Прошло уже четыре месяца, как в ЮАР победила "тихая революция", в результате которой власть перешла к чернокожему большинству. Но сегодня перед президентом Нельсоном Манделой и его соратниками стоят задачи не менее сложные, чем многолетняя борьба с режимом апартеида. И главная — не просто сохранить тот экономический потенциал, которым располагает страна, но и максимально использовать возможности, появившиеся ввиду отмены санкций мирового сообщества против Претории.
По сообщению ИТАР-ТАСС, экономическая программа правительства национального единства (так называемая Программа реконструкции и развития) была разработана ведущими экономистами и представителями деловых кругов ЮАР и осуществляется под личным контролем Манделы. Она базируется на максимальном привлечении как внутренних, так и иностранных инвестиций, и ее реализация не будет сопровождаться тотальным повышением налогов, чего опасались бизнесмены и белые граждане. Программа инвестирования экономики ЮАР предусматривает государственные отчисления из бюджета (в текущем году — 6,6% от ВВП), а также введение временного налога в 5% на компании и частные лица, чей годовой доход превышает 50 тыс. рандов (примерно $12,5 тыс.).
Вопреки многочисленным прогнозам об ухудшении инвестиционного климата в ЮАР, после прихода к власти политиков, известных своими левыми, близкими к социалистическим, взглядами, ничего подобного пока не наблюдается. Не произошло массового "исхода" компаний в другие страны. Напротив, по реакции западных фирм можно судить о том, в какие секторы южноафриканского рынка наиболее выгодно вкладывать сегодня средства. На юг Африки уже вернулись американские корпорации Kodak и Procter & Gamble, а PepsiCo объявила о намерении создать здесь совместное предприятие, в руководство которого войдут американцы и черные южноафриканцы. Многие известные компании (например, Siemens, Mercedes, Volkswagen, Daimler Benz или Bosch) вообще из ЮАР не уходили и в настоящее время увеличивают инвестиции. По мнению западных экспертов, наиболее перспективными направлениями с точки зрения капиталовложений являются сейчас электроника, пищевая промышленность и биотехнологии.
Впрочем, поверили Манделе далеко не все. Пока воздерживаются от внедрения на рынках ЮАР такие гиганты, как General Motors и Ford. Но уже вскоре им придется сделать выбор, ибо на горизонте мыса Доброй надежды показались извечные конкуренты американцев — японцы. Деловые круги Страны Восходящего Солнца рассматривают ЮАР не просто как еще один национальный рынок, но и как плацдарм своей экспансии на африканский континент. Не спит и Россия: разрабатываются проекты продажи в ЮАР товаров народного потребления, выпускающихся в рамках конверсионных программ, а также военно-технического сотрудничества. Тем более, что в июле указом Бориса Ельцина сняты все ограничения на торговлю и экономические связи с Преторией.
Тем не менее существуют и серьезные препятствия для привлечения иностранных капиталов в южноафриканскую экономику. Прежде всего — жесткая протекционистская политика властей, доставшаяся им в наследство от времен апартеида, когда принимались меры против утечки капитала из страны. Претория отвергает любые шоковые методы в этой области, опасаясь краха ранда и гиперинфляции. Остаются высокими таможенные пошлины на ввоз товаров — на готовые изделия они достигают 100%. В ответ на требования Запада (на переговорах в рамках ГАТТ) снять их в обмен на предоставление преференций, ЮАР обещала открывать свой рынок поэтапно, категорически отказавшись от одномоментной отмены таможенных барьеров. Правда, на одну уступку ГАТТ все-таки решилась, распространив по просьбе Билла Клинтона на ЮАР программу генеральной преференции, что позволит некоторым южноафриканским товарам попадать на американский рынок без таможенных пошлин (на $262 млн из общей суммы экспорта в США $2,2 млрд). Вообще, считая ЮАР моделью развития для всех стран Черного континента и намереваясь закрепиться там основательно, Клинтон добился предоставления правительству Манделы пакета помощи США в размере $600 млн на три года (до сих пор Вашингтон выделял Претории не свыше $80 млн в год).
СЕРГЕЙ Ъ-ЦЕХМИСТРЕНКО