Среди изобилия театральных и музыкальных фестивалей Европы искусство мимов представлено очень скромно. Существует только два города, куда регулярно съезжаются лучшие актеры "физического театра" — мимы со всего мира. В январе это Лондон, в августе — город Периге во французской провинции Дардонь.
В этом году Международный фестиваль мимов в Дардоне отметил свое двенадцатилетие. В ознаменование завершения первого гороскопического круга его жизни на фестиваль съехались старейшины цеха: Марсель Марсо (Marcel Marceau), Казу Оно (Kazuo Ohno) и Этьен Декру (Decroux). Появление Декру (создателя своей особой системы — упрощающей, схематизирующей и в то же время делающей более экспрессивными обычные жесты — он показал на этот раз спектакль "Человек, который хотел оставаться наверху") вызвало настоящий ажиотаж, в особенности среди французов. Старейший театральный педагог, человек, у которого учился еще сам Морсо и которого 76-летний артист по-прежнему называет "мой учитель", он стал символом французского театра мимов. А потому, получив согласие Декру на приезд в Дардонь, дирекция фестиваля озаботилась в первую очередь организацией всевозможных симпозиумов, семинаров и круглых столов. Дело в том, что Франция считает себя едва ли не единственной в мире страной, где педагогика и практика театра мимов никогда не вступали в конфликт, где традиции и новаторство всегда следуют вместе.
С этим отчасти связан и фестивальный выбор Марселя Марсо. Он показал в Дардоне спектакль по гоголевской "Шинели" — его шедевр, признанный классической мимодрамой, но которой будут учиться будущие поколения артистов. "Шинель", уже принесшая Морсо огромный успех в 1951 году, на этот раз, как отмечали все побывавшие на представлении, была сыграна с точностью, которой могли бы позавидовать швейцарские часовых дел мастера.
Другим потрясением для публики оказалось появление на сцене 86-летнего японского мима Казу Оно — вместе со своим сыном Иошито Оно он показал спектакль "Водяные лилии", поставленный "по мотивам" картин Моне на музыку Баха. Появление на сцене танцовщика, оставившего далеко позади все рекорды балетного долголетия, уже само по себе стало сенсацией. Но еще более поразило зрителей то, с каким тактом Оно примеряет на себя нежный образ и белые одеяния юной девы-лилии, ни на секунду не становясь смешным или нелепым.
Однако гротеск, безжалостно изгнанный из спектаклей "классиков", все-таки взял реванш — в уличных представлениях. Как и всякий уважающий себя европейский театральный форум, Международный местиваль мимов включает и обширную программу Off. На сей раз королевой улиц города Периге стала совсем не знаменитая немецкая актриса Илка Шонбайн (Ilka Schonbein). Рыжеволосая, растрепанная, нарядившаяся в немыслимые лохмотья, она показала спектакль "Танец-макабр", заставивший замереть на месте не только туристов, но и спешивших по своим делам жителей городка. На целый час жизнь в близлежащем квартале замерла: прекратилась торговля, остановился транспорт. А когда все кончилось, Илка Шонбайн и ее партнеры — гигантские куклы — были вознаграждены не только бурей оваций, но и денежным дождем, пролившимся в котелок для пожертвований. Столь удачно нашедшее эквивалент в денежных знаках воодушевление публики разделила и критика, присудившая актрисе свою премию в размере 20 000 французских франков.
ИРИНА Ъ-РЫЖОВА