проговаривает вслух Дмитрий Ъ-Бутрин, заведующий отделом экономической политики
Вопрос о том, существует ли в "Ъ" идеологическая цензура, задается нам настолько часто, что поиск новой версии известного ответа занимает порой много времени. Предложу тысячу первый ответ: ну да, существует. Например, словосочетание "естественные монополии" мы стараемся употреблять лишь в цитатах — в остальном же следим за тем, чтобы в тексте не соответствующий нашей идеологии термин был исправлен на "госмонополии". Что это, как не идеологическая цензура? Впрочем, нас оправдывает то, что термина "естественная монополия" постепенно начинают стесняться даже в Белом доме.
Примером является подписанный на неделе пакет постановлений премьер-министра Виктора Зубкова о госрегулировании услуг "естественных монополий" (из постановления правительства слова не выкинешь) на транспорте. Это положение о госрегулировании тарифов на услуги в аэропортах, портах и на водных путях и распоряжение о подготовке к концу 2009 года нового порядка учета доходов и расходов по таким услугам. Положение в своем роде уникально: это подробнейшая концепция того, как государство должно "ловить" монополии на транспорте на завышении тарифов — от директивного ограничения рентабельности до закрытия возможности "фокусов" с амортизацией. Прилагательное "естественное" в документе почти не используется, и на то есть основания. Утвержденные перечни госмонопольных услуг выдают себя сами: в половине из них (хранение грузов, услуги буксиров и ледоколов, погрузка и выгрузка) как минимум аутсорсинг функций частными компаниями наблюдается уже сейчас, не говоря уже об "обслуживании пассажиров" в портах и аэропортах.
Постановление о разработке порядка раздельного учета госмонопольных регулируемых и нерегулируемых услуг на транспорте — это первый шаг к разрушению госмонополии в отрасли, являющееся в своем роде аналогом документов семи-восьмилетней давности, предлагавших в качестве первой стадии разделение "Газпрома" на транспортную, добывающую и сбытовую компоненту. Напомним, вопрос раздельного учета доходов от регулируемого (внутреннего) и нерегулируемого (экспортного) рынков "Газпрома" обсуждался самой компанией в 2002 году и был три года спустя решен положительно. И хотя идеологически тема разделения "Газпрома" является в России "мертвой" (в последний раз ее с негодованием отправлял в архив избранный президент Дмитрий Медведев в конце прошлого года), с содержательной точки зрения процесс идет. Ликвидация правительством перекрестного субсидирования на газовых рынках зашла очень далеко, а ведь именно оно все прошлые годы поддерживало миф о "естественной" природе транспортной монополии "Газпрома". Поэтому мы продолжаем держать в уме почти согласованную в Белом доме в декабре 2001 года Концепцию развития газового рынка МЭРТа, предполагавшую, что "Газпром" будет постепенно терять статус госмонополии. Ее аргументы не устарели, и происходящие с другими госмонополиями процессы — подтверждение этому.
Поэтому лучше лишний раз исправить "естественную" на "государственную", чтобы к 2012-2013 годам читатель мог рассчитывать на ту же терминологию в "Ъ", что и сейчас.