Премьера
"Летний дождь" — второй режиссерский опыт знаменитого актера, "латинского любовника" номер один Антонио Бандераса. По мнению АНДРЕЯ Ъ-ПЛАХОВА, фильм мало что добавил к творческой характеристике автора, зато довольно существенно — к человеческой.
В этой картине, к огорчению поклонников, не играют ни сам Антонио Бандерас, ни его горячо любимая супруга Мелани Гриффит, ради которой он пришел в режиссуру, сняв свой дебютный фильм "Безумие в Алабаме". Не играют не потому, что не хочется,— просто для них нет ролей в рассказе о юности, разве что предки главных героев, но это было бы уж совсем скучно. Действие происходит в пляжной Малаге в середине 70-х прошлого века — именно там и тогда, где прошли детство-отрочество-юность самого Бандераса.
Есть и ряд других, не столь прямых совпадений. Главный лирический герой фильма поэт Мигелито (его роль доверена Альберто Амарилье) бредит стихами Данте, страдает от болезни почки (вторую вообще удалили), писает кровью и остро чувствует клаустрофобию франкистского режима. Сам Антонио в соответствующем возрасте пытался быть футболистом, но отказался от спортивной карьеры из-за травмы, затем увлекся искусством, участвовал в спектаклях по Брехту, за что несколько ночей провел в полиции, где, между прочим, служил его папа.
Если это и автобиография, то опосредованная и собирательная — не через факты, а через ощущения и атмосферу. Один из юных героев увлекается Брюсом Ли, другой ненавидит своего отца, третий пытается вести передачи на радио, каждый озабочен первыми сексуальными опытами с подружками и более зрелыми женщинами. Мигелито влюблен в танцовщицу Лули (Мария Руис), но уроки мудрости дает ему в постели преподавательница машинописи, которую играет неподражаемая Виктория Абриль (когда-то вместе с ней выступал в ранних фильмах Педро Альмодовара сам Антонио Бандерас).
Банальнейший сюжет (стая переростков в провинциальном городе) способен работать в широком диапазоне — от типового фильма киностудии Горького до авторского шедевра Феллини. Антонио Бандерас находится где-то посередине: он насыщает картину художественными приемами, чтобы она не показалась совсем уж простенькой, но, к счастью, не пытается прыгнуть выше себя самого. Он остается верен тому, чем был одержим с самого начала,— идеей тотальной свободы: политической, религиозной, сексуальной. На ней была построена вольнолюбивая философия и практика мовиды, захлестнувшей испанские города после смерти Франко; этим питался кинематограф Педро Альмодовара; с этой идеей Антонио Бандерас уехал делать карьеру за океан, еще не зная, что встретится там с пресной голливудской политкорректностью.
Возвращение в Испанию и в свое прошлое для него живительно, как воздух. Его средиземноморскую, латинскую натуру отталкивают чрезмерная правильность и унылые клише. Ему кажется смешным, что курение считается большим грехом, чем ношение оружия. Ему претят безвкусие "Макдональдсов" и прочих фастфудов, регламентированные интервью, которые звезды лепят из глины общих мест. Как только предоставляется малейший шанс, его глаза загораются и (я сам убедился в этом, когда в разговоре зашла речь о России), с его языка слетает любимое слово "свобода". У Антонио Бандераса сугубо испанское понимание этого термина (Кармен, фламенко, любовь и смерть).
Он делает ни на что особенно не претендующее кино — но кино, обезоруживающе искреннее. Это не пресловутая манерная и слезливая "новая искренность", а самая что ни на есть старая, добрая и традиционная. Поэтому он был так тронут, когда после берлинской премьеры "Летнего дождя" к нему подошла одна из русских поклонниц и сказала: "По вашему фильму видно, что вы не только хороший режиссер, но и хороший человек".