выбор Романа Должанского, Татьяны Кузнецовой, Сергея Ходнева и Аллы Шендеровой
Вечер современной хореографии
С современным танцем на "Маске" по обыкновению негусто. Настолько, что к профессионалам эксперты приплюсовали пластическую самодеятельность — актерский курс Школы-студии МХТ, с которым хореограф Алла Сигалова приготовила выпускной спектакль "Кармен. Этюды", а Олег Табаков на радостях включил в репертуар взрослого МХТ. Впрочем, опытных зрителей интересуют отнюдь не московские труппы — все самое любопытное у нас сосредоточено в регионах. Екатеринбургские "Провинциальные танцы" Татьяны Багановой представят вторую часть ее диптиха "После вовлеченности", трактующего тему бессмысленности иллюзий. Интригующую работу покажет пермский Балет Евгения Панфилова: "То, что я никому не сказал" — первый балет труппы с израильтянином Ицхаком Галили, руководителем танцевальной компании своего имени — одной из лучших в Нидерландах. Пермяки обещают "очень трогательный балет, где человек показан с восхищением и любовью". А петербургская труппа "Каннон Данс Центр" станцует "Песни Коминтаса" — причем армянскую духовную и народную музыку труппа собирается трактовать не в этнографическом, а исключительно в общечеловеческом плане — но с "максимальным погружением в историю Армении".
Театр "Новая опера", 6 апреля, 19.00
"Гобо. Цифровой глоссарий". Русский инженерный театр "АХЕ", Санкт-Петербург
В номинациях "Маски" произошло изменение: "новация" переименована в "эксперимент". Однако как ее ни называй, без спектакля "ахейцев" фестиваль не обходится. На этот раз режиссер Яна Тумина и художники Павел Семченко и Максим Исаев покажут действо в 16 картинах, повествующее о жизни некого Гобо, в образе которого предстают по очереди то Исаев с Семченко, то игрушечный гномик. Актеры взаимодействуют с собственным изображением на экране; Исаев кормит свою уменьшенную копию, посаженную вместо рыбки в аквариум ("Забытый сон героя"), Семченко перебирает ворох старых женских снимков, с трудом разбирая записанные на обороте имена и даты ("Широкое сердце героя")... Спектакль представляет собой не столько каталог эпизодов жизни некого фантастического Гобо, сколько сборник всех фирменных приемов "АХЕ". Каким образом из этого откровенного шутовства в финале возникает острое чувство ностальгии по даром прожитой жизни — загадка.
Центр им. Вс. Мейерхольда, 7 апреля, 16.00
"Гроза". Драматический театр им. А. Пушкина, Магнитогорск
Магнитогорская "Гроза" в постановке петербургского режиссера Льва Эренбурга — один из лучших спектаклей российской провинции последних лет. В сущности, этот спектакль — череда видений режиссера, возникших после прочтения пьесы. Это набор очень талантливых и неожиданных этюдов на тему "Грозы". Лев Эренбург буквально втискивается между строчками "Грозы", чтобы, раздвинув их как можно дальше, обрушить на зрителя очень талантливо придуманные и истово исполненные эпизоды. Как и положено, действие пьесы проходит у воды. Но это не чинная и величавая Волга, а какая-то заводь, спрятанная за стеной декорации и отражающаяся в зеркальном потолке. Герои Островского буквально пышут жаром, их распирает от переизбытка здоровых жизненных сил. Да только расходуются они в бревенчатой, вроде бы крепко сбитой этой России, увы, впустую, вслепую, по глупости, словно герои обогревают своей энергией не друг друга, как надо было бы, а вселенную. Здесь буянят, рвут страсти в клочья, не экономят на эмоциях и не таят их от мира и от людей. Но "промахиваются" мимо цели во всех своих проявлениях. Любви к России в этой "Грозе" столько же, сколько страха перед ней — так что дискуссии вокруг постановки Льва Эренбурга неизбежны.
Центр им. Вс. Мейерхольда, 4-5 апреля, 15.00
"Живой труп". Александринский театр, Санкт-Петербург
Режиссер Валерий Фокин переселил героев Льва Толстого из Москвы в Петербург, а художник Александр Боровский приблизил действие к эпохе модерна. Все диалоги происходят на лестничных переходах и площадках трехэтажного особняка. Похожая на гимназистку Лиза (Марина Игнатова) торопливо считает ступеньки, сбегая навстречу Каренину (выдвинутый на "Маску" за обе роли, Виталий Коваленко на сей раз играет антипода своего же Иванова), а более чинные господа и дамы ездят в шумном лифте. В этом роскошном каменном мешке о воле напоминают не цыганские романсы, а лихая и трагичная музыка Леонида Десятникова. Феде Протасову, сыгранному Сергеем Паршиным, здесь, конечно, не место. Лифтом он пользуется только однажды — чтобы пустить себе пулю в лоб.
МХТ им. А. Чехова, 2-3 апреля, 19.00
"Жизнь и судьба". Малый драматический театр — Театр Европы, Санкт-Петербург
Спектакль Льва Додина приезжает в Москву уже второй раз, теперь — в статусе главного кандидата на победу в конкурсе "Золотой маски". Постановка МДТ идет наперекор всем тенденциям современной театральной жизни: этот театр не собирается ни развлекать, ни обманывать. Человек в "Жизни и судьбе" зажат между миром и войной, между гитлеризмом и сталинизмом, между условной свободой и безусловной несвободой. У заключенных ГУЛАГа и узников фашистского лагеря одна и та же мизансцена — шеренга позади решетки, и музыка одна на всех — серенада Шуберта, только одни должны петь ее текст по-русски, а другие — по-немецки. Сегодня "Жизнь и судьба" кажется спектаклем политическим, вызывающим, скандально отважным. Его главной героиней становится Анна Штрум в незабываемом исполнении Татьяны Шестаковой. Через весь спектакль проходит знаменитое "Письмо матери", одни из самых горестных и возвышенных страниц русской литературы прошлого века. Шестакова играет очень сдержанно, строго, можно сказать, на одной ноте, но это та самая нота, которую могут взять в современном театре только единицы.
Театр Et Cetera, 3-4 апреля, 19.00
"Иванов". "Такой театр", Санкт-Петербург
Один из самых симпатичных претендентов на "Маску" в номинации "Спектакль малой формы" — чеховский "Иванов" в постановке двух питерских актеров Александра Баргмана и Анны Вартаньян. Устав от пышной театральной фальши, пафосных актерских голосов, они сумели поставить чеховскую пьесу как сегодняшнюю историю. Даже странно, насколько современным кажется этот Иванов (Виталий Коваленко), любящий и губящий Сару (Анна Вартаньян), себя, да и всех вокруг.
Перечитав обе редакции чеховской пьесы — в первой герой погибал от разрыва сердца во время свадьбы с Шурой, во второй стрелялся, покарав себя и за смерть Сары, и за всю уездную пошлость, которой он позволил себя опутать, — авторы спектакля оставили его финал почти открытым. Иванов здесь не умирает и не стреляется. Он уходит от Шуры и возвращается к Саре, которая, хоть и умерла, но по-прежнему наигрывает одним пальчиком на рояле.
Центр им. Вс. Мейерхольда, 13-14 апреля, 19.00
"Леди Макбет Мценского уезда". Театр оперы и балета, Новосибирск
Новосибирская "Леди Макбет Мценского уезда" тоже детище интернациональной постановочной команды. В ней именитый польский режиссер Генрих Барановский и тот же маэстро Курентзис — именно что двое главных не только в административном смысле. Работы каждого из них в смысле своей оригинальности и самоценности легко друг с другом спорят. Дирижерская трактовка наверняка удивит тех, кто полагает, будто в опере Шостаковича все обязательно должно быть надрывно, оглушительно и через край. У Теодора Курентзиса вместо этих крайностей — очень эрудитский, строгий и чуть ли не камерный по стилистике подход. И драмы, да что там, физически ощутимой жути в музыке становится, как ни странно, не меньше. Не меньше жути и в доскональной работе режиссера, и в визуальном ряде. Действие оперы разворачивается не в современности даже, а в недалеком будущем, оборачивающемся малоприятной антиутопией. Угрожающий ландшафт, одичалые люди, бесприютные вагончики вместо жилищ, убогие намеки на роскошь. Словом, минимум общего с картинами провинциального купеческого быта лесковского времени — впрочем, как веско напоминает постановка, опера-то совсем не о купеческом быте.
Музыкальный театр им. К. Станиславского и В. Немировича-Данченко, 2 апреля, 19.00
"Небесный аргамак". Бурятский театр кукол "Ульгэр", Улан-Удэ
Кукольная программа фестиваля на этот раз состоит всего из четырех спектаклей. "Небесный аргамак" — наиболее вероятный претендент на "Маску" и к тому же прекрасный вариант для семейного просмотра. Мистерия по мотивам монгольских и бурятских легенд о том, как Мать Богиня создала небо, землю и человека, играется прямо под открытым ночным небом. Огни рампы заменяют горящие костры, а кукловоды появляются из настоящих бурятских юрт. О фонограмме, разумеется, и речи быть не может — действие разворачивается под аккомпанемент моринхура — особого музыкального инструмента со струнами из конского волоса.
Парк-усадьба "Люблино",6 апреля, 21.00, 7 апреля 20.00 и 22.00
"Пеллеас и Мелизанда". Музыкальный театр им. К. Станиславского и В. Немировича-Данченко, Москва
Решение Музтеатра поставить "Пеллеаса и Мелизанду" выглядело, мягко говоря, смелостью. Опера Дебюсси в России почти не ставилась, перспективы внятного овладения стилистикой композитора-импрессиониста у отечественных оркестров спорные, у певцов тем более. Тем не менее получился спектакль, которого не устыдились бы и главные оперные дома Европы — правда, потрудились для этого в основном французы. Прежде всего знаменитый дирижер Марк Минковски (участие дирижера такого уровня в постановке — факт для наших краев беспрецедентный), под чьим управлением здешние оркестранты играют Дебюсси прямо-таки роскошно. В главных партиях — тоже французские певцы, причем перворазрядные (опять же, когда такое было?), однако и наши артисты, что приятно, рядом с ними смотрятся неплохо. Работа режиссера Оливье Пи и сценографа Пьера-Андре Вейца решительно отвергает прописанное в либретто условное средневековье, но при этом оказывается дальше всего от современной "бытовухи". И абстрактная сценография с холодом металлических конструкций, и метафизичная режиссура оперной версии символистской драмы Мориса Метерлинка оказываются весьма впору.
Музыкальный театр им. К. Станиславского и В. Немировича-Данченко, 12-13 апреля, 19.00
"Свадьба Фигаро". Театр оперы и балета, Новосибирск
Над "Свадьбой Фигаро" в Новосибирске вместе с Теодором Курентзисом работала немецкий режиссер Татьяна Гюрбача — неудивительно, что спектакль оказался в результате куда ближе к европейским стандартам, чем к тому, как могли исполнять Моцарта в Новосибирске еще лет пятнадцать назад. Что до зрелищной стороны, то она довольно сдержанна. Поместье графа Альмавивы превращено во что-то вроде невыразительного фитнес-центра, сам граф изображает, похоже, хлыщеватого дорогого спортсмена. Челядь соответственно — разнообразный обслуживающий персонал, от тренеров до уборщиц, наряженных в униформу несколько больничного вида. "Вытягивает" постановку скорее не концепция или картинка, а сама бьющая через край спортивная динамичность происходящего на сцене, которая действительно живо откликается на суетливость "безумного дня" Бомарше-Моцарта. И заодно прекрасно отвечает живости и энергичности, с которой в спектакле решена музыкальная часть. Она-то, при отточенном и вкусном звуке оркестра Musica Aeterna Ensemble (играющего Моцарта на аутентичный лад) и свежих голосах способных молодых солистов, и становится главным аргументом для присутствия "Свадьбы Фигаро" в афише "Золотой маски".
Музыкальный театр им. К. Станиславского и В. Немировича-Данченко, 31 марта, 19.00
"Чайка". Театр балета Бориса Эйфмана, Санкт-Петербург
Почти все многочисленные претенденты (а в этом году номинированы девять балетов из четырех городов и шести трупп) уже продефилировали перед жюри и публикой, остался только санкт-петербургский Театр балета Бориса Эйфмана со своей "Чайкой". Любопытно, что в этом сезоне на "Золотую маску" претендуют сразу две чеховские птицы — Музтеатр К. Станиславского и В. Немировича-Данченко представил одноименный балет Джона Ноймайера (немецкий классик поставил его для труппы из Гамбурга лет пять назад, а в прошлом году перенес в Москву). Пикантность ситуации усугубляется тем, что господин Эйфман, по примеру господина Ноймайера, сделал чеховских литераторов и актрис деятелями балетного искусства. Впрочем, русский хореограф очертил борьбу между рутиной и новаторством куда резче. Он решительно избавился от чеховских "лишних людей", оставив только главную конфликтующую четверку. Для демонстрации авангардности постановок Треплева привлек в качестве консультанта французского знатока хип-хопа, а для обрисовки ужасной участи Нины Заречной заставил ее танцевать на столе перед пьяной публикой умирающего лебедя. С фрагментами этого сочинения московская публика могла ознакомиться на прошлогоднем юбилейном концерте господина Эйфмана, но произведение целиком увидит впервые.
Театр оперетты, 1 апреля, 19.00