Как любое мероприятие такого рода, фестиваль в Венеции представляет собой и событие в искусстве — то есть нечто театрально-музейное, и нечто живое — что сейчас принято называть неизбежным, затасканным, но все же веским словом "тусовка". Причем тусовка не просто, а блестящая. Естественно, что при таком огромном стечении обстоятельств и талантов неизбежны вопросы, споры, ссоры, сюрпризы, романы и сплетни.
С самых первых дней фестиваля все, от жюри до последнего гостя, задавали себе самые различные вопросы (речь не идет сейчас о неизбежных вопросах, кому достанутся призы). Почему не приезжает Оливер Стоун? Приедет ли Арнольд Шварцнеггер? Что делает в Венеции знаменитый итальянский певец Джанни Моранди? Что это за высокая таинственная блондинка с Аль Пачино? Почему знаменитый Луи Маль не представил на конкурс свой фильм "Дядя Ваня на 42-й стрит"? Правда ли, что у американской актрисы Умы Турман роман с Ричардом Гиром? Куда делась участвующая в жюри Маргарита Ла Буи, если церемония открытия уже началась?
Маргарита Ла Буи нашлась первой: она пряталась в баре, пила отвар ромашки и, по собственному признанию, очень хотела сбежать, поскольку нервничала. Вслед за ней обнаружился и другой член жюри, перуанец Марио Варгас Льоса; он предстал перед журналистами в пляжных шортах и, лениво улыбнувшись, поинтересовался: "Ну что, уже кончили скандалить?" Предыстория его слов такова: вопрос о членстве знаменитого писателя в жюри был одной из вышеупомянутых фестивальных ссор, которая началась еще до начала самого кинофорума. Основной ее причиной был отказ голосовать за включение Льосы в жюри со стороны некоего Умберто Кури, члена директивного Совета фестиваля, обвиняющего писателя в "тэтчеризме" — грех, конечно, страшный, хотя и не очень понятный. Когда Варгас Льоса все-таки был включен в состав жюри, Кури демонстративно покинул собрание. А сам Льоса, справедливо решив, что на всякий чох не наздравствуешься, в интервью представителям итальянской прессы заметил, что его вовсе не интересуют ни позиция Умберто Кури, ни он сам.
Привлекла внимание общественности и ссора между Квентином Тарантино, получившем на Каннском фестивале гран-при за ленту Pulp Fiction, и Оливером Стоуном, награжденным в Венеции а свой фильм Natural born killer. Выступавший как сценарист "Прирожденного убийцы", Тарантино снял свое имя с титров и в дальнейшем публично обвинял Стоуна в том, что тот извратил первоначальную идею фильма, напичкав его лишними философией и социологией. "Я даже не пошел смотреть фильм Стоуна", — гордо заявил Тарантино.
Настоящую разборку учинила уж упоминавшаяся нервная Маргарита Буи со своими пресс-агентами Лукерино и Пиньятелли, которые вздумали широко распространять две фотографии из фильма Серджио Рубини "Срочный заем" (Prestazione straordinaria), где актриса, доселе известная своей скромностью, изображена топлесс. "Эти фотографии, — заявила звезда, — были забракованы еще в ходе пробных съемок. Потому я требую, чтобы пресс-агенты изъяли эти снимки из оборота. Иначе им придется худо". Надо сказать, что подобная целомудренность — личное достоинство любительницы целительного отвара. А вот очаровательная белокурая актриса Франческа Дель Подджо устроила импровизированный стриптиз прямо на улице, чем, естественно, привлекла усиленное внимание. Впрочем, жалоб со стороны общественности не поступило.
Председатель жюри и кумир юных интеллектуалов Дэвид Линч (юноши бледные даже разгуливали по Венеции с плакатами, смысл которых был приблизительно таков: "Спасибо Дэвиду Линчу за его фильмы и наше счастливое детство") тоже не скучал. Дело в том, что несколько дней подряд некая упорная личность в темно-синем костюме повсюду преследовала великого постмодерниста, намереваясь показать ему свой сценарий. После многочисленных попыток уладить дело миром Линч вызвал полицейского агента, правда, не Купера.
Однако если бы в ходе венецианского фестиваля происходили бы лишь неприятности, о нем не стоило бы говорить. К числу приятных неожиданностей можно отнести ставшую модной в этом году среди звезд манеру приезжать в Венецию врасплох, никого не предупредив, сделав сюрприз всей компании. Именно так появился в Венеции Бертолуччи, именно так приехал другой знаменитый итальянец Дани ди Вито; до последнего момента держал в тайне свой приезд Оливер Стоун.