Вышел в свет первый номер журнала Architecton, изданный Уральским архитектурно-художественным институтом. Крупноформатное издание, к тому же состоящее из трех тетрадок, предназначено для кабинетного чтения и адресовано скорее ценителям изящно изложенной мысли об архитектуре (и шире — о культуре), чем начинающим практикам. Авторский коллектив, состоящий в основном из известных столичных критиков, посредством провинциального журнала делится с молодыми архитекторами неутешительным, но отрезвляющим опытом: "ничто не ново под луной".
Не будем особенно придирчивы к происхождению опубликованных материалов — самые интересные из них представляют собой перепечатки давно афишированных на Западе эссе и интервью. Известно, насколько трудно начинающему изданию явить аудитории нечто свежее и оригинальное. И все же подборка текстов, даже заимствованных, достаточно ясно демонстрирует позицию редакции.
На обложке издания — смеем предположить — изображения "модулора" Ле Корбюзье и древнеегипетского зодчего Хесира. Правда, поникшая фигура первого уже отнюдь не ассоциируется с дерзаниями архитектурной мысли XX века, абрис же второго полустерт. Их сочетание с горделивым названием Архитектон, заимствованным у Малевича, вызывает у читателя грустную иронию, настраивая его на запланированную составителями меланхолическую тональность. Эпиграфом к журналу могли бы послужить известные строки поэта предыдущего fin du siecle Верлена: "Я — империя эпохи декаданса... мой друг, все выпито, все съедено"-- поскольку именно о ностальгии по полноценному grand style и о ныне опустевшей "кухне" архитектурных замыслов идет речь на его страницах.
Логика развития отечественной мысли об архитектуре, по-видимому, и должна была привести к появлению подобного пост-постмодернистского издания, в котором высказывания самих мастеров постмодерна (Роберта Вентури и Питера Гринуэя) занимают столько же места, сколько и комментарии к ним. Эйфория утопического формотворчества "бумажной архитектуры" 1970- 80-х должна была уступить место нарциссическому, самодостаточному архитектуроведению 1990-х, чертеж — тексту, практическое проектирование (пусть даже и в виде фантазий) — культурологической рефлексии, опирающейся на историю искусства.
Журнал, который по сути следовало бы назвать альманахом, программно тематический. Подобно тому, как "все дороги ведут в Рим", большинство материалов Архитектона так или иначе выходит на магистральную тему — художественной власти, символом которой составителям видится Вечный город, антично-классический или барочный. Его образ imperium architecturalis вызывает у современных архитекторов почти фрейдистский комплекс, смесь восхищения и ужаса, лестное ощущение причастности к великой культуре и одновременно чувство собственного бессилия. Отраженный в искаженном виде в постройках тоталитарных режимов XX века, он являет себя в сталинских высотках или бункерах-монстрах "Атлантического вала", мастерски запечатленных на фотографиях Бориса Томбака и Поля Вирильо. Эти фотоведуты, бесспорно украшающие журнал, подобно диковинкам-аномалиям, которые любили коллекционировать в эпоху барокко, отчасти смогут скрасить меланхолию сегодняшних эстетов, немеющих перед величием прошлого.
И в этом контексте появление таких материалов, как "Первый смотр архитектурных школ содружества" (скорее протокол или отчет о мероприятии, чем статья), или заметок о "нашем архитектурном образовании", иначе как суетностью перед лицом вечности не назовешь. Высокий жанр трагедии не терпит этого: после чаши с цикутой бесполезно прибегать к аспирину.
МИХАИЛ Ъ-БОДЕ