле устройства отопления и вентиляции в последнее время вновь выдвинули на видное место вопрос о так называемой холодной вентиляции, при которой в отапливаемые помещения воздух поступает непосредственно с улицы через отверстия в окнах или стенах, прикрываемые разного рода клапанами, сетками, дырчатыми листами, в некоторых случаях соединенными с ажурными желобами и карнизами или так называемыми Фильтрами — распределителями в виде удлиненных мешков из бумазеи или другой материи. Последняя разновидность вентиляции, в просторечии именуемая бумазейной, благодаря настойчивой рекламе, эксплуатирующей неосведомленность публики в специальных вопросах и приписывающей бумазее различные чудодейственные свойства, получила сравнительно широкое распространение, и, как видно из пропагандирующих ее циркуляров, эта вентиляция применена во многих видных местах, что еще более содействует ее рекламированию и распространению".
Ревенский приводил множество расчетов, доказывая, что никакой пользы от такой фильтрации не наблюдается. И хотя он не называл прямо фирму, которая изготавливает и устанавливает бесполезный, с его точки зрения, товар, современники без труда понимали, о ком идет речь. Изобретения инженера-механика С. Я. Тимоховича пользовались широкой известностью по всей России. Правда, нередко в печати и во время лекций Тимоховичу приходилось не столько пропагандировать свои изделия, сколько оправдываться и опровергать роившиеся вокруг него слухи.
Инженер Тимохович выбрал отличный способ для реализации своих вентиляционных систем. Он приходил к высокопоставленному чиновнику, главному врачу больницы или директору гимназии и предлагал установить свои изделия бесплатно, для опыта. А если их эффективность будет доказана на опыте — выложить немалые по тому времени деньги. Злые языки утверждали, что цена была столь высокой потому, что уважаемый инженер сразу закладывал в нее сумму "откатов". А получив положительный отзыв и деньги в одном учреждении, немедленно сообщал об успехе через прессу и отправлялся на поиски новых заказов.
Многие его партнеры сами писали восторженные отзывы о вентиляции по методу Тимоховича. К примеру, старший врач Пензенской губернской земской больницы доктор медицины Д. Щеткин посвятил немало лестных строк изобретению Тимоховича, но при ближайшем рассмотрении оказывалось, что оно заключается в том, что от форточки до форточки в противоположных стенах здания прокладывался кожух с проделанными в нем отверстиями по всей длине. И вся польза от устройства заключалась в том, что воздух не дул сквозняком от окна до окна, а распределялся тонкими струйками по всему помещению. Критики справедливо полагали, что если речь идет о школьном классе, то куда быстрее и эффективней просто открывать на перемене форточки и как следует проветривать помещение.
Однако Тимохович не сдавался и приводил данные врачей о том, насколько улучшается здоровье учащихся и их успеваемость после установки его вентиляции. Директора гимназий ставили вопрос ребром перед родительскими комитетами и собраниями, а те, движимые заботой о чадах и собственным тщеславием (у нас в гимназии будет новомодный прибор), лезли за кошельками. Провал ожидал Тимоховича там, где не было свободных средств или сторонних спонсоров. К примеру, в благотворительных учреждениях императрицы Марии его после испытаний попросили демонтировать и вывезти кожухи. И ему пришлось потратить немало усилий и, видимо, средств, чтобы руководители учреждений вдруг изменили свое решение.
Параллельно шли не менее ожесточенные споры о пользе и техническом воплощении озонирования, а также увлажнения воздуха. И снова в дело вступали дипломированные специалисты, прежде всего врачи, которые пытались доказать имущим слоям населения, что без увлажнения атмосферы в доме их ожидает сонм самых страшных заболеваний, например туберкулез. Однако, поскольку увлажнители стоили куда дороже кожухов Тимоховича, покупали их главным образом те, кому они действительно были нужны — владельцы ткацких и прядильных фабрик, где без этих приборов трудно было наладить технологический процесс.
Красноармейский сквозняк
Тем временем большая часть населения продолжала оставаться в стороне от этих споров. В деревнях по-прежнему пользовались в лучшем случае дымницами, которые, как и прежде, не спасали от смрада. А когда после революции во главе батальонов и полков встали люди от сохи, руководство Красной армии вдруг осознало, что эти новички ничего не знают и не хотят знать о гигиене, проветривании и прочих буржуазных излишествах. В 1925 году для проверки и перевоспитания в гарнизоны выехал заместитель начальника снабжения РККА В. Ф. Дмитриев. Возвратившись в Москву, он с возмущением писал:
"Для каждого понятно и очевидно значение чистого воздуха в помещениях и казармах... Но для многих, даже командиров Красной Армии, недостаточно ясны способы достижения на практике этой очевидной истины. В некоторых казармах имели место спертый воздух и сырость, причем это было при наличии вентиляции, хотя бы форточной. При выяснении причин плохого воздуха и неиспользования вентиляции приводились различные доводы, вплоть до того, что открывать форточки зимой в холодное время нельзя, так как это пойдет в ущерб теплу. Я мог бы привести еще несколько аналогичных примеров, но и этого одного достаточно для того, чтобы сделать заключение, что многими командирами недостаточно обращено внимания на использование имеющейся вентиляции. Кроме того, обращаю особое внимание командиров на то, чтобы при ремонтах зданий обязательно устраивалась бы вентиляция, так как имел место случай, когда в казармах, после только что произведенного ремонта, не было ни одной форточки. Это также свидетельствует о невнимательном отношении к чистому воздуху в жилых помещениях. Особенно следует обратить внимание на устройство вентиляций и пароотводов на кухнях, так как также во время обследования частей имели место случаи, когда в одних частях на кухне была образцовая чистота и совершенное отсутствие пара и сырости, в то же время попадались и такие части, на кухнях которых в трех шагах не видно было ни кашевара, ни рабочих — все было застлано паром".
И все же системы вентиляции в стране не могли не развиваться. Для целей индустриализации СССР за рубежом массово закупалось новое оборудование, которое не могло работать в грязных, пыльных цехах и было гораздо чувствительнее старого к перепадам температур. Так что волей-неволей приходилось закупать воздушные фильтры, мощные вентиляторы, а также просить помощи и содействия у видных немецких специалистов.
Однако подлинное прозрение наступило после того, как в Соединенные Штаты стали одна за другой выезжать советские торговые и закупочные делегации. В Америке с 1929 года продавались бытовые кондиционеры, которыми офисы и магазины оснащались давным-давно. Но настоящим чудом считались кондиционеры в автобусах, самолетах и на судах. А в СССР в то время существовал один-единственный экспериментальный вагон, в котором воздух охлаждался за счет запаса льда. Советский специалист С. А. Оцеп с восхищением писал:
"Для обслуживания автобусных линии между Чикаго и другими пунктами США курсируют машины, каждая из которых рассчитана на 36 пассажиров. Все эти автобусы снабжены установками кондиционирования воздуха. Вся холодильная аппаратура (газолиновый двигатель, компрессор, конденсатор и др.) размещена под полом машины и монтирована на резиновых поддержках. Калорифер, вентилятор, мотор, охлаждающие змеевики и фильтр расположены в потолке машины над местом шофера. Наружный воздух поступает через отверстие в крыше автобуса, фильтруется и в зависимости от времени года нагревается или охлаждается, и осушается. Для большей эффективности установки крыша и стены покрываются слоем изоляции, а пол — досками из противостоящего холоду и теплу материала. Снаружи автобус окрашивается алюминиевой краской. Внутренняя температура регулируется автоматически и в летнее время поддерживается приблизительно на 8 градусов ниже наружной".
Но подлинными шедеврами Оцеп считал системы кондиционирования на морских судах. Ведь до их появления морякам в жарких морях приходилось очень и очень туго.
"Наиболее сложную задачу кондиционирования воздуха,— писал он,— представляет собой водный транспорт. Пароходы и суда дальнего следования, особенно океанские корабли, в течение своего пути пересекают пространства с резко различающимися друг от друга климатическими условиями. Создание надлежащих (комфортных) условий в пассажирских помещениях, каютах, ресторанах требует от установки кондиционирования на кораблях особой гибкости в их управлении. На недавно погибшем грандиозном французском корабле "Нормандия" было установлено 160 вентиляторов и проложено около 40 км воздуховодов. Грандиозность сооружений и сложность установок кондиционирования воздуха, где особую роль играло автоматическое регулирование температуры и влажности воздуха в помещениях, особенно в обеденном зале, поглотили массу средств".
Советские специалисты надеялись, что партия и правительство, однажды заказав кондиционеры для Дворца Советов, уже не сойдут с выбранного пути. И какие-то подтверждения своим надеждам они находили в решениях XVIII съезда ВКП(б). Но надвигалась война, и все средства уходили на оборону. А работать у станков и воевать советские люди могли безо всяких кондиционеров. И потому все работы по их разработке и подготовке к производству попросту прекратили.
Новый период интереса к кондиционерам начался после войны, когда стали бурно развиваться ракетная техника и радиолокация. Сложная электроника требовала стабильных температур, и хочешь не хочешь, а пришлось начинать организацию производства кондиционеров. А после возобновившихся визитов советских руководителей в Соединенные Штаты кремлевские вожди оценили и автомобильные варианты климатических установок. Их стали ставить на лимузины отечественного производства.
А в 1960-х наступил черед выпуска и бытовых кондиционеров. Правда, народу они были не по карману, да и достать их было довольно трудно. В основном их получали гражданские вычислительные центры, чьи окна щетинились батареями бакинских кондиционеров.
И только после развала СССР кондиционеры превратились в обычные бытовые приборы, на которые перестали смотреть снизу вверх. Впрочем, и до сего дня в русской глубинке используют рамы без форточек и не понимают, кому и зачем нужно что-то проветривать, когда и так в доме тепло и пахнет чем-то родным.