приглашает Сергей Ходнев
Две выставки открылись в Историческом музее с разницей в считанные дни, и повод у них один — 125-летие музея, так что, по существу, их можно считать двумя разделами одной и той же юбилейной выставки. Одна — та, что открылась чуть позже — даже и называется с ожидаемой мерой громогласности "Открываем РИМ!", где имя латинской столицы оборачивается на самом деле аббревиатурой первоначального названия учреждения (Российский исторический музей императора Александра III). Впрочем, римские и вообще классические ассоциации здесь все-таки уместны (как это ни странно) — исходя из самой идеи основанного век с четвертью назад музея.
Исторический музей, точнее, музей национальной истории как таковой — вещь с не такой уж богатой историей. Как минимум до начала XIX века сколько-нибудь значимая коллекция, во-первых, была частной (или, по крайней мере, принадлежала государству в лице монарха, и никак иначе), а во-вторых, национальная специфика ей была скорее противопоказана. Напротив, ее ценность измерялась именно что всемирностью и универсальностью: художники, которыми принято восхищаться во всем крещеном мире, да еще антики, значимость которых опять же без всяких пояснений понятна посетителю из любой страны. Национальное искусство ко всему этому прилагалось в основном в виде малозначительного дополнения (вот и наши живописцы тоже могут делать все как у больших), а национальное прошлое — в виде разве что отдельных реликвий, связанных с династической историей.
Взрыв национальных сантиментов в первой половине XIX столетия все изменил. Теперь устройство музеев тут и там стало делом такого же общегосударственного значения, как прежде репрезентация королевской власти. Новые музеи должны были свидетельствовать о величии той или иной нации, о том, что греко-римские древности — это очень мило, но у нас, немцев (шведов, австрийцев и проч.), есть собственная гордость. И собственная античность. Ну, помладше, конечно, чем античность общечеловеческая, но зато эту специфичность мы можем всячески обыграть, на то нам и нужно искусство архитекторов и художников, оформляющих новые музеи.
Поэтому практически всякий музей национальной истории, созданный в позапрошлом веке,— немного храм славы и немного театр. В нем невероятно важны не только сами экспонаты, но и оформление экспозиции. Она должна была не просто выглядеть информативно, но и стимулировать в посетителе как банальную любознательность, так и патриотическое благоговение. Исторический музей на Красной площади в этом смысле образец поздний, но очень показательный, о чем лишний раз свидетельствует вторая из упомянутых выставок "Музей и художник". Ее первый сюжет — как раз участие художников в создании этой сложной и богатой храмово-театральной музейной среды: живописные панно, в лицах изображающие представляемые экспонатами истории, эскизы оформления залов и т. д. Есть, например, картоны для знаменитого васнецовского "Каменного века", этюды Серова и Коровина для неосуществленной росписи "Куликовская битва", украшавшие экспозицию полотна Семирадского и Айвазовского, а также узорчатые оформительские эскизы академика Шервуда. Современный выставочный дизайн наверняка показался бы живописцам времен Александра III убогим и скучным; выставочная витрина была для них не столько самоценным предметом, сколько элементом, который нужно было художественно встраивать в общую систему пышного стилизаторского декора. Иначе вместо официально ожидаемого "Мы — русские, какой восторг!" получится всего-то "Мы — русские, как интересно".
С другой стороны, выставленные на публичное обозрение древности были очень кстати для всех остальных тогдашних художников, которым нужен был подлинный исторический колорит. Это касалось не только, скажем, живописцев, которым нужно было по академической надобности правильно изобразить какой-нибудь зубодробительный летописный сюжет, но и художников театра — до натуралистичных костюмно-бутафорских подробностей публика в те времена была охоча чрезвычайно. Словом, получается, что художественной общественности очень повезло с открытием музея, а уж открытию как таковому и посвящена выставка "Открываем РИМ!".
Точнее, не только открытию (о котором рассказывают связанные с самой инаугурационной церемонией экспонаты), но и первоначальному кредо главного исторического музея империи. В нем не должно было быть запасников и особых кладовых, то есть от посетителя ничего не полагалось скрывать. После того как не только жизнь музея, но и история государства сделала самые невероятные кульбиты, намерение оказалось утопическим. Сейчас в экспозиции всего 1% от предметов, хранящихся в фондах. Но самое интересное из этих 99% музей обещает в честь своего юбилея извлечь из хранилищ.
Государственный исторический музей
"Музей и художник", до 1 июня
"Открываем РИМ!", 16 апреля - 17 июня