The Times
Чтобы правосудие восторжествовало, необходимо провести подробное расследование убийства моего мужа. Экстрадиции Лугового никогда не произойдет.
Я попросила моих адвокатов подать коронеру Ее Величества прошение о проведении подробного расследования убийства моего мужа Александра Литвиненко. Только рассмотрение улик в открытом, независимом суде в Великобритании позволит установить, кто 1 ноября 2006 года отравил его чай радиоактивным веществом полоний-210, каким образом это было сделано и почему.
Я сделала это вопреки желаниям Скотленд-Ярда и министра иностранных дел Дэвида Милибэнда, которые говорили мне, что огласка улик создаст предвзятое отношение к рассмотрению в суде уголовного дела главного подозреваемого Андрея Лугового, экстрадиции которого пытается добиться Великобритания. Но, прождав 15 месяцев, я пришла к выводу, что господина Лугового, бывшего сотрудника КГБ, никогда не экстрадируют. Поэтому, несмотря на мое уважение к Скотленд-Ярду и министру иностранных дел, я отвергаю их аргумент. Я не могу ждать еще десять лет, тщетно надеясь на то, что их подход принесет плоды.
Считаю необходимым подчеркнуть, что я не обижена ни на полицию, ни на британское правительство. Я навеки признательна им за то, что они выявили подозреваемого и назвали его имя, а затем нанесли России пощечину, подав запрос об экстрадиции, который, хотя он и не увенчался успехом, недвусмысленно указал на то, что вина за смерть Александра лежит на Кремле. Однако для меня этого недостаточно. Если я не в силах добиться справедливости, мне по меньшей мере нужна вся правда.
В то время как британские власти, скованные процессуальными требованиями, могут лишь снова и снова направлять бесплодные запросы об экстрадиции, Кремль развернул пропагандистскую кампанию, чтобы отвести от себя подозрения. Он хочет уничтожить доброе имя Александра, бывшего сотрудника российской спецслужбы ФСБ, который стал ее критиком, а также продемонстрировать, что обвинения, с которыми выступал Александр, несостоятельны. Он утверждал, что Кремль стоял за убийством журналистки Анны Политковской и серией взрывов домов в 1999 году, вина за которые была возложена на чеченских сепаратистов.
Официальные лица Кремля на высочайшем уровне намекают, будто друзья моего мужа в Лондоне убили его, "чтобы очернить Россию". Была осуществлена махинация, достойная старого КГБ: неизвестный американский журналист был приглашен в Москву для того, чтобы взять интервью у российских работников прокуратуры, которые показали ему материалы, переданные британской стороной вместе с запросом об экстрадиции, материалы, с которыми мне не разрешают ознакомиться. "Вывод" этого журналиста — будто мой муж сам отравился, так как занимался контрабандой радиоактивных материалов для террористов,— был опубликован в третьесортной нью-йоркской газете, после чего в России раструбили это как сообщение из американского источника. Я должна оградить доброе имя моего мужа от таких грязных уловок. Подробное расследование положит конец подобным грязным кампаниям.
Я полностью доверяю британской полиции, которая утверждает, что располагает неопровержимыми доказательствами против господина Лугового. Но убеждать нужно не меня. Эту информацию должен узнать российский народ. Господин Луговой клянется в своей невиновности, и не кто иной, как президент Путин, назвал Лугового жертвой "британского колониализма", выступая по общенациональному телевидению. Миллионы россиян поверили этим утверждениям, и теперь Лугового избрали в российский парламент от крайне националистической партии, которая раболепно поддерживает курс Путина. Тем временем в Лондоне доказательства против Лугового остаются засекреченными. Я не могу допустить, чтобы эти доказательства оставались там навсегда. Мне необходимо полное расследование, чтобы показать, кто на самом деле эти два человека — убийца и заказчик.
Меня удручает тот факт, что в Великобритании официальные обвинения предъявлены только Луговому. Несмотря на все улики против него, у него не было ни мотива для преступления, ни доступа к полонию-210. Кто-то послал его и снабдил ядом, который, должно быть, был произведен, отмерен, проверен и упакован каким-то третьим лицом. Эксперты утверждают, что завод по производству ядерной техники "Авангард"в России — единственное место, где производится полоний-210, и что завод находится под такой пристальной охраной, что полоний не могли вынести с территории без официального распоряжения. Эксперты также говорят, что в результате "судебного ядерного анализа" должно быть установлено происхождение и дата производства партии, к которой принадлежало вещество, убившее моего мужа. Я хочу, чтобы в коронерском суде было зачитано заключение, касающееся этой партии. Тогда, возможно, российская сторона будет вынуждена объяснить, каким образом вещество, произведенное на предприятии, которое так строго охраняется, попало в чемодан Лугового в номере лондонского отеля.
Мне говорят, что огласка всей правды приведет к еще большему напряжению отношений между Британией и Россией. Даже намек на причастность российских властей к этому делу поставит британское правительство в неудобное положение. В конце концов убийство британского гражданина в Лондоне посредством радиоактивного оружия — это вооруженная агрессия, или спонсируемый государством теракт, или то и другое сразу. Что в таком случае делать Великобритании? Какие ответные меры примет Россия? На кон поставлены инвестиции в десятки миллиардов фунтов. На кон поставлен геополитический баланс. Не создавайте нам проблем, говорят мне.
На это я отвечаю: проблемы создаю не я. Проблемы создают те люди, которые послали Лугового в Лондон с оружием массового поражения в чемодане. Если они пошли на это, чтобы избавиться от моего мужа, вообразите, что они сделают, если на кон будут поставлены их более крупные интересы. Отрицание этого факта не уничтожит проблему, напротив, она лишь усугубится.
Скоро у России будет новый президент. Дмитрий Медведев не запятнан преступлениями предыдущего режима. Он говорит, что хочет установить в Россию принцип верховенства закона. У него достаточно власти, чтобы очистить Россию от людей, которые убили моего мужа, но я не уверена, что он этого хочет. Если он не осмелится это сделать, то станет заложником этих людей. Но если он пойдет на это, ему понадобятся доказательства, которые сейчас засекречены в архивах Скотленд-Ярда. Расследование в Лондоне может быть многообещающим для России: вполне возможно, что именно оно изменит баланс сил между светлым и беспросветным будущим.
Но главная причина, побуждающая меня добиться, чтобы это расследование было проведено,— мой долг перед мужем. Много лет назад в Москве, незадолго до того, как его впервые арестовали, он сказал мне: "Марина, если со мной что-то случится, ты должна объездить весь мир и рассказать людям, что случилось и почему".
Тогда я ему не поверила. Он повторил эти слова на смертном одре в Лондоне. Он хотел, чтобы я вышла к людям и предупредила их о том, что в Кремле правят силы зла. Я делаю это ради него.