На вчерашнем заседании Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений, курируемой вице-премьером Юрием Яровым, был обсужден проект закона "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации 'О коллективных договорах и соглашениях'", подготовленный рабочей группой комиссии для внесения в Государственную думу. Ход обсуждения показал, члены комиссии, вероятно, не принимали активного участия в работе группы, поскольку после представления законопроекта на его разработчиков посыпался буквально град замечаний и дополнений. В итоге документ был на две недели отправлен на доработку. Это дает основания еще раз констатировать, что в процессе законотворчества правительство и парламент демонстрируют явное сходство.
Напомним, что закон "О коллективных договорах и соглашениях" был принят еще в 1992 году. С тех пор российская экономика претерпела существенные изменения, в связи с чем Трехсторонняя комиссия сочла, что необходимо соответствующим образом скорректировать и уточнить закон. Каким образом? Как сообщил представлявший законопроект член комиссии, начальник управления трудовых отношений и социального партнерства Минтруда Николай Малафеев, законопроект вводит новые виды коллективных соглашений, детализирует ряд положений, в том числе более подробно регламентирует ответственность сторон при заключении коллективных договоров и соглашений.
До этого ни одно из нововведений существенно не влияло на тенденции, сложившиеся в области трудовых отношений. Более настораживающе прозвучали предложения о внесении изменений в статью 22 закона. Так, проект существенно расширяет функции Минтруда, и, что совсем неожиданно, самого министра. Глава министерства наделяется правом распространять действие отраслевых, межотраслевых и профессиональных коллективных соглашений федерального уровня на другие предприятия отрасли в случае, если данное соглашение уже охватывает не менее половины занятых в отрасли. Такое предложение сомнительно по двум причинам. Во-первых, трудно считать оправданным подобное расширение функций министра, который фактически получает право диктовать условия труда целым отраслям экономики. Поскольку уровни оплаты труда и расходов на обеспечение рабочих мест в соответствии с коллективными договорами прямо влияют на уровень отраслевых издержек, министр труда фактически получает возможность влиять на эффективность отдельных секторов национальной экономики. Что, безусловно, относится уже к компетенции всего правительства. Очевидно, что если подобное предложение и доживет до того момента, когда проект закона будет рассматриваться на президиуме правительства, то после его заседания исчезнет навсегда.
Во-вторых, в условиях, когда большинство крупных предприятий страны в лучшем случае являются негосударственными, а в худшем — остаются в государственной собственности, унификация условий труда несет опасность подавления именно тех оазисов современного менеджмента, в которых применяются новые методы организации труда, интенсивность которого в результате возрастает. Небольшому пока числу полностью частных предприятий это угрожает насильственным введением нормативов социальной защищенности работников, характерных более для советского периода, чем для этапа структурной перестройки и повышения эффективности производства. Легко спрогнозировать трудности, с которыми могут столкнуться владельцы таких предприятий при необходимости в соответствии с требованиями рынка гибко менять структуру рабочей силы. К тому же, даже в период плановой экономики со свойственной ей тягой к унификации и универсализации существовали многочисленные региональные отличия в оплате труда. Нивелирование их является шагом не просто в прошлое, а в период "военного коммунизма". Странно, что против такого предложения не высказался министр, являющийся членом партии ПРЕС, которая относит себя к консервативной (в западном понимании) части политического спектра. Во всем мире именно консерваторы являются наиболее последовательными противниками диктата профсоюзов, следствием которого становится падение конкурентоспособности национальных экономик. Пример Швеции свидетельствует, что только очень богатая страна может позволить себе систему общенациональных отраслевых соглашений в рамках треугольника "правительство — профсоюзы — предприниматели".
Однако вернемся к ходу обсуждения. Демонстрируя стремление закрепить "социальные завоевания", гарантируемые им проектом нового закона, представители объединений профсоюзов высказали опасение, что проект позволяет любой стороне отказаться от заключенного договора или соглашения. Последовательно реализуя концепцию корпоративного государства, они предложили наделить также и региональные профсоюзы правом заключать генеральные соглашения. Как ни странно, но представители объединений работодателей (ведущую роль среди которых играет РСПП) не нашли в законопроекте никакой для себя угрозы. Более того, они высказались за отражение в проекте роли государства как гаранта соблюдения нормативных актов и за более полное определение понятия работодателя, причем вне зависимости от статуса предприятия. Можно только гадать, стремятся ли они реабилитировать статус "красного директората" госпредприятий или путем юридической казуистики заставить частный бизнес следовать правилам игры, разрабатываемым без его участия.
На этом фоне неожиданно прозвучало выступление председателя объединений профсоюзов "Соцпроф" Сергея Храмова, в котором не могла не чувствоваться досада от того, что при подготовке предложений о внесении изменений в закон он (один из разработчиков закона) был фактически лишен возможности активно участвовать в деятельности рабочей группы. Сергей Храмов указал на необходимость установить, что работодатель не имеет права выступать на стороне профсоюзов в ходе заключения договоров. Кроме того, по его мнению, необходимо увеличить штрафы за невыполнение договоров и не предоставлять министру труда чрезмерные полномочия. Храмов также отметил, что во многих статьях проекта необходимо ввести отсылочные нормы на Гражданский кодекс, проект которого будет рассмотрен этой осенью в Государственной думе.
Трудно сказать, насколько это выступление повлияло на настроения участников заседания, но в итоге обсуждения законопроект было решено отправить на доработку. Остается надеяться, что через две недели документ выйдет в сильно обновленном виде.
БОРИС Ъ-БОЙКО